Последнее прости - Михайлова Евгения - Страница 40

Николай, сунув руки в карманы, втянув голову в плечи, тяжелым шагом вышел из комнаты. Лидия бросилась за тряпкой и веником. Сергей быстро встал на колени, выбирая нужные осколки. Ручка подойдет и край чашки, которого пальцы касались. Он быстро завернул это в носовой платок, как заправский карманник, сунул туда же чайную ложку Лидии и, когда она вошла в комнату, с готовностью продемонстрировал ей свою работу: аккуратно сложенные в кучку осколки чашки и блюдца Николая.

Лидия все смела в совок, вытерла пол. Поднялась, взглянула на Сергея.

–?Вы уж извините нас. Депрессия у Коли, сами видите. Из сборной его выгнали, теперь вот жена уехала, я заболела. Да и не очень нас любят эти родственники, Коле их тоже не за что любить. Вот он и сорвался.

–?Бывает, – задумчиво сказал Сергей. – Меня ему любить тоже не за что. А мы тут чаи сели распивать. Спасибо, кстати, за чай. Последний вопрос для уточнения. Вы или Николай точно не были у Калининых, скажем, после первого допроса?

–?Не были! Я что, не ясно сказала?

–?Ясно, – примирительно ответил Сергей. – Я тоже вроде ясно сказал: для уточнения. Формалисты мы, блин… Извините, не ожидал такой нервной реакции.

Глава 5

Олег заехал в офис. Эвакуатор как раз увозил обломки взорванной машины. Расстроенный владелец нервно ходил, подбирал какие-то детали, обгоревшие вещи…

–?Дима, – сказал Олег, – ты потом зайди ко мне. Придумаем что-нибудь. Поговорим с бухгалтером. Ссуду потянешь? В общем, перекрутимся в любом случае.

Он какое-то время разбирался с делами, звонил заказчикам, постоянно ловил себя на мысли, что ждет очередного звонка, и отгонял эту мысль. Поговорил с пострадавшим Димой, обсудил разные варианты выхода из положения. Затем принял следователя районного отдела, сообщил ему, что понятия не имеет, кто мог совершить это преступление. Ни с кем конфликтов фирма и лично он не имеют. Владелец машины по его, Олега, сведениям тоже.

–?Хулиганство, – пожал он плечами. – Но мы будем теперь следить. Мало ли что. Еще повадятся. Очень надеемся, что вы разберетесь.

После работы он заехал к Надежде. Олег звонил ей днем, но она как-то странно с ним разговаривала.

–?Привет, Надя, – сказал он, входя в прихожую, но она ему не ответила. Она стояла и смотрела на него каким-то исступленным взглядом.

Он прошел на кухню. Там все было не так. Обычно у Нади все на своих местах, все блестит. Сейчас на столе лежали какие-то куски заплесневелого хлеба, стояли немытые чашки из-под чая и кофе.

–?Надя, ты как себя чувствуешь?

–?Хорошо.

–?Я заглянул, у тебя в холодильнике нет ничего. Может, ты выходить боишься? Так я сбегаю куплю чего-то поесть. У тебя же супермаркет круглосуточный рядом.

–?А мне ничего не надо. У меня на балконе картошка есть, вот банки с крупой… Я ем.

–?Надя, – он подошел к ней близко, взял за плечи, заглянул в глаза. – Что с тобой творится? Я же вижу. Ты не умеешь скрывать, я всегда знал, когда ты что-то пыталась скрыть. Ну, напугали тебя, ну… у нас пошло не так, как ты ожидала. Может, в этом дело?

–?А чего я могла ожидать… Не в себе была. Я тебе никто. Всегда была – никто. Так, цеплялась за бред свой.

–?Да что ты! – Он потряс ее за плечи. – Что ты говоришь! Ты же знаешь…

–?Ой, ради бога, не начинай: близкий человек, ближе не бывает. Нет у тебя близких людей, кроме этой… И не было. Тебе и Мила сразу стала не нужна.

–?Надя…

–?Подожди. Ты ничего мне нового не скажешь. Правды ты мне ни за что не скажешь. Да мне и не надо. Я только спросить хотела. Зачем ты побежал к следователю с этими шприцами? Может, ты решил от меня так избавиться? В тюрьму посадить за убийство Милы?

–?Ты с ума сошла!

–?Ну, это уже не важно. Ты скажи: зачем побежал на меня доносить?

–?Надя, Надечка, я отнес шприцы, которые ты нашла в нашей квартире, чтобы следствие определило, кто их подбросил. Может, это человек, который Стаса отравил, понимаешь? У них есть эксперты… Я не понимаю, что ты так себя накрутила? Из-за чего? Я не мог о них не сообщить.

–?И ты, конечно, не знал, кто их на самом деле подбросил Стасу под диван…

–?Конечно. И никто этого не знает.

–?Никто, кроме нас.

–?Что? Что ты сказала?

–?Да что слышал. А то ты не понял, что это я эти шприцы купила, к Стасу под диван запихнула, а потом, когда дверь открылась, вроде их вытащила. Я хотела, чтоб ты милицию вызвал, чтоб его забрали! Я так хотела, только сразу увидела, что ты все понял. Понял и пошел меня сдавать!

–?Какой ужас. – Олег, потрясенный, сел на диван, вытер испарину со лба. – Зачем? Надя, зачем ты это сделала?

–?Я же сказала. Надеялась, что его посадят за убийство матери.

–?Но зачем тебе это надо? Ты что, на самом деле думаешь, что он Милу убил?

–?Может, и убил. А нужно мне это было затем, чтобы тебя за убийство не посадили.

–?О чем ты говоришь?..

–?Да о том. Если я подругу не убивала, значит, один из вас. Больше некому. Если только не эта…

–?Молчи, – Олег с силой дернул Надежду за руку, посадил на диван, сам встал, налил стакан холодной воды из-под крана и заставил ее выпить. – Не смей так говорить о Кате! Ты сошла с ума! То, что ты придумала с этими шприцами, доказывает: ты помешалась.

Надежда истерически захохотала.

–?Но если я признаюсь, что их подбросила, получается, что я и убила, так? Кто поверит, что я тебя хотела спасти, а твоего сына посадить? Звони, говори, что убийцу разоблачил.

Ее хохот перешел в сдавленные рыдания. Она забегала по кухне. Потом прислонилась лицом к оконному стеклу, затихла и вдруг ударила с силой лбом об это стекло… Оно треснуло.

–?Надя, – устало сказал Олег. – Что мне делать? Может, вызвать «Скорую»? Или сбегать за успокоительным?

Она резко к нему повернулась.

–?Уходи отсюда быстро. Я не могу больше это выносить. Я не могу с тобой находиться. Ты хотел на меня все свалить. Ты хотел от меня избавиться. Так беги в милицию. Скажи, что я во всем призналась. Мне все равно… Если ты не уйдешь… Я не знаю, я ножом вены себе перережу, в окно выскочу…

–?Я уйду, – тихо молвил Олег. – Только дай сказать. Богом тебя прошу, памятью Милы, теми годами, что мы были рядом и верили друг другу, – успокойся. Не жди от меня беды.

Он вышел из квартиры, из дома, сел во дворе на заснеженную скамейку и стал смотреть на окна Надежды. Вскоре зажегся свет в комнате. Там происходило что-то ужасное. Окно распахнулось. Оттуда полетели вещи, вазы. Он увидел, как Надя встала на подоконник, потом спрыгнула назад, побежала – открыла окно на кухне. Опять все полетело вниз…

Олег набрал телефон Сергея.

–?Вы где? До дома Надежды вам далеко?

–?Нет, минут десять езды. Говорите, что случилось. Я к ней и ехал. С ней что-то не то, мне показалось.

–?Нервный срыв. Меня выгнала. Открыла окна, вещи выбрасывает, на подоконник лезет…

–?Что случилось?

–?Это она шприцы подбросила. Хотела, чтобы Стаса посадили за убийство матери.

–?Почему?

–?Чтобы меня не посадили, как она говорит.

–?Так, может, она и убила? А потом испугалась, что вас посадят?

–?Не думаю. Она помешалась. Она бы призналась. Надя скрывать сейчас ничего не может.

–?Что конкретно ее вывело из себя?

–?То, что я шприцы отнес следователю. Она решила: я понял, что это она их подложила. Ну будто я ее подставить хочу. Как убийцу.

Сергей был во дворе через пять минут.

–?Вызываю «Скорую», а сам поднимусь. Вам не нужно. Вы на нее плохо действуете.

Олег смотрел, как в окне Нади появился силуэт Сергея, возникла какая-то борьба, Сергей что-то у нее отнимал. Потом подъехала «Скорая», врачи быстро поднялись в квартиру. Олег отошел от подъезда и встал под деревом в нескольких метрах от машины. Надя вышла почти спокойная, врач вел ее за руку, Сергей шел сзади. Перед тем как сесть в машину, она повернулась и безошибочно посмотрела в сторону Олега. Ему показалось, что ее глаза светятся в темноте.