Музыкальный приворот. По ту сторону отражения - Джейн Анна - Страница 15

– Дорогуша, я очень сожалею, что мы состоим с тобой в кровной родственной связи. Может быть, ты и на меня хочешь накинуться? Давай-давай, покажи мне свою дьявольскую натуру, мой пересохший ангел, – ядовито произнесла хозяйка дома в английском стиле. – Или тебе со мной, несчастной старухой, и с моим прекрасным другом Келлой скучно? Тогда ты можешь нас покинуть.

Естественно, Нинке никуда уходить не хотелось. Выслушав гневную нотацию «трухлявой ведьмы», девушка еще какое-то время наслаждалась ее обществом. Келла обиделся на Нинку и перестал на нее даже смотреть, полностью погрузившись в мир шестидесятых и семидесятых, о которых с патетическими интонациями рассказывала тетя Эльза. Это почему-то нервировало девушку не меньше, чем оскорбительные слова двоюродной тетушки. На нее не реагировало какое-то рыло, на нее, королеву!

Когда они стали собираться домой, барабанщик популярной группы по-прежнему не обращал на Нинку никакого внимания, хотя очень тепло попрощался с тетей и успел подмигнуть хорошенькой горничной. Вездесущая Журавль-старшая приметила это и тут же сказала синеволосому парню, что если ему будет очень нужно, телефон своей работницы она обязательно даст ему, ибо понимает, в какой он, Келла, сложной ситуации рядом с тигрицей, которая прикрывается птичьей фамилией.

– Береги голову, мой дорогой друг, – напутствовала парня тетя Эльза. – И, конечно же, приходи в гости. Тебе, – она подчеркнула это слово, – я буду всегда рада.

– Приходите к нам в гости, тетушка, мы вас очень ждем, – тут же вставила Нинка.

– Ой, не ври, – сразу же изменился тон пожилой женщины.

– Вы что, – похлопала длинными ресницами Нинка. – Это правда. Мы вас ждем!

– Правда в данном случае то, что ты под нее старательно маскируешь свое притворство, – фыркнула пожилая хозяйка дома.

– Но…

– Хватит, девочка, у меня от тебя начинается мигрень. Отстань.

– Тетя, я просто пытаюсь быть вежливой… – скромно потупив пышущие демонским огнем глаза, сказала Нина.

– Вежливость – самая приемлемая форма лицемерия, – тут же услышала она в ответ новую умную вещь. Келла хмыкнул, но ничего не сказав, вышел и пошел дальше по дорожке из камня. Он шел мимо ухоженных зеленых клумб, мимо старичка-садовника с аккуратными седыми усами, усердно трудящегося рядом с одной из них, прямо к массивным воротам.

– До свидания, было очень приятно с вами пообщаться, – улыбнулась с поддельной теплотой, которая вот-вот должна была перерасти в горячку, девушка.

– Подозреваю, что мой юный друг Келла постесняется приезжать ко мне в одиночку, поэтому жду на следующей неделе и его, и тебя, мадемуазель Зловредность.

С этими словами Эльза Власовна захлопнула дверь перед Нинкой.

«Противная старуха, чтоб ее раскорячило», – подумала светловолосая девушка и поспешила вслед за «юным другом» Келлой, который, не оборачиваясь, быстро шел вперед.

Журавль смогла его догнать только через пару минут, когда они оказались на длинной аллее, утопающей в зелени.

– Эй! – властно окликнула его Ниночка. – Ну и что ты? Куда бежишь?

Ответа не последовало.

«Молчишь, козел? Последние нервы из меня решил вынуть? Мало я намучалась у проклятой бабки?»

– Я не поняла, – ледяным тоном произнесла она, – ты почему смеешь молчать, дерево? Остановись, когда я с тобой разговариваю. Недоумок, ты стал глухим?

– Что тебе надо? – с этими словами Келла резко развернулся, и с большим удивлением Нинка заметила, что его, в общем-то, обычно добродушное лицо приобрело какое-то злое, даже жестокое выражение. Кажется, таким он был в день их первой встречи, когда едва не подрался с теми туповатыми типами из «Горизонта». А еще когда Баба Яга привязался к синеволосому, что-то подобное было в его темных глазах. Вот только теперь к общей злости прибавилось еще что-то: то ли обида, то ли сильнейшее раздражение, то ли гнев непонятно на что, а может быть, и что-то вроде тщательно скрываемого страха.

– Что мне надо? Замечательный вопрос, дуб, – обозлилась девушка. – Мне многое нужно. И вообще, где наш обаятельный и веселый придурок, ежеминутно совершающий тупые поступки? Что еще за разозленная борода стоит передо мной и корчит унылые рожи за упокой?

– Заткнись, – совсем не по-влюбленному поглядела на нее «разозленная борода».

– Что ты мне сказал? Нет, поставлю вопрос по-другому – это ты мне сказал? – негромко спросила девушка, а потом без перехода заорала на всю аллею. – Да ты кто такой?! Как ты смеешь? Щенок!

Парень окинул ее не самым нежным и ласковым взглядом, но ничего не произнес в ответ. Журавль, крича, схватила его за предплечье. Синеволосый оттолкнул свою королеву, которая быстро и неумолимо приближалась к званию «бывшей», и быстрым шагом пошел дальше. Спина его была прямой, как у аристократа, а взгляд был направлен вперед.

«Ненавижу! Игнорировать вздумал?» – пронеслось в голове Нинки пламенным вихрем. Так с девушкой еще никто не осмеливался поступать. Недолго думая, Нинка в порыве ярости схватила с земли два камня, некстати оказавшихся у ее ног, обутых в любимые синие туфли на высоченных каблуках, и с силой кинула в молодого человека, первым едва не попав в его многострадальную голову. Второй камешек, небольшой и гладкий, угодил прямо в лопатку и весело отскочил на землю, затерявшись в молодой траве. Келла остановился, а его спина дрогнула. Физическое воздействие оказалось куда более действенным, чем крики. Медленно, как в фильме, барабанщик «На краю» развернулся.

– Упс, – сама себе поразилась блондинка, потому что теперь он был обозлен настолько, что казалось, поднеси к нему спичку, и парень загорится. Над ним так и сиял и колыхался рваный силуэт пламени. У него даже кулаки сжались.

«Мать его… по ходу я перегнула палку, и он меня сейчас ударит. Интересно, я до Эльзы добежать успею, если прямо сейчас побегу? И поможет ли она мне?» – отстраненно подумала Нинка, поняв, что переборщила.

– Иди сюда, идиотка! – заорал барабанщик обидчице. – Иди сюда, сейчас же, ты!!

«Пора делать ноги», – мудро решила представительница прекрасного пола, столь метко владеющая искусством метания камней, и понеслась вперед. Оказалось, Келла бегал намного лучше. Не больше двадцати секунд – и он, настигнув нахалку, прижал ее спиной к рядом растущему огромному дереву с толстым темно-коричневым стволом и с необыкновенно густой листвой, сквозь которую едва-едва пробиралась пара солнечных лучей. Девушка замерла, перестав сопротивляться, и с недовольным видом уставилась не на парня, а вверх, на зелень.

– Ты меня за дурака держишь? – намертво сжал ее запястья Келла, чтобы она вновь не смогла ударить его.

– В смысле? – как раз и держала его за дурака Нинка. Она медленно перевела взгляд на его лицо.

– В самом прямом, – агрессивно проговорил Келла, сильнее сжимая ее руки. Он чувствовал свое превосходство, и ему это нравилось.

– Отпусти.

– Мне не нравится твое поведение, – неспешно и оценивающе оглядел ее фигуру он. – Я люблю послушных девочек. С первого дня нашего знакомства ты за… доставляешь мне много неприятностей.

– Просто ты не достоин ничего другого, – не смогла сдержать язычок за зубами Нина. – Знаешь, а я ведь тоже люблю послушных мальчиков. У нас несостыковочка, осел.

– Кретинка.

– В твоей голове наплыв неадеквата, – отозвалась тут же девушка. – Ты такой тупой. Бесишь.

Нинка заметила, как парень от ярости сжал зубы. Его мимика ей не понравилась.

– Не смей меня бить, потому что я тебя зарежу, выродок.

– Молчать.

– Зарежу, обещаю. Кишки вытяну через уши. Почки достану голыми руками из за…

Вместо вполне ожидаемого удара по щеке Келла очень тяжело вздохнул, запустив руку в ее пышные светлые волосы, крепко и даже немного больно зажал их в кулаке и притянул девушку к себе – близко-близко, так, что Нинка даже могла различить едва заметные желтоватые крапинки в его карих глазах.

«Фу, его лицо рядом, – подумала она про себя отстраненно. – Если попробует поцеловать, укушу скотину. До крови». – И сжала губы.