Ааргх на троне - Белянин Андрей Олегович - Страница 25

Вообще-то, наверное, не об этом мне стоило думать, несу всякую ерунду. Это потому, что чудом уцелел и мысленно уже простился с жизнью. К таким вещам трудно привыкнуть, хотя риск на фронтире — занятие практически ежедневное. Но все равно при одном воспоминании о жадных объятиях нерейд, их зеленых глазах и щучьих зубках спина покрывалась холодным потом…

А тут я еще вспомнил про книжку! Если она утонула, я вернусь в реку и добью этих рыбохвостых вредительниц уже только из чувства праведной мести! Ведь это самое страшное преступление на свете — лишить честного ааргха единственной книги, безжалостно обрекая на жестокий литературный голод…

— Ищешь ее ли? — Сзади подошел неторопливый Туром, протягивая мне мой утерянный фолиант. — У себя под кольчугу я спрятал, ибо выпала книга сия, а ты же держал весь канат на плечах. Да и оставь тебе я ее, ты бы читал там, сгорая, а к нам не добрался…

— Тронут, — сдержанно, но от всей души поблагодарил я.

Все-таки высшее счастье есть, потому что есть такие друзья. Надо только быстренько проверить страницы, если этот гном вырвал парочку для вполне понятного личного употребления — я его убью, тут же! На первый взгляд все оказалось в целости, повезло крепышу, будет жить…

Потом было решено развести маленький костер, нормально обсохнуть и перекусить. Припасов, естественно, ни у кого не оказалось, но в лесу пропитание само бегает на четырех лапках, а у остроухого еще оставались две стрелы. Для серьезного боя мало, а вот для охоты вполне достаточно. Мы не ушли слишком далеко от берега, но и расположились так, чтоб нас трудно было сразу найти. Вряд ли, конечно, «черные плащи» рванут за нами сегодня же, у них нет ни лодок, ни плотов, ни такого же канатного моста, но лишняя предосторожность никогда не бывает лишней.

Аристократичный Эшли, все так же подтягивающий штаны, вспомнил об обязанностях командира, в приказном порядке отправив эльфа на охоту, а некормленых гномов на исполнение трудовой повинности. Точнее, на изготовление стрел для того же Эландера, изрядно порастратившего свой боевой запас. В походно-полевых условиях Турому и Нетурому, как кузнецам и оружейникам, равных не было и нет!

Пока работа кипела, я воспользовался тихой минуткой для чтения. Спрятался под кустик, чтоб не мозолить бездельем глаза, и раскрыл нужную страничку. Все пересказывать не буду, но пара абзацев мне очень даже понравилась…

«Однако особое внимание вам стоит уделить своей защите в том страшном случае, если ведьма или колдун полюбили вас! Учитывая, что они тоже люди, а значит, как и все мы, подвержены таким же человеческим чувствам, как любовь, желание, похоть, ревность, страсть, но только в самой больной или извращенной форме…

Чем это вам грозит, даже жутко представить, ведь самого понятия отказа волшебники не приемлют! Вы интересны им в интимном плане, им этого достаточно. А если вам он (она) не нравятся? Если одна мысль о ласках дряхлого старца в колпаке со звездами или зловонных поцелуях согбенной старухи на метле и в черной шляпе вызывает у вас тошноту и омерзение, как быть? Где искать спасение?!

Ведь злобным чародеям ничего не стоит заколдовать вас, сделав покорной жертвой собственной извращенной воли. Более того, управляя вами, они заставят вас испытывать от этого мнимую иллюзию восторга и счастья. А что может быть ужаснее такого магического насилия над человеческой судьбой?…»

Вот это верно, очень верно. Не хотел бы я, чтоб в меня страстно влюбилась, к примеру, хоть та же Верховная! Мне-то она и близко не нужна, я, кроме Сун, рядом с собой вообще никого не вижу. Но если бы седая ведьма из Блуждающего замка поставила своей целью заполучить меня, то что бы мог ей противопоставить? Только обухом по башке, да и то если успею, и бежать не оборачиваясь…

Кстати, та же непонятная история с Карланиусом… Он ведь старик, скотина и полный моральный урод, неужели можно было поверить, что красавица-эльфийка искренне полюбила его, согласившись родить от него ребенка? Нет, я отлично понимаю, насколько непредсказуемы движения таинственной женской души, но все-таки в такую «чистую любовь» верится с трудом…

И главное, к чему это привело — она мертва, он в ярости, а маленькая предсказательница Эйвин (судя по всему, и вправду дитя этого типа) категорически отказывается от внимания такого папочки, предпочитая защиту деда и родни по материнской линии. А если маг все равно получит свое, убив всех эльфов с Вороньей пустоши, то для того, чтобы добиться минимальной благосклонности дочери (после такой резни!), ему по-любому придется ее заколдовать… И кто в таком случае прав, а кто неправ? Любовь чародея всегда приносит зло…

«Увы, в развитии этого печально предполагаемого сюжета у вас имеется всего два варианта, и ни один из них не совершенен. В первом вы можете попытаться бежать, в надежде отдаться под защиту и опеку другого волшебника. За хорошие деньги он, возможно, и защитит вас. Это, разумеется, в том случае, если его магия выше и мощнее магии того чародея, что воспылал к вам неконтролируемой страстью. Если он слабее, то просто выдаст вас, если сильнее — может оставить себе, а если просто не захочет связываться — убьет своими руками, чтобы вы, как причина спора, не достались никому!

Второй способ, более действенный, рекомендует вам не сопротивляться… Да-да, проявить терпение и хитрость, временно покориться, не дожидаясь, пока вас колдовством лишат воли. А потом, ублажая мага и находясь у него в плену годами или часами (все зависит от каприза похитителя), пользуясь случаем, начитаться волшебных книг, стать выше и могущественнее его, вырваться на волю и отомстить. О том, что вас ждет в случае провала, даже думать не стоит, ибо мгновенная смерть будет для вас самым милосердным наказанием…»

Да уж, это не советы, как победить, это, скорее, руководство к выбрасыванию белого флага. Гр-р! Ужасно, что по большому счету смазливому юноше или симпатичной девушке действительно нечем себя защитить от грязных вожделений чародея, со всех сторон защищенного магией. Конечно, в мире кое-где еще встречаются благородные рыцари, бродячие короли и принцы, лишенные наследства, только и мечтающие, как бы понаубивать побольше злых волшебников. Но, как правило, эта аристократическая публика тоже держит свою марку и на избавление безвестных селянок не разменивается. Спасать предпочитают тех, за кем дают полкоролевства, а вызволенная из заточения простая девушка даже невинностью похвастаться уже не может… Ну а дальше-то что, как быть обычным людям, а?!

— Малыш, ты не очень занят? Нам надо поговорить. — Довольно бесцеремонно вломившись в мой внутренний мир, граф Эльгенхауэр-младший присел рядом. — Не возражаешь?

— Гр-р, — кивнул я, захлопывая книжку. С хозяином принято быть вежливым. К тому же недавно он, как ни верти, руководил моим же спасением из Слепой реки…

— Как ты думаешь, мне идет больше голубой или розовый?

Я вытаращился на своего хозяина, не решаясь спросить, дыма какой травы он сегодня нанюхался.

— Понимаешь, мне нельзя появиться в столице одетым кое-как. Меня будут встречать друзья, аристократы, возможно, даже первые лица Империи, я уж не говорю про самого… Да-да, мы с Императором на короткой ноге, и, вполне вероятно, он лично выйдет принять нас у ворот, чтобы разобраться во всей этой таинственной истории…

Гр-р, я с еще большим трудом удержался, чтоб не потрогать его лоб — есть температура или уже даже на горячку все списывать поздно?…

— Ладно, понял, проехали… — Эшли опустил голову и заговорил уже иначе: — У меня плохие предчувствия, Малыш… Помнишь, раньше я говорил тебе, что после разгрома контрабанды ведьм мне нельзя возвращаться в столицу — меня убьют? Так вот, теперь я думаю, что они твердо решили убить меня здесь, в Приграничье. И дело не столько в тайной полиции или в том, кому она подчиняется, проблема в том, что даже на самом верху за меня, похоже, некому заступиться…

— А твой дядя?

— О да, дядя — великий человек… Мой отец погиб в Стодневной войне с мятежными кланами Блекории, когда мне было всего четыре года. Мама ненамного пережила его… Младший брат отца, как ближайший родственник, взял меня к себе и всегда был ко мне добр. Ну то есть тогда, когда ему удавалось выкроить для меня хоть какое-то время, ты же знаешь, как обычно заняты высокие аристократические чины…