Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Под парусом надежды - Колочкова Вера Александровна - Страница 30
И поздним воскресным утром она проснулась, будто толкнули ее изнутри чувства вчерашние и немного странные – глупая радостная беззаботность да необъяснимая дрожащая счастливость. Никогда с ней такого легкомыслия не случалось, даже в детстве. А тут – поди ж ты. Прямо птичка певчая, которая не знает ни заботы, ни труда… И утро, хоть и позднее, было ярким и звонким. Тоже птичьим. И пахло росой и ромашкой из хилого доморощенного газончика под балконом. А из-за дверного стекла озабоченная Егоркина мордашка выглядывает – губки бантиком, бровки домиком… Она помахала ему рукой весело – заходи, не бойся!
– Ой, тетя Кира, ты проснулась! А мы с папой тихонько сидим, чтоб тебя не разбудить! Он сказал, что тебе выспаться нандо!
– Ага! Нандо, нандо! – тихо засмеялась Кира, садясь на раскладушке. – Зачем опять в слово буковку лишнюю вставил?
– А так же лучше говорить – нандо! Ты послушай сама – так звонче получается! Там как раз буковки этой не хватает… А без буковки слово совсем какое-то скучное получается, правда?
Кира только руками развела в ответ – ну что на это ребенку возразишь? Вроде и правда – скучное. И вообще – может, из него, из Егорки, поэт потом вырастет? Или писатель? Или другая какая творческая личность? А что, вполне может быть! Вот же придумал – слово ему скучное…
– Пойдем на кухню, папа тебе кофе будет варить! С этой, с как ее, я забыл…
– С корицей, – просунулось к ним на балкон улыбающееся лицо Стаса. – Ты когда-нибудь пила кофе с корицей?
– Не-а… – помотала лохматой головой Кира, потягиваясь. – Только можно, я сначала под душ, а потом уж буду эти ваши… Какао с чаем…
Опять время перевернулось и потянулось счастливой вереницей часов и минут. Длинное время. Короткое время. Странное время. Время, сплетенное из обыденных действий и ничего не значащих слов, и коротких взглядов, пронзительных и острых, когда сжимается горло и опускаются вниз глаза, чтобы спрятать подальше неловкую улыбку. Хотя и попробуй спрячь-ка ее, эту улыбку! Она ж все равно выползет – совершенно дурацкая и нелепо дрожащая. А это случайное соприкосновение рук – это же вообще сплошное получается наказание, господи! Попробуй выдержи его, и не дернись, как током пробитая, и не «покрасней удушливой волной» после этого вдруг соприкосновения…
Гулять вечером не пошли – дождь зарядил. Теплый, июльский, свежий. Сидели втроем на диване, уставившись в экран телевизора, смотрели старый фильм про человека-амфибию, влюбленного в девушку красоты необыкновенной. Внимательно смотрели. Стас протянул руку, накрыл теплой ладонью ее ладонь, и сердце дернулось, и застучало припадочно, и зазвенело… Или не зазвенело? Или… Что это так звенит? Так неправильно, так настырно… Господи, так это же в дверь звонят!
Кира подскочила с дивана как ужаленная, побежала в прихожую, но на полпути остановилась, оглянулась на своих гостей испуганно. Егорка тут же обезьянкой вскарабкался на отца, обхватил его шею руками. Затих. Только спина маленькая под отцовской рукой подрагивала. В темноте не видно было, конечно, но Кира уже знала, что она дрожит, эта маленькая спина. Чувствовала. Она ж была ей уже не чужая – она ж Егоркина была…
Подкравшись на цыпочках к двери, она осторожно заглянула в дверной глазок. Кирилл. Лицо довольное, улыбающееся. Мокрые волосы ежиком. В руках – корзинка с клубникой. Господи, у нее когда-то был бойфренд Кирилл! Сын адвоката Линькова! Хотя почему был… Он и сейчас есть. Куда его девать-то? И что делать? Открыть ему, что ли? Он ехал к ней, ягоды вон вез…
Руки не поднялись, чтобы открыть дверной замок. Воспротивились. Не захотели. Вцепились ладонями одна в другую и не захотели. Стыдливо опустив голову, она прокралась обратно в комнату, тихо села на диван, замерла. А Кирилл все звонил, звонил настойчиво, и они сидели втроем и слушали эти звонки, пока последний из них не оборвался на коротком обиженном всхлипе. А потом подал голос ее мобильник. И тоже звал ее к себе настойчиво – как плакал. Нет, ну зачем она так с ним, с Кириллом? Может, и не надо было… Может, стоило его впустить, стоило рассказать грустную судебную Егоркину историю, и они бы придумали чего-нибудь – уже втроем… Правда, Кирилл покапризничал бы для виду, а потом обозвал бы ее обязательно «Машей с морковкой». Ну и что. И пусть. Все равно бы он помог, если б она на этой помощи настояла. Тоже поиграл бы в доброго самаритянина под ее чутким руководством. Хотя – нет. Не надо ей никакой игры, и руководства тоже не надо. Не пустила, и правильно. Потому что у них здесь, в этой ее квартирке, уже никто в добрых самаритян не играет. Здесь, похоже, свое, обособленное действо начинается. Под названием – другая жизнь…
Егорка так и уснул на отцовских руках – очень быстро, с перепугу, наверное. Стас поднялся с дивана, понес его в Кирин закуток за шкаф. Кира тоже поднялась, вышла на балкон, вдохнула настоявшийся влагой воздух, потом протянула руки навстречу дождю – несколько тяжелых капель тут же радостно и тяжело плюхнулись в горячие ладони. Хорошо. Можно поднести мокрые ладони к лицу, собраться с мыслями хотя бы на время, хотя бы на несколько секунд…
Не получилось у нее этих нескольких секунд. Другие, такие же горячечные ладони уже легли ей на плечи, и внутри оборвалось все, и полетело куда-то к чертовой матери, и вернулось, и заплясало вокруг в радостном хороводе-празднике… «Господи, что это я творю-то?» – мелькнула у нее в голове последняя здравая мысль, принадлежащая еще той, правильной и разумной Кире Воротынцевой, и тут же эта мысль была изгнана прочь, как зануда-отличница со школьной разудалой вечеринки.
Очень, очень разумной и правильной девушкой была Кира Воротынцева. А что делать, не было у нее за душой роскоши-заначки на неразумность да неправильность – так она сама всегда совершенно искренне полагала. С двенадцати сознательных лет и не было. С тех самых пор, как разделила она с мамой лямку женского и материально не обеспеченного одиночества, впряглась в нее, как бурлак на Волге. Стало быть, и путь бурлацкий для Киры Воротынцевой был определен только один – тяни и тяни разумно и правильно эту лямку, иди и иди по берегу, рассчитывая каждый свой шаг. Может, и придешь куда-нибудь. А не придешь, так упадешь. Именно туда и упадешь – в эту проклятую материальную плохообеспеченность… Вот кто бы сказал ей еще месяц назад, что под горячими мужскими ладонями у нее коленки подогнутся и от всей ее разумности-правильности даже мокрого места не останется, она бы… Как там красиво говорится?
Рассмеялась бы ему в лицо? А что? Может, и рассмеялась бы… Потому что это ж действительно со стороны смешно! Вот так, сразу да в омут, после двухдневного всего лишь знакомства…
Что и говорить – застигла судьба Киру Воротынцеву врасплох. Потому что ей, судьбе, на правильные да разумные устои Киры Воротынцевой вообще наплевать. У нее такие дела по своему закону творятся. Закону парности. Хочешь не хочешь, а блюди его, чтоб обязательно каждой твари по паре. Да ей бы, разумнице-судьбе, хоть в принципе, хоть как-нибудь уследить за святым этого закона исполнением! Графика-то для нее никто не придумал… Когда, в какое время она каждой твари эту самую пару по разнарядке выдаст – никто и не знает. Тут уж, извините, на каждую тварь по времени, для нее подходящему, и не наздравствуешься. Сама должна почуять, где есть пара, а где и не пара…
Видно, Кира Воротынцева очень сильно все это прочувствовала. И счастливый мужчина по имени Станислав – тоже. Потому что ночь июльская для них как началась, так сразу и закончилась. И опомниться не дала. Правда, к рассвету сжалилась, позволила провалиться в короткий и глубокий счастливый сон под радостный аккомпанемент проснувшихся уже птиц, под теплый сырой ветер, игриво метнувший Кирину прядь волос на чуть проросшую щетиной мужскую щеку. «… Любовь не превозносится, не гордится, любовь не бесчинствует, не раздражается, не мыслит зла…» – проплыло через Кирин сон оставленное когда-то в детской памяти послание апостола Павла к коринфянам. Видимо, та самая коринфянка, в ней затаившаяся, решила так о себе напомнить. А может, наружу выйти решила. Может, время ее пришло…
- Предыдущая
- 30/42
- Следующая