Оковы для призрака (Духовная связь) - Мид Ричел (Райчел) - Страница 5

— Сколько времени это продолжалось? — спросила я наконец.

Она снова удивила меня, рассмеявшись искренне и весело.

— Сколько времени? Роза, ты провела на поле почти час. И действовала с фантастической скоростью. Наверное, это один из лучших результатов, которые когда-либо видела школа.

— Правда? А мне казалось, все прошло… — я хотела сказать «легко», но это было не совсем точное слово, — как в тумане.

— Ты была изумительна. — Мама сжала мне руку. — Я очень, очень горжусь тобой.

Только тут я в полной мере осознала, что все действительно закончилось, и расплылась в улыбке.

— И что теперь?

— Теперь ты стала стражем.

У меня имелось уже много татуировок, но все предыдущие случаи не шли ни в какое сравнение с той помпезной церемонией, в результате которой я получила знак обещания. Раньше мне накалывали знаки молнии за убийство стригоев в неожиданных, трагических обстоятельствах: сражение в Спокане, нападение на школу, миссия спасения. И этих убийств было так много, что им потеряли счет. Обычно за каждого истребленного стригся наносится особый знак, я же в итоге получила звездочку, означающую, что сосчитать мои достижения уже невозможно.

Нанесение татуировки — процесс не быстрый, даже если рисунок несложен, а сейчас их должен был получить весь мой выпускной класс. Церемония происходила в академической столовой — большом зале, убранство которого сейчас не уступало тому, что мы видели при королевском дворе. Весь он был заполнен зрителями — друзьями, родными, стражами. Альберта по одному вызывала нас к татуировщикам и громко объявляла полученные за испытания оценки. Эти оценки — очень важная вещь, поскольку влияют на распределение. Морой мог потребовать, чтобы ему выделили стража определенного уровня. Лисса, конечно, выразила желание получить меня, хотя даже самые лучшие в мире оценки, добытые в процессе финального испытания, не могли компенсировать дисциплинарные взыскания, отмеченные в моем личном деле.

Правда, в зале присутствовали очень немногие морои — только небольшая группка гостей, приглашенных непосредственно новоиспеченными стражами. Остальные были дампирами: и те, кто уже заслужил звание стража, и те, кто лишь готовился им стать — вроде меня. Гости сидели в задней части помещения, старшие стражи — впереди. На протяжении всей церемонии я и мои одноклассники стояли — может, это был еще один тест, на выносливость.

Я не возражала. К тому времени я переоделась, сменив грязную, порванную одежду на простые слаксы и свитер — эффектный, но не лишенный торжественности наряд. Воздух в зале сгустился от напряжения, на лицах новичков смешалось выражение радости и волнения по поводу новой, смертельно опасной роли, которую нам предстояло играть в жизни. Глядя в сияющие глаза товарищей, я с волнением, а иногда и с удивлением слушала, какие высокие оценки они получили.

Эдди Кастиль, мой близкий друг, во время испытания тоже с успехом защищал своего «мороя» и получил особенно высокую оценку. Я не могла сдержать улыбку радости, глядя, как татуировщик наносит Эдди знак.

— Хотела бы я знать, как он провел своего мороя по мосту, — негромко пробормотала я.

Эдди был очень изобретателен. Стоящая рядом Мередит, моя подруга, недоуменно посмотрела на меня и тихо спросила:

— О чем ты?

— Ну, когда за нами с мороем гнались на мосту. Моим был Дэниел. — Она все еще не понимала, и я разъяснила. — Интересно, у него тоже были стригои с обеих сторон?

— Я вообще была одна на мосту, когда за мной гнались, а своего мороя провела через лабиринт.

Стоящий рядом одноклассник сердито посмотрел на нас, и я закрыла рот. Может, не для меня одной испытание проходило словно в тумане? Похоже, у Мередит тоже путаница в голове.

Когда Альберта вызвала меня и назвала мои результаты, по толпе пронесся взволнованный вздох. Пока они оказались самыми высокими в классе. Я порадовалась, что академические отметки она не зачитывает — они явно поубавили бы мне славы. В занятиях боевыми искусствами я всегда преуспевала, а вот с предметами вроде математики и истории дело обстояло заметно хуже, главным образом потому, что я неоднократно бросала учебу.

Волосы мне подняли и закрепили с помощью шпилек — чтобы не мешали татуировщику в работе. Наклонившись вперед, чтобы ему было лучше видно, я услышала его удивленное бормотание. Обычно шея новичка представляет собой чистое полотно, но у меня вся ее задняя часть уже была заполнена знаками, что создавало мастеру определенные трудности. Однако он оказался хорош и в конце концов нашел местечко для знака обещания в самом центре. Знак обещания, состоящий из вытянутой буквы S с закругленными концами, он поместил между знаками молнии, как бы заключившими его в объятия. Процесс был болезненный, но я сохраняла бесстрастное выражение лица и ни разу не вздрогнула. При помощи зеркала татуировщик продемонстрировал мне результат, потом наложил повязку, чтобы в ранку не попала грязь, и я вернулась к своим товарищам.

Пришлось выстоять еще два часа, но я ничего не имела против. Сознание все еще перемалывало случившееся сегодня. Я стала стражем, подлинным стражем. И эта мысль порождала вопросы. Что будет теперь? Смогут ли высокие оценки, полученные во время испытаний, перевесить выговоры в личном деле? Стану ли я стражем Лиссы? И что будет с Виктором? И с Дмитрием?

По мере того как до меня все яснее доходил смысл сегодняшней церемонии, я начала с чувством беспокойства переминаться с ноги на ногу. Дело было не только в Дмитрии и Викторе — вся моя жизнь менялась коренным образом. Школа позади. Больше никаких учителей, отслеживающих каждый шаг и поправляющих, если совершаешь ошибку. Мне предстоит защищать кого-то, полностью полагаясь только на себя. Морои и младшие дампиры будут смотреть на меня как на специалиста. И с роскошью безделья в своей комнате после занятий и тренировок покончено. Ни какого четкого расписания — я буду на службе все время. Эта мысль приводила в уныние, давила тяжким грузом. Прежде в моем сознании окончание школы всегда связывалось со свободой, но теперь я взглянула на это по-другому. Какую новую форму обретет моя жизнь? Кто окажет на нее решающее воздействие? И как я смогу добраться до Виктора, если меня распределят не к Лиссе, а к кому-нибудь еще?

Я встретилась взглядом с Лиссой, стоящей на другом конце зала. Она не меньше моей матери буквально светилась от гордости и широко улыбнулась мне.

«Не смотри так хмуро, — с укоризной передала она мне благодаря нашей мысленной связи. — Не надо ни о чем беспокоиться, хотя бы сегодня. Радуйся!»

Я понимала, что она нрава. Что бы мне ни предстояло, я справлюсь. Бесчисленные тревоги могут подождать до другого дня. Тем более что бурная радость друзей и родных не могла удовлетвориться общим торжеством. Эйб, воспользовавшись своим влиянием, застолбил маленький банкетный зал и закатил в мою честь такую вечеринку, которая больше подошла бы какой-нибудь королевской дебютантке, а не скромной, не слишком благоразумной дампирке.

Перед ее началом я снова переоделась; для вечеринки вряд ли подходил официальный наряд, уместный на церемонии получения знаков обещания. Я надела изумрудного цвета платье с короткими рукавами и повесила на шею назар, хотя одно с другим не слишком гармонировало. Назар — амулет в виде небольшого кулона в голубых тонах, похожего на глаз, и служит для защиты от порчи. По крайней мере, так считают в Турции, откуда Эйб родом. Когда-то он подарил назар матери, а она мне.

С наложенным макияжем и распущенными волосами, призванными скрыть повязку на шее, я мало походила на отважного борца с монстрами. Но нет… не совсем так, осознала я мгновение спустя. Глядя в зеркало, я с удивлением увидела в своих глазах боль потери, которую не могли скрыть даже самое прекрасное платье и умелый макияж.

Стараясь не думать об этом, я отправилась на вечеринку и, едва выйдя из своего общежития, наткнулась на Адриана. Без единого слова он едва не задушил меня в объятиях и осыпал пылкими поцелуями. Ему удалось полностью застать меня врасплох. Ну, разумеется, то, что оказалось не под силу не-мертвым, прекрасно удалось легкомысленному королевскому морою.