Запретный Мир - Каменистый Артем - Страница 18

– А не боишься?

– Не очень, – усмехнулся Хонда, – что-то мне подсказывало, что я здесь встречу людей с понятным мне мировоззрением.

– А твои, значит, тебе непонятны.

– Как бы объяснить попроще. Они очень славные, милые люди, но в некоторых вещах наивны до полного неприличия. Представьте себе, узнав о ваших милых порядках, ребята решили устроить вам настоящую партизанскую войну, если не получится сгладить разногласия мирным путем. Поезда, пущенные под откос, мины в сортире, крысиный яд в шнапсе и все такое. Так что подумайте, оно вам сильно надо?

Борман пристально, изучающе посмотрел в глаза Хонде и, прочитав что-то для себя важное, твердо заявил:

– Если ты приведешь нас к ним, я этого не забуду. Решай парень, ты с кем.

– Решать тут нечего, – улыбнулся Хонда. – Как говорил товарищ Наполеон, бог на стороне больших батальонов. Но моя помощь для вас бесполезна.

– Это почему?

– Они расположились на острове, посреди реки. Добраться туда можно по мелководью, но незамеченными вам не подойти.

– У нас хватает стволов, они же не психи идти на автоматы?

– А они и не пойдут, это не настолько отмороженные ребята. Сунетесь в воду, начнут стрельбу. Прятаться вам будет негде.

– У них много оружия?

– Карабин и дробовик. Патронов очень мало.

– Ну и что ты нам голову морочишь? Не станут же они на нас переть? Я могу спокойно послать к ним два десятка крепких ребят. У нас одних автоматов пять штук, есть ручной пулемет, несколько гранат, ружья, пистолеты, хороший карабин. Ручки поднимут, как миленькие, жить все хотят, это тебе не кино про коммунистов.

– На это не рассчитывайте. Наполеон был умный мужик, но иногда и он ошибался. У них есть добренький мужичок, из десятизарядного карабина он попадает в цель одиннадцать раз. Профессиональный охотник, с винтовкой родился. Их командир, Робин Гуд, олимпийский чемпион, у него отличный лук, бьет он из него так, что вашим автоматчикам там делать нечего. Есть еще девка, тоже с луком, стреляет похуже, но тоже не подарок, а стрелы им беречь не надо.

– Красивая девка? – оживился Борман.

– Зондер сказал, что она в твоем вкусе. Стройная, как березка, на талии ремешок часов можно застегнуть, волосы, что чистое золото, до пояса висят, груди – нет слов для описания, лицо – Клаудия Шиффер вешается от зависти.

Борман одобрительно ухнул, уточнил:

– Так у вас Зондер уже был?

– Вроде того. Он с Крысом собирался утащить эту красотку поглубже в кусты, так сказать, для углубленного изучения.

– Вот сучары, – хохотнул Борман. – И как?

– Да никак. Ребят твоих связали, отволокли на остров. Они даже не военнопленные, Робин Гуд обвинил их в попытке изнасилования, что с ними сделают, не знаю. Когда я уходил, обсуждался вариант полной кастрации.

– Мне на них плевать, – нахмурился Борман, – но это мои люди, не хотелось бы, чтобы с ними что-нибудь случилось. Ребятам не понравится.

– Это не ко мне, я там не командую.

– Так ты считаешь, силой их не взять?

– Вряд ли. Сейчас они наверняка роют окопы полного профиля. Обстреливать их вслепую бесполезно, не думаю, что у вас столь много патронов. Пойдете на штурм, потеряете на мелководье кучу народа, а как только ворветесь на остров, столкнетесь с офигенным сюрпризом. У них восемь человек в настоящих средневековых доспехах, любой бронежилет отдыхает, дробь их точно не пробьет, да и насчет картечи тоже сомневаюсь. У них полно мечей, обращаться с ними все умеют неплохо, резать вас будут, как молочных поросят. Луки есть, местные, плохие, но на короткой дистанции сойдут. А среди кустов они лучше карабина, выстрел практически не слышен, хлоп, и готово. Про дробовик не забывайте. Ребята все сплоченные, боевые, пока сюда шли, несколько раз с местными туземцами махались. Деревню штурмом взяли, народу там навалили кучу, а угловых скрутили и заживо сожгли. В общем, вам там ничего не светит. Но и они вас здесь не достанут. Это место открытое, незаметно не подобраться. Ваши дозорные со скал заметят, перестреляют, как в тире.

– Хонда, если ты с нами, что-то думай.

– Думать я могу, но сейчас в голову ничего не лезет. Я могу парочку подставить под стволы, но толку? В ответ они выпустят доброго дедушку с карабином, он из прекрасного далека снимет пару ваших дозорных, вы еле выстрелы услышите. Робин Гуд начнет отстреливать по кустам остальных. Вам тут скучно не будет, обещаю.

– Ладно! – Борман стукнул пудовым кулаком по столу. – Иди к своим и предложи их командиру мои условия. Его ставим одним из центровых, пусть будет, скажем, десятником. Лучших ребят в дружинники, остальных обижать не будем. Баб у них много?

– Две наших и три местных.

– Это хорошо. Баб к делу приставим. – Борман хохотнул. – К хорошему делу, они рады будут.

– Он не согласится.

– Ты, я вижу, поболтать любитель? Как я сказал, так и передай. Потом посмотрим, что там дальше будет. Если захотят дать ответ, придешь сам, часовых предупредят. Да, чуть не забыл! Скажешь, чтобы отпустили этих придурков.

Троица проводила Хонду внимательными взглядами. Молчавший до сих пор бритоголовый крепыш задумчиво протянул:

– Мутный он какой-то, как ни гляди.

– Твоя правда, Дикий, – согласился Валет. – Но крутизны в нем немерено. Я о нем много чего могу рассказать, типчик еще тот! Легенда! Как бы в натуре чего плохого не замутил.

– А мы его легонько проверим, – сказал Борман. – Пошлем Ганса с биноклем, пусть посмотрит за островом, пересчитает всех. А там видно будет.

– Валить их будем? – равнодушно поинтересовался Дикий.

– Как карты лягут, – буркнул Борман. – Может, они и считают себя самыми умными, но на каждую хитрую задницу можно подобрать подходящий болт. Если он Робин Гуд, то я Гай Гисборн.

Глядя на удивленные лица соратников, явно не понимающих, о чем он говорит, Борман пояснил:

– Шериф из Ноттингема.

Мудрый вождь прогрессивной молодежи явно подзабыл английскую балладу, иначе бы не отождествил себя с невезучим шерифом.

На острове действительно велись капитальные фортификационные работы. Ребята рыли в кустах стрелковые ячейки, захламляли брод деревянными ежами и кольями, готовили в зарослях примитивные ловушки. Женщины возились на противоположной стороне острова, разбивали лагерь. Там же сидел Ахмед, присматривал за пленными, плетя вершу, чтобы даже при плотной осаде отряд не голодал, рыбы в реке хватало.

Робин вылез из почти законченного окопа, отряхнул руки, с улыбкой констатировал:

– Вернулся!

– А что со мной станется, – отмахнулся Хонда. – Такие бравые ребята, как я, из говна в шоколаде выскакивают.

– Рассказывай.

– Все сказанное пленными верно. Оружия у них действительно хватает. Хороших бойцов мало, меня один в плен брал, ружье с предохранителя снять забыл. Напасть на них нереально, место там совсем открытое, одни скалы, на них маячат дозорные. К рохо нас не пустят. Передали тебе предложение, будешь слушать?

– Валяй.

– Тебя причисляют к начальству, лучших ребят в боевики, остальных обижать не станут, баб трахнут. Пленных требуют отпустить. Ну как тебе?

– Не вдохновляет. Кто у них главарь? Как человек.

– Обычная сволочь. Считает себя самой хитрой задницей в мире. Он уверен, что ты это предложение не примешь.

– Понятно. Значит, местный фюрер хочет поторговаться, как еврей на базаре. Это уже радует. Ладно, иди к Мавру, он тебя к делу приставит.

За ужином Робин огласил всем предложение противника. Надо сказать, оно не встретило понимания, а неугомонный Хонда поспешил сгустить краски и добавить жару:

– Анита, я Борману тебя описал, он остался очень доволен, аж слюни пускал, приказал своим слугам расширить кровать.

Девушка подавилась, закашлялась. Ахмед постучал ее по спине, серьезным тоном мрачно пообещал:

– Я сам его иметь на этот кровать. Пусть длиннее дэлает, а то нэ люблю, когда ноги висеть, коленка сильно больно.