Красавица - Вестерфельд Скотт - Страница 28

Теперь, избавившись от браслетов, Тэлли и Зейн смогли бы полететь куда угодно.

— Просто блеск, — сказала Тэлли громко, не боясь, что ее услышат стены.

Они не стали дожидаться, когда проглянет солнце.

Полет под дождем напоминал холодный-прехолодный душ. Окно доставки выплюнуло защитные очки и туфли с подошвами-липучками, поэтому стоять на летающей доске было можно, хоть и с трудом. Из-за сильного ветра стеганое зимнее пальто Тэлли прилипало к коже, капюшон сразу слетел с головы и норовил при повороте окатить ее дождевой водой.

Сноровка, обретенная в пору уродства, не пропала. Если операция что-то и изменила, то только в лучшую сторону: чувство равновесия у Тэлли значительно улучшилось, и она не соскальзывала с доски, несмотря на то, что дождь уже больше напоминал мокрый снег. Она включила подогрев пальто на максимум, но и это мало спасало. Сердце билось учащенно, зубы стучали от холода, зато голова оставалась ясной.

Они с Зейном полетели к реке вровень с верхушками деревьев, вдоль извилистой дорожки Дензел-парка. Под ними плясали на ветру ветки, и казалось, будто множество рук тянется вверх и пытается поймать отчаянную парочку. Тэлли изгибалась на поворотах, разрезала ветер расставленными в стороны руками, и последние остатки ее утренней сонливости как рукой сняло. Пусть маленький, но все же ощущаемый вес датчика, прикрепленного к колечку-пирсингу на пупке и извещавшего скайборд о положении центра тяжести, напомнил Тэлли о вылазках к Ржавым руинам в компании с Шэй, о том, как легко в уродские времена им было улизнуть из города.

Настроение портило только неизбежное наличие интерфейсного браслета. Диаметр спасательных магнитных напульсников позволил надеть их поверх браслетов, мягкий смарт-пластик принял нужную форму. И все равно Тэлли казалось, что наручник впивается в кожу.

Они добрались до реки и полетели над ней, ныряя под мосты. Скайборд Тэлли задевал гребешки волн, поднятых ветром. Истерически хохоча, Зейн обогнал Тэлли и, проехав по воде «кормой» скайборда, поднял тучу брызг.

Тэлли присела, и большая часть брызг ее миновала, после чего она наклонила доску носом вниз и, опередив Зейна, промчалась перпендикулярно его траектории полета и ловко шлепнула доской по воде. Вода поднялась стеной, и Зейн, пролетая через нее, вскрикнул.

Промокшая до нитки, тяжело дышащая Тэлли гадала, каково это — быть чрезвычайницей: чувства обострены до предела, каждое мгновение жизни полно напряжения, тело — безукоризненно отлаженная машина. Она вспомнила, как Мэдди и Эз говорили о том, что у чрезвычайников микротравм мозга нет — они вылечены.

Безусловно, за те преимущества, которые давала жизнь агента, приходилось платить — такой малостью, как новое лицо: волчий оскал зубов и холодные тусклые глаза, пугавшие всех, кто бы ни встретился на твоем пути. Но внешность, словно бы взятая из фильмов ужасов, сама по себе не шла ни в какое сравнение с необходимостью работать на Комиссию по чрезвычайным обстоятельствам — выслеживать беглых уродцев и беспощадно расправляться со всеми, кто угрожает безопасности города.

А вдруг операция, превращающая людей в чрезвычайников, тоже каким-то образом меняет сознание: например, делает тебя из пустоголового стопроцентно послушным? При такой потрясающей физической силе и быстроте можно без проблем убежать из города, но что, если при проведении Операции Чрезвычайности в тебя вживляют нечто вроде интерфейсного браслета — нечто такое, что постоянно извещает о твоем местонахождении?

Холодные брызги ударили в лицо Тэлли, и она очнулась от раздумий. Поднявшись выше, она перелетела через пешеходный мост и сверху вниз посмотрела на Зейна. Тот обескураженно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, куда она подевалась.

Тэлли опустилась к воде чуть впереди Зейна, и ее скайборд ударил по реке со звуком пощечины. Фонтаном взлетели брызги, и она тут же поняла, что перебрала со скоростью. Вода показалась ей жесткой, как бетон, подошвы скользнули по поверхности скайборда…

Падение длилось пару мгновений, а потом магнитные напульсники грубо рванули ее вверх, завертели и остановили.

Подвешенная на напульсниках Тэлли оказалась по пояс в ледяной воде. А она думала, что сильнее промокнуть невозможно… Оставалось только злорадно порадоваться тому, что в результате ее атаки Зейн тоже искупался.

— Очень умно, ничего не скажешь, Худышка! — прокричал он, забравшись на скайборд.

Тэлли так тяжело дышала, что даже не смогла ему ответить, она легла животом на свою доску и расхохоталась, а потом они без слов поднялись в воздух и, постепенно приходя в себя, повернули к берегу.

Над землей, пусть и мокрой, они немного согрелись, но сердце у Тэлли все равно еще билось слишком часто.

— Как красиво! — вырвалось у нее, когда она обвела взглядом водные просторы, взбаламученные дождем.

Она попыталась представить, каково бы ей жилось посреди дикой природы вместе с Зейном, каково было бы испытывать такие же ощущения каждый день, вдалеке от отупляющих ограничений города.

У нее разболелось запястье, и она сняла магнитный напульсник, чтобы посмотреть, в чем дело. Металлический браслет слишком сильно врезался в кожу. Тэлли подергала браслет, но хотя она и была вся мокрая, дальше обычного предела он не сдвинулся.

— Держится, — сокрушенно выговорила она. Зейн взял ее за руку и тихо проговорил:

— Не дергай его, Тэлли. — Он накрыл браслет рукавом ее пальто и прошептал: — Только рука распухнет.

Тэлли выругалась и набросила на голову капюшон. Дождь бил по синтетической ткани, словно чьи-то нетерпеливые пальцы барабанили по макушке.

— Я подумала, что, может быть, из-за воды…

— Нет. От холода металл сжимается, поэтому наши украшения и стали туже.

Тэлли посмотрела на Зейна и удивленно вскинула брови.

— Значит, — прошептала она, — от нагревания они расширяются?

Зейн ответил не сразу. Он помолчал несколько секунд, а потом еле слышно на фоне шума дождя проговорил:

— Если очень-очень сильно разогреть? Пожалуй, они станут немножко больше.

— Насколько?

Он пожал плечами, но из-за того, что зимнее пальто было таким плотным, это получилось почти незаметно. Однако он очень заинтересовался.

— А ты жар как переносишь?

— Ты же не о свечке говоришь, правда?

Зейн покачал головой.

— Нет, кое о чем намного горячее. Этим можно управлять, чтобы руки у нас не поджарились. Но все равно мы обожжемся.

Тэлли посмотрела на свое запястье и вздохнула.

— Это все-таки лучше, наверное, чем ломать себе большой палец.

— Что-что?

— Да я тут думала…

У нее сорвался голос.

Зейн проследил за ее взглядом. Тэлли смотрела в сторону противоположного берега реки. А там двое ребят стояли на скайбордах и смотрели на них. Дождевики с капюшонами скрывали их лица.

Тэлли с трудом удалось сдержаться и проговорить очень тихо:

— Дымники?

Зейн покачал головой.

— У них под накидками — интернатовские куртки.

— Но что городским уродцам делать там под таким дождем?

Зейн выпрямился.

— Быть может, стоит спросить у них.

В УРОДВИЛЛЕ

На той стороне реки, где стоял Уродвилль, все четверо забрались под навес, защищающий устройство для переработки бумаги. Тут можно было спрятаться и от дождя, и от посторонних глаз. Тэлли очень порадовало то, что двое уродцев были без колец — значит, в городской интерфейс не попадет информация о том, что они собирались вчетвером.

— Это вправду ты, Тэлли? — спросила девочка.

— Да, я. Ты видела меня в выпусках новостей?

— Да нет же! Это я, Сасси. А это Декс, — представила она мальчишку. — Разве ты нас забыла?

— А ты напомни.

Девочка изумленно вытаращила глаза. У нее на шее Тэлли заметила грубый кожаный шнурок — такую вещицу мог бы носить дымник. Сплетенный вручную, выцветший от времени. Откуда он у нее?

— Мы помогали вам с лозунгом «Новый Дым жив!», помнишь? — подсказал мальчик. — Когда ты еще была… уродкой.