Петербургский презент - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 18

Костылев тоже не терял времени даром – ударившись в коммерцию, он также сколотил себе достаточное состояние, чтобы иметь наемных телохранителей. С Кравцовым, по всей видимости, он отношений не поддерживал.

Пару месяцев назад за хорошее поведение Шабанова перевели на «химию». И он решил воспользоваться этим удачным фактом и получить свою, а заодно и Мартынова, долю. Только этим я могу объяснить его побег с «химии». Отсидеть почти шесть лет на зоне и не вытерпеть пару месяцев на «химии» – это просто нелогично. Матери он, конечно, соврал, что его выпустили досрочно. Приехав в Москву, он первым делом навестил Костылева. Вероятно, между ними произошел инцидент, закончившийся потасовкой, потому как каждый думал, что деньги у другого. Но в конце концов они поняли, что оба обмануты Кравцовым. Костылев после этого наверняка направил в Питер гонцов на разведку – справки навести о бывшем приятеле – и был весьма удивлен, узнав, что тот очень недурно живет. Естественно, возникло желание поиметь с Кравцова круглую сумму в счет его обмана, нехорошо друзей динамить. Снабдив Шабанова деньгами на дорожные расходы, Костылев отправил его в Питер на переговоры. Тот, приехав, снял комнату и позвонил Кравцову. Какие аргументы выдвигал Шабанов, я не знаю, но скорее всего это были банальные угрозы о расправе, потому что шантажировать Кравцова участием в деле вряд ли бы удалось. Тот мог точно так же припереть Костылева. Тем не менее, Кравцов и не собирался платить своим подельникам, решив попросту пристрелить обоих – самое простое по нынешним временам решение, пиф-паф… Будучи у нас, он сказал, что не знает, где жил в Питере Шабанов. Здесь он прокололся. Ведь у него дома автоответчик с определителем номера, поэтому он вполне мог вычислить адрес.

Итак, установив, где обитает Шабанов, Кравцов посылает туда двух бойцов с винтовкой или еще какой-то дрянью калибра 7,62. Квартира, судя по отзывам соседей, была проходным двором, поэтому дверь им открыли спокойно. Шабанов получил пулю в сердце и в голову, хозяина же слегонца оглушили, после чего хату подожгли. Шабанов должен был пропасть без вести или, по крайней мере, трупик его не должен был быть опознан. Естественно, в квартире оставлять его было нельзя.

Поэтому его сунули в красную «восьмерку», отвезли к речке, пошинковали личико топором и скинули тело в воду, рассчитывая, что оно либо утонет, либо будет унесено в Финский залив. Здесь ребята опять прокололись. На их месте я бы отрубил и пальцы.

Что касается личностей киллеров, то тут я пас. Но Кравцов – птица крупного полета, наверняка имеет крышу, и поэтому нанять стрелков для него особого труда не составило. Сейчас таких только свистни. Один из ребятишек, судя по отзывам, имеет какие-то особенные кулаки. Я ума не приложу, что у него с ними.

Убрав Шабанова, наемники едут в Москву, выслеживают Костылева и хлопают его возле подъезда. Стрелок, однако, меткий попался. Пуля, как я уже говорил, пробила сердце. Свидетели утверждают, что выстрел был произведен из красной «восьмерки».

Таким образом, опасность для Кравцова миновала. Но не надолго. Откинулся из зоны последний участник событий – Мартынов. И разумеется, захотел получить свою долю. Ведь не за просто так он тянул лямку целых шесть лет. Два дня назад он остановился в квартире на Будапештской и, вероятно, позвонил Кравцову, потому как тот уже пробил телефончик, кстати, не без помощи кого-то из 90-го отделения. А сегодня утром человек с большими кулаками посетил квартиру под видом антеннщика, скорей всего, для проведения рекогносцировки местности перед боем. Минут пятнадцать назад Мартынов вернулся домой. И есть надежда, что мы застанем его живым.

– Да, веселенькая история. Слушай, а может, ты краски сгущаешь? Может, там действительно антеннщик приходил?

– Лучше бы ОПД завели, – проворчал Борисов. – А то дурью всякой маетесь..

– Подъехали. Куда дальше? – спросил водитель.

– Налево. Это наверное вон тот дом. К подъезду лучше не приближаться, машину на углу оставим.

Машина остановилась. Маленький отряд двинулся вдоль дома к подъезду.

– Опять милиция кого-то ловит, – сказала бабулька, сидевшая у парадной.

– Миша, смотри, красная «восьмерка». Вон, видишь? Сходи, спусти ей колеса.

– А вдруг это не та машина?

– Ничего, хозяин не развалится, накачает снова.

Миша побежал к машине. Остальные зашли в парадное и поднялись на второй этаж.

– Вот эта хата.

Кивинов прислушался, а затем трижды нажал кнопку звонка. Тишина. К двери никто не подходил.

Волков бродил по коридору 90-го отделения милиции. Здание, где размещалось отделение, было новым, типовым, с маленьким спортзалом. Опера 85-го могли только мечтать о таком помещении, да и то в самом отдаленном будущем.

Слава остановился в нерешительности, не зная, откуда начать. В отделении работало около восьмидесяти человек. Любой мог позвонить и узнать по телефону адрес.

Но выхода не было, поэтому он решил сначала обратиться к начальнику, а потом продолжить замами, дежуркой, операми и прочим личным составом. Начальника на месте не оказалось, пришлось идти по замам.

Первым под руку подвернулся замполит. Это название осталось еще с застойных времен – на самом деле теперь эта должность называлась по-другому, но привычки давали о себе знать, и все дружно продолжали величать ее замполит-ской.

Замполит оказался приятным молодым человеком капитанского звания с модельной стрижкой и небольшими усиками.

– Я Волков, опер из 85-го. Поговорить можно?

Замполит вежливо указал на кресло. В отличие от кабинета замполита 85-го отделения, эта комната выглядела настолько роскошно, что на какой-то миг Волкову даже показалось, будто он попал на прием к министру. Импортная мягкая мебель, дорогая люстра, стены, отделанные шпоном. Одним словом, здорово. Слава вздохнул, после чего изложил замполиту суть своего дела.

– Да, это не так просто. А зачем вам это понадобилось?

– Я сам толком не знаю. Приказали – выполняй. Как в армии, – не моргнув глазом, соврал Слава, хотя он и в самом деле не знал, зачем Кивинову этот телефон.

– Если телефончик этот кто-то без задней мысли пробивал, ну, допустим, по работе, то вы, конечно, узнаете, но если, так сказать, с умыслом, то, сами понимаете, тяжело.

– А что, у вас есть такие, кто мог делать это с умыслом?

– В любом коллективе есть ненадежные люди. Сами видите, какой некомплект

– берем всех подряд, лишь бы территорию перекрыть. Даже судимые приходят. Так что гарантий чистоты рядов, конечно, нет.

– Что же вы мне посоветуете?

– Походите по кабинетам, поспрашивайте, в опорные пункты сходите. Может, кто и скажет.

«Делать мне больше нечего, как по опорным шататься, – подумал Слава. – Вечно Кивинов подпишет на всякую ерунду».

– Ладно, так и сделаем. Как тут у вас с раскрываемостью?

– Процент по городу держим, хотя, естественно, тяжеловато. У нас территория неудобная – спальный район, квартирных краж много.

В дверь постучались. Зашел сержант.

– Виктор Александрович, вам по прямому, из РУВД. Подойдете?

– А кто там?

– Начальник.

– Хорошо, подойду. Посидите, пожалуйста.

Волков остался в кабинете один. Еще раз огляделся. Надо же, Ильич на стене. Совсем не в тему. Хотя может замполит – коммунист по натуре?

Славик неожиданно вспомнил детство, когда, еще будучи в начальных классах, он пел в школьном хоре. Училка их тоже была до Ильича фанаткой, и поэтому Славик вместе с другими малолетками надрывал неокрепшую глотку: «Ленин всегда живо-о-ой, Ленин всегда со мно-о-ой!» Как теперь в некоторых школах: «Алилуйя-а-а! Алилуйя-а-а!»

А Ленин сейчас у многих висит, на всякий случай наверно. Он же всегда живо-о-й…

Столик у замполита был навороченный. Галогенная настольная лампа, телефон с автоответчиком, импортный настольный календарь. Тут опытный взгляд Волкова остановился на знакомых очертаниях обнаженного женского тела. Усмехнувшись, он встал с кресла, подошел поближе и рассмотрел календарь. Оригинально. На каждой странице контуры голых дам в различных позах. Скорее из любопытства, чем специально, Слава перекинул страничку. Дама Чуть сменила стойку. Но не она уже интересовала Волкова. В районе ее симпатичного задика был написан тот самый телефон, по поводу которого он сюда и приехал. Икнув от удивления, Слава перелистнул страницу обратно и вышел из кабинета. Свою миссию он посчитал выполненной.