Безнадега - Кинг Стивен - Страница 60

В приоткрытой двери застряло перекати-поле. Стив отшвырнул его, и оно покатилось дальше. Повернувшись, он увидел, что Синтия уже за рулем, и помахал ей рукой. Она подняла сжатый кулак, лицо при этом у нее было серьезное, напряженное. Она словно докладывала: «Пункт управления полетом, у нас все о'кей». Стив улыбнулся, кивнул и прошел в здание. Господи, какая же она забавная.

Мужчину, что сидел в кресле, давно следовало похоронить. Лицо его посинело, кожа вздулась. На лице Стив насчитал два десятка черных точек. Очень маленьких. Не укусы змеи, даже не следы от жала скорпионов.

На столе лежал журнал с яркой обложкой. Стив прочитал название: «ЛЕСБИЙСКАЯ ЛЮБОВЬ». Какая-то тварь ползла к краю стола по обнаженной женщине. За ней следовали две другие. На самом краю все застыли, как солдаты на параде.

Еще три выползли из-под стола и по грязному линолеуму двинулись на Стива. Он отступил на шаг, приготовился, потом выбросил вперед ногу. Двух тварей он раздавил, третья успела метнуться к двери, возможно, ведущей в туалет. Когда Стив посмотрел на стол, на краю его выстроились уже восемь тварей, чем-то напоминая киношных индейцев, появившихся из-за гребня холма.

То были коричневые пауки-отшельники, не выносящие дневного света, известные также как скрипичные пауки, потому что спинка их формой немного напоминала скрипку. Стив навидался их в Техасе, а один паук даже укусил его, когда в детстве он залезал на поленницу в доме тети Бетти. Больно укусил. Теперь Стив понял, почему от мужчины так воняло. Тетя Бетти настояла на том, чтобы прижечь укус спиртом. Она говорила, что иначе в месте укуса сразу начнется воспаление. В слюне этих тварей содержалась какая-то гадость. А если на одного человека сразу набросится много пауков…

Появилась еще пара. Быстро-быстро присоединилась к восьмерке. Теперь все десять смотрели на Стива. Он знал, что смотрели. Еще один паук вылез из волос заправщика и побежал по его лбу, носу, распухшим губам, наверное, держа путь к столу. Стив не стал ждать, где закончится это путешествие, и направился в гараж, поднимая по пути воротник. Он догадывался, что в гараже их полным-полно. Пауки-отшельники любили темноту.

Выключатель обнаружился слева от двери. Стив повернул его. Под потолком вспыхнули шесть грязных ламп дневного света. Перед Стивом находились две ямы. На одной — синий пикап с очень широкими шинами, вероятно, модифицированный, с приводом на все четыре колеса, по существу, внедорожник. На водительской дверце надпись: «ДЕЗЕРТ-РОВЕР». Вторая яма как раз подходила для «райдера» при условии, что Стив уберет груду лысых покрышек и установку для наварки протекторов.

Стив помахал рукой Синтии, не зная, видит она его через окно или нет, и шагнул к покрышкам. Он как раз наклонился над ними, когда крыса выскочила из черного круга верхней покрышки и вцепилась ему в рубашку. Стив вскрикнул от изумления и отвращения, а потом ударил себя по груди кулаком правой руки, переломив крысе хребет. Крыса продолжала извиваться и повизгивать сквозь крепко сжатые зубы, не отпуская рубашку.

— Чтоб тебя! — взревел Стив. — Отцепись, гребаная мразь! Отцепись!

Стив автоматически наклонился вперед, чтобы рубашка отошла от тела и крыса не поранила кожу, схватил ее за лысый хвост и рванул изо всех сил. Послышался треск рвущейся материи, крыса, большая, чуть ли не с кошку, попыталась изогнуться, несмотря на сломанный позвоночник, и укусить Стива за руку.

Он закрутил ее в воздухе, потом отшвырнул. Она полетела через гараж — эдакий крысороид — и шмякнулась в стену позади «дезерт-ровера». Упала на пол и застыла, вытянув лапки. Стив пристально смотрел на нее, чтобы убедиться, что она не поднимется и не бросится на него вновь. По телу его пробегала дрожь, зубы стучали, как от холода.

Справа от двери стоял длинный стол-верстак. Стив схватил монтировку и стукнул ею по покрышкам. Выскочили две крыски поменьше, но у них не возникло желания сразиться со Стивом. Попискивая, они разбежались по темным углам.

Кровь крысы, оставшаяся на рубашке, жгла Стива, как огнем. Он одной рукой сорвал рубашку, не выпуская из второй монтировку. Его все еще била дрожь. Он внимательно осмотрел грудь. К счастью, до кожи крыса не добралась. Ни царапины, ни пореза.

— Повезло, — пробормотал он, откатил установку для наварки протекторов, разбросал покрышки и поспешил к воротам. — Чертовски повезло, чертовски повезло в этом гребаном крысятнике.

Стив нажал кнопку, и ворота начали подниматься. Он отступил в сторону, давая дорогу Синтии и оглядываясь в поисках пауков, крыс и других живых сюрпризов. Рядом с верстаком на гвозде висел серый комбинезон, и, пока Синтия загоняла «райдер» в гараж, Стив принялся выбивать его монтировкой, наблюдая, что высыпается из рукавов и штанин.

Синтия выключила двигатель и вылезла из кабины.

— Что это ты делаешь? И зачем ты снял рубашку? Так можно подхватить простуду, температура уже…

— Крысы. — Стив продолжал методично выколачивать комбинезон. Лучше попотеть сейчас, чем жалеть потом. Он все еще слышал, как ломается позвоночник крысы, еще помнил, каков на ощупь ее хвост.

— Крысы? — Взгляд Синтии заметался по гаражу. — И пауки. Пауки искусали того парня, что…

Внезапно Стив остался один, Синтию как ветром сдуло. Она уже стояла за воротами, обхватив себя руками.

— Пауки, бр-р-р. Я ненавижу пауков. Для меня они хуже змей! — Она злобно глянула на Стива, словно винила его в том, что бензоколонку наводнили пауки. — Выходи оттуда!

Стив решил, что комбинезон можно уже и надеть. Снял его с гвоздя, хотел было выкинуть монтировку, но в последний момент передумал. Нажал кнопку, опускающую ворота, и вышел к Синтии. Она не ошиблась, действительно сильно похолодало. Солончаковая пыль и песок впивались в голые грудь и живот. Стив влез в комбинезон. Немного широковат, но все лучше, чем ничего, подумал Стив. Опять же нигде не жмет.

— Извини. — Она прикрыла лицо рукой, поскольку ветер в очередной раз швырнул в них песком. — Это просто пауки… бр-р-р-р… или какие-то особенные?

— Зачем тебе это знать? — Он застегнул «молнию» и обнял Синтию. — В грузовике ничего не оставила?

— Рюкзак, но, думаю, сегодня я обойдусь без смены белья. — Тут она улыбнулась. — А как же твой телефон?

Стив похлопал себя по левому карману джинсов, оставшихся под комбинезоном.

— Я без него никуда.

Что-то побежало по его шее, и он со всего размаху ударил по ней рукой, думая о коричневых пауках, выстроившихся у края стола, солдат неизвестно чьей армии.

— Ты чего?

— Показалось, что по шее кто-то ползет. В путь. Пошли смотреть кино.

— О! — Синтия говорила голоском маленькой девочки. — Так вы меня приглашаете? Благодарю.

Том Биллингсли завел Мэри, Карверов и величайшего из ныне живущих писателей Америки в узкий проулок между «Американским Западом» и булочной. В проулке ветер выл еще сильнее.

— Не зажигайте фонари, — предупредил Ральф.

— Правильно, — кивнул Биллингсли, — но смотрите под ноги. Не поскользнитесь на какой-нибудь банке из-под пива.

Они обогнули кучу мусора. Мэри вскрикнула, когда Маринвилл взял ее за руку, поначалу не поняв, кто это. Когда же она разглядела его длинные волосы, то попыталась вырваться.

— Избавьте меня от вашей галантности. Сама справлюсь.

— А вот я — нет. Ничего не вижу. Словно ослеп. — Голос его звучал теперь иначе. Не смиренно, нет, смирение и Джон Маринвилл — понятия несовместимые, но более человечно. Мэри прекратила вырываться.

— Койотов не видите? — тихо спросил Ральф.

Она едва удержалась от резкого ответа. Но он впервые не назвал ее мэм.

— Нет. Но я с трудом различаю поднятую к лицу руку.

— Они ушли, — уверенно ответил Дэвид. — Сейчас их, во всяком случае, нет.

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Маринвилл.

Дэвид пожал плечами:

— Знаю, и все.

И Мэри подумала, что они могут верить ему на слово. В этом безумном мире другие доказательства и не требовались.