Кристина - Кинг Стивен - Страница 34

Стук моего собственного сердца.

Я подергал переднюю дверь.

Она была заперта.

Я поджал губы и понял, что испугался.

Все было почти так, как если бы — да, очень забавно и очень весело, — как если бы эта машина не любила меня, подозревала меня в желании встать между ней и Эрни, и мне не нравилось ходить впереди нее именно потому, что…

Я снова засмеялся, а потом вспомнил свой сон и осекся. Все было слишком похоже на него, чтобы ощущать комфорт.

Конечно, в Хидден-Хиллз не было Чабби Маккарти, ревущего над простором, но остальное порождало неприятное чувство дежа вю — крики ободрения, звуки сталкивающихся тел, ветер, шелестящий в деревьях под пасмурным небом.

Зарычит двигатель. Машина начнет делать рывки вперед и назад, вперед и назад. А затем взвизгнут покрышки, и она ринется на меня…

Я тряхнул головой. Пора было бросить потворство этой старой уродине. Пора было — давно пора — остановить свои нелепые фантазии. Передо мной стояла машина 1958 года выпуска, сошедшая с конвейера в Детройте вместе с почти четырьмястами тысячами других. Чтобы доказать себе, как мало ее боюсь, я опустился на колени и взглянул под днище. То, что я увидел, было еще более диким, чем, если бы каким-то образом машина вдруг перевернулась вверх колесами. На них были три новехонькие покрышки фирмы «Плэжаризер», но четвертая казалась такой темной и заляпанной маслом, точно не менялась никогда. Выхлопная труба блестела серебристой сталью, но у глушителя был прямо-таки средневековый вид, а передняя труба находилась в плачевном состоянии. Посмотрев на эту трубу, я подумал, что дым из нее может проникнуть в салон, и снова вспомнил о Веронике Лебэй. Потому что выхлопные газы могут убить. Они…

— Дэннис, что ты здесь делаешь?

Полагаю, мне стало еще больше не по себе, чем подумалось, потому что я стоял на коленях, как приговоренный к казни, и сердце билось у меня не в груди, а, скорее, в горле.

Надо мной был Эрни. Он был холоден и зол.

Потому что я разглядывал его машину? Почему это так взбесило его? Хороший вопрос. Но он и в самом деле выглядел взбешенным.

— Разглядываю твою недоделанную тачку, — сказал я, стараясь придать голосу беззаботный тон. — Где Ли?

— Пошла в дамскую комнату, — сказал он, не спуская глаз с моего лица. — Дэннис, ты самый лучший друг из всех, какие у меня были. Ты помог мне не попасть в больницу, когда Реппертон угрожал мне ножом, и я это знаю. Но не делай ничего за моей спиной, Дэннис. Никогда не делай.

— Эрни, я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказал я, но почувствовал себя виноватым. Я был виноват в том, что рассматривал Ли и немного хотел ее — хотел девушку, которую он сам так явно хотел. Но.., что-нибудь делать за его спиной? Разве могло мне прийти в голову такое?

Полагаю, что он мог видеть все в таком свете. Я знал его иррациональный — интерес или одержимость.., считайте, как вам нравится — взгляд на его машину; она была запертой комнатой в доме нашей дружбы, и я не мог попасть в нее без каких-либо сложностей для себя. И если он не уличил меня в попытке взломать дверь, то застал в момент, когда я подглядывал в замочную скважину.

— Думаю, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, — произнес он, и я, к своему немалому отчаянию, увидел, что он был не просто взбешен, он был разъярен. — Ты вместе с моими отцом и матерью шпионишь за мной «ради моей же пользы», так это называется? Ведь они посылали тебя разнюхать что-нибудь в гараже Дарнелла, да?

— Эрни, постой…

— Мальчик, ты думаешь, я ничего не знаю? Я ничего не говорил потому, что мы друзья. Но с меня довольно, Дэннис. Этому должен быть предел, и я положу его. Почему бы тебе не оставить мою машину в покое и не трогать то, что тебе не принадлежит?

— Во-первых, — вырвалось у меня, — я не шпионю вместе с твоим отцом и матерью. Твой отец попросил меня посмотреть, что ты делаешь с машиной. Я согласился. Мне самому было интересно. Твой папа никогда не делал мне ничего плохого. Что же я должен был сказать?

— Ты должен был отказаться.

— Ты не понял. Он на твоей стороне. Твоя мать все еще надеется, что это дело ничем не закончится — так мне показалось, — но Майкл желает, чтобы оно у тебя получилось. Он так сказал.

— Еще бы, так он и должен был подойти к тебе. — Он почти ухмылялся. — На самом деле он хочет только того, чтобы у меня было побольше препятствий. Это все, чего они оба желают мне. Они не желают, чтобы я вырос, потому что не хотят видеть, как становятся старыми.

— Ну, ты загнул, парень. Что-то уж очень мудрено.

— Может быть, тебе так кажется. Может быть, у тебя с семьей все слишком нормально, и поэтому у тебя размягчение мозгов, Дэннис. Они предложили мне новый автомобиль за окончание школы, ты этого не знал? От меня требовалось отказаться от Кристины, получить только отличные баллы и согласиться на учебу в университете.., где они могли бы управлять мной еще четыре года.

Я не знал, что сказать. Конечно, все было уж очень мудрено.

— Так что, не суйся куда не надо, Дэннис. Это все, что я хочу тебе сказать. Нам обоим будет лучше.

— Как бы то ни было, я ничего не сказал ему, — медленно проговорил я. — Только объяснил, что ты кое-где что-то сделал. Мне показалось, что он успокоился.

— Я думаю.

— Мне хотелось посмотреть, насколько она близка к официальной регистрации. Она далека от нее. Например, трубопровод никуда не годится. Я надеюсь, что ты ездишь с открытыми окнами.

— Не учи меня, как мне ездить на ней! Я знаю о машинах больше, чем ты когда-либо узнаешь!

Внезапно мне стало наплевать на него и его проблемы. Все это не нравилось мне — я не хотел ссориться с Эрни, особенно сейчас, когда Ли вот-вот должна была присоединиться к нам, — но я чувствовал, как кто-то нажимал на красные кнопки моих мыслей.

— Наверно, это действительно так, — сказал я, следя за своим голосом. — Но я не уверен, что ты так же хорошо разбираешься в людях. Уилл Дарнелл дал тебе негодную наклейку — если бы тебя остановили, то он потерял бы сертификат государственной инспекции. Он дал тебе табличку торгового агента. Почему он это сделал, Эрни?

В первый раз Эрни показался немного смущенным.

— Я скажу тебе. Он видит, что я делаю работу.

— Не будь тупоголовым. Этот парень лишний раз и пальцем не шевельнет, если не имеет какого-то своего расчета.

— Дэннис, ради Бога, ты можешь не лезть не в свое дело?

— Парень, — сказал я, придвигаясь к нему, — мне до лампочки, есть у тебя машина или нет. Я только не хочу, чтобы с ней были связаны какие-нибудь твои неприятности. Это я искренне говорю.

Он неуверенно посмотрел на меня.

— Я не понимаю, из-за чего мы орем друг на друга. Из-за того, что я заглянул под твою машину и увидел, что выхлопная труба болтается, как на соплях?

Правда, мои действия на этом не заканчивались. И я знал, что мы оба знали это.

На поле гулко выстрелила пушка: там происходило награждение победителей. Начал моросить мелкий дождик, и стало холодать. Мы обернулись на звук выстрела и увидели Ли, приближавшуюся к нам. Я почувствовал, как у меня стало улучшаться настроение.

— Какой счет? — спросил Эрни.

— Двадцать семь — восемнадцать, — ответила она и весело добавила:

— Мы уничтожили их. Где вы оба были?

— Подошли к машине поговорить, — сказал я. Эрни бросил на меня изумленный взгляд и вдруг расхохотался. Его хохот был так заразителен, что я тоже не мог остаться серьезным. — Поговорить с машиной? — шутливо переспросила Ли и засмеялась вместе с нами двоими. У нас был звонкий и радостный смех.

18. НА ТРИБУНАХ

Минули две недели октября. Я не видел Кристины с того дня, когда мы победили команду из Хидден-Хиллз. Она явно вернулась в гараж Дарнелла для продолжения работы над ней, — может быть, на таком условии Дарнелл дал Эрни незаконную наклейку и табличку торгового агента. Я не видел «фурию», но часто видел Эрни и Ли.., и многое слышал о них. Они были горячей темой школьных сплетен. Девочки, взывая к небу, хотели выяснить, что она нашла в нем; мальчики, как всегда, более практичные и прозаичные, хотели только знать, сумел ли мой юный друг залезть к ней в трусики. Ни то, ни другое меня не волновало, но время от времени мне было любопытно, что Регина и Майкл думали о таком экстраординарном событии, как первая любовь их сына.