Гарри Поттер и узник Азкабана - Роулинг Джоан Кэтлин - Страница 45

Прослушав эту душераздирающую историю, девочки со второго курса вернулись к своим делам. А Рон обратился к Гарри:

— Как ты думаешь, почему он исчез?

Гарри и сам ломал над этим голову. Почему Блэк, обнаружив, что выбрал не ту кровать, не прикончил Рона, поднявшего истошный крик, и не стал искать Гарри. Двенадцать лет назад он хладнокровно убил столько ни в чём не повинных людей, а тут пять безоружных мальчишек, и четверо из них крепко спят.

— Наверное, решил, что ты своим криком разбудил всю башню и ему надо скорее уходить из замка, — поразмыслив, сказал Гарри. — Помедли он немного, ему бы пришлось убить всех гриффиндорцев, иначе из гостиной не выбраться. Да ещё учителя…

А Невилл попал в опалу. Профессор МакГонагалл просто рассвирепела: навсегда отлучила его от Хогсмида, наложила наказание и запретила сообщать ему пароль. Бедный Невилл каждый вечер теперь ждал у портрета с Дамой, пока кто-нибудь подойдёт и проведёт его, дежурные тролли, фланирующие по коридору, смотрели на него с большим подозрением. Но конечно, самому суровому наказанию Невилла подвергла бабушка — всё остальное было так, пустяки. Два дня спустя после вторжения Блэка она прислала ему Громовещатель. Эта позорная кара обрушилась на Невилла во время завтрака.

Совы-почтальоны, как всегда, влетели в Большой зал, неся в клювах письма. На стол перед Невиллом приземлилась огромная амбарная сова, в клюве у неё был красный конверт. Сидевшие напротив Гарри и Рон сразу узнали Громовещатель — Рон в прошлом году получил такой же от миссис Уизли.

— Хватай его и скорее беги отсюда! — крикнул Рон.

Говорить дважды не надо было. Невилл схватил письмо и, держа его перед собой как бомбу, пулей вылетел в холл. Слизеринцы за своим столом покатились со смеху. Письмо взорвалось почти у самых входных дверей. Голос бабушки, стократ усиленный, наполнил замок:

Гарри было жаль Невилла, и он не сразу заметил, что и ему есть письмо. Опомнился он, когда Букля больно клюнула его в руку.

— Ой! — воскликнул он от неожиданности. — А, это ты, Букля!

Он взял у неё письмо и открыл конверт, а Букля тем временем принялась за хлопья, оставленные Невиллом. Записка была от Хагрида.

— Он, наверное, хочет подробнее узнать про Блэка! — решил Рон.

Ровно в шесть друзья вышли из гриффиндорской гостиной, миновали чуть не бегом троллей и спустились в холл.

Хагрид уже их ждал.

— Привет, Хагрид! Ты, наверное, хочешь узнать, как всё было в ту ночь? — спросил Рон.

— Я знаю. — Хагрид отворил двери и выпустил их наружу.

— А-а, — слегка разочарованно протянул Рон. Первое, что они увидели в хижине Хагрида, был Клювокрыл. Он лежал, вытянувшись во всю длину на лоскутном одеяле Хагрида, плотно прижав крылья к бокам, и с наслаждением уплетал тушки хорьков, лежащие перед ним на большом блюде. Гарри поспешно отвернулся от малоприятного зрелища и увидел на дверце гардероба, на плечиках, огромный каштанового цвета костюм с премерзким оранжевым в жёлтую полоску галстуком, явно приготовленные для выхода.

— Ты куда-то собрался, Хагрид? — спросил Гарри.

— На слушание дела «Клювокрыл против Комиссии по обезвреживанию опасных существ». Оно будет в эту пятницу. Поедем в Лондон вместе, Клювокрыл и я. Я уже заказал два спальных места в «Ночном рыцаре».

У Гарри от стыда заныло сердце. Он совсем забыл, что суд над Клювокрылом так скоро. У Рона вид был такой же несчастный. Вылетело у них из головы и обещание подумать над защитой Клювокрыла. Вновь обретённая «Молния» затмила все другие дела и заботы.

Хагрид налил им чаю и предложил сдобных булочек с цукатами, но друзья от булочек отказались: им слишком хорошо была знакома стряпня Хагрида.

— У меня к вам… э-э… нелёгкий разговор, — на редкость серьёзно заявил Хагрид.

— О чём? — спросил Гарри.

— О Гермионе.

— А что с ней такое? — спросил Рон.

— Как бы это сказать… После рождественских каникул она частенько сюда захаживает. Уж больно ей одиноко. Сначала вы из-за «Молнии» перестали разговаривать. А теперь вот из-за кота…

— Он сожрал мою крысу, — взвился Рон.

— Так ведут себя все коты, — упрямо продолжал Хагрид. — Она часто плачет. У ней нелёгкое время, да. Сдаётся мне… она это… откусила слишком большой кусок. Ну, все эти предметы… А она ещё — представьте себе! — нашла время помочь мне и Клювокрылу. Такие дала… э-э… советы… Теперь у Клювокрыла есть надежда…

— Прости, Хагрид, это мы должны были помочь… — начал смущённо оправдываться Гарри.

— Тебя никто не винит! — прервал его Хагрид. — И тебе было нелегко. Я ведь всё вижу. Ты тренировался день и ночь. Но скажу честно: для вас крыса и метла дороже друга. Вот и всё.

Гарри с Роном смущённо переглянулись.

— Знаешь, Рон, как она расстроилась, когда Блэк чуть тебя не зарезал. Сердце у неё где надо, у Гермионы. А вы двое не разговариваете с ней…

— Если она избавится от этого кота, я опять буду с ней разговаривать, — не унимался Рон. — А она и слушать ничего не хочет! Этот кот — какое-то чудовище!

— Ну… это понятно. Люди частенько глупо себя ведут со своими любимцами, — изрёк мудрый Хагрид. За его спиной Клювокрыл выплёвывал кости хорьков прямо ему на подушку.

Остаток вечера проговорили о шансах Гриффиндора на победу в борьбе за Кубок. И в девять часов Хагрид отвёл друзей в замок.

В гостиной у доски объявлений толпилась оживлённая группа гриффиндорцев.

— На той неделе Хогсмид, — прочитал Рон, вытянув шею над их головами. — Что ты об этом думаешь? — спросил он у Гарри, выбирая место, где бы сесть.

— К счастью, Филч не забил досками горбунью. Ход в «Сладкое королевство» открыт.

— Гарри! — вдруг кто-то шепнул ему прямо в ухо. Гарри резко повернулся и увидел Гермиону, она сидела за столом позади них, просто её не было видно за горой книг. Теперь она чуть-чуть их раздвинула и шептала в щёлку: — Если ты снова пойдёшь в Хогсмид, я скажу про Карту профессору МакГонагалл.

— Кажется, кто-то что-то сказал, Гарри? — Рон так разозлился, что даже не взглянул на Гермиону.

— Как ты можешь, Рон, тащить его с собой, — возмутилась Гермиона, — после того, что случилось ночью! Я обязательно…

— Ну теперь ты хочешь сделать всё, чтобы Гарри исключили из школы! — зло прошипел Рон. — Ты уже причинила столько вреда в этом году!

Гермиона хотела что-то ответить, но в этот миг к ней на колени, тихо урча, вспрыгнул Живоглот. Гермиона испуганно глянула в лицо Рона, подхватила кота и побежала наверх в спальню.

— Так что ты об этом думаешь? — спросил Рон, как будто никакой перепалки с Гермионой не было. — В прошлый раз ты почти ничего там не видел. Ты даже не заходил в «Зонко»!

Гарри огляделся, нет ли поблизости Гермионы.

— Ладно, пойдём, — сказал он. — Только в этот раз возьму с собой мантию-невидимку.

В субботу утром Гарри уложил в сумку мантию-невидимку, сунул в карман Карту Мародёров и спустился со всеми в Большой зал. Гермиона то и дело подозрительно на него поглядывала, но Гарри старался избегать её взгляда. А когда все вышли в холл и двинулись к дверям, Гарри у неё на виду побежал вверх по мраморной лестнице, как будто к себе в спальню.

— Пока! — крикнул он Рону. — Увидимся, когда вернёшься!

Рон улыбнулся и подмигнул ему.

Гарри спешил на четвёртый этаж. По дороге вынул из кармана пергамент и, присев за одноглазой ведьмой, разгладил его на коленях. По направлению к нему двигалась какая-то точка, рядом с ней написано крошечными буквами «Невилл Долгопупс».

Гарри мгновенно вынул волшебную палочку, шепнул: «Диссендиум!» — и сунул сумку в открывшееся отверстие в статуе. Но сам не успел туда прыгнуть, Невилл вышел из-за поворота и, увидев Гарри, очень обрадовался.