Бегущий человек - Кинг Стивен - Страница 42

— На запад? — переспросил Холлоуэй. Голос у него был несчастным и впервые испуганным.

— Вы хотите лететь в этом направлении. Мы попадем на малонаселенную территорию. Пенсильвания между Харрисбургом и Риттсбургом — это сплошные фермы. К востоку от Кливленда нет ни одного большого города.

— Вы, кажется, вырабатываете стратегию вместо меня, капитан?

— Нет, я…

— Правьте на запад, — отрывисто приказал Ричардс. Ньюарк закачался под ними.

— Ты сошел с ума, — сказал Маккоун. — Они нас взорвут.

— С тобой и пятью невинными людьми на борту? В нашей уважаемой стране?

— Это будет ошибкой, — хрипло произнес Маккоун. — Намеренной ошибкой.

— А ты что, не читал «Нэшнл Рапорт»? — спросил Ричардс, все еще улыбаясь. — Мы не совершаем ошибок.

Мы не совершали ошибок с 1950 года. Ньюарк исчез за крылом, его заменила тьма.

— Что-то ты больше не смеешься, — сказал Ричардс.

…Минус 018. Счет продолжается…

Через полчаса вновь раздался голос Холлоуэя. Он казался взволнованным.

— Ричардс, с нами связался Ред Хардинг и сообщил, что они собираются направить на нас интенсивное вещание. Из Федерации Игр. Мне сказали, что вам стоит подключиться к Фри-Ви.

— Спасибо.

Он оценивающе оглядел экран Фри-Ви и собрался было включить его, но убрал руку, будто переднее сиденье С вмонтированным в него экраном было обжигающе горячим. Его охватило странное ощущение ужаса и сознание того, что он где-то видел все это. Все это удивительно походило на то, что было вначале. Шейла с ее тонким утомленным лицом, а внизу, в холле — запах капусты, которую варила миссис Дженнер. Рев игр. «Через упорный труд — к богатству», «Поплавай с крокодилами». Стоны Кэти. Другого ребенка и быть не могло, даже если бы он мог все отыграть назад, избежать всего этого и вернуться к началу. Даже если бы это досталось неимоверной ценой.

— Включи, — сказал Маккоун. — Может, они собираются предложить нам… тебе… что-нибудь.

— Заткнись, — сказал Ричардс.

Он помедлил, позволив ужасному ощущению заполнить его, как тяжелой жидкостью. Странное ощущение предчувствия. Он был тяжело ранен. Его рана все еще кровоточила, он плохо держался на ногах, и ему казалось, что ноги существуют где-то далеко от него. Он не знал, хватит ли у него сил решить этот ребус, когда придет пора.

Ричардс хмыкнул, снова наклонился вперед и нажал кнопку Вкл. Фри-Ви немедленно развернула перед ними свою яркую, четкую, усиленную специальным сигналом жизнь. Лицо, заполнив собой весь экран, было очень черным и до боли знакомым. Это был Дэн Киллиэн. Он сидел за украшенным эмблемой Игр столом красного дерева, сделанного в форме почек.

— Привет, — тихо сказал Ричардс.

Он чуть не вывалился из кресла, когда Киллиэн поднял глаза, усмехнулся и ответил:

— Приветствую вас, мистер Ричардс.

…Минус 017. Счет продолжается…

— Я не имею возможности вас видеть, — сказал Киллиэн, — но могу вас слышать. Ваш голос транслируется через передающее устройство, что находится на камбузе. Мне сказали, что вас подстрелили.

— Ну, это не совсем правда, — ответил Ричардс. — поранился, пробираясь через леса.

— А, да, — сказал Киллиэн. — Знаменитое путешествие по лесу. Бобби Томпсон увековечил его в эфире как раз сегодня вечером — приобщив к вашей нынешней эпопее, разумеется. Завтра эти леса будут заполнены людьми, ищущими лоскутки вашей рубашки или даже гильзы.

— Какой кошмар, — сказал Ричардс. — Что-то вы фальшивите.

— Вы, Ричардс, самый сильный участник Игры, который когда-либо был. Благодаря сочетанию везения — искусности, вы, определенно, величайший игрок. Вы достаточно значительны, чтобы мы могли предложить вам одну вещь.

— Предложить мне что? Прогреметь по телевидению на всю страну в роли расстрелянного?

— Угон самолета — эффектный, но самый глупый вашей ситуации шаг. И знаете почему? Потому что впервые рядом с вами нет ваших. Они остались на земле: и даже эта женщина, которая вас выгораживает. Вы можете считать, что она заодно с вами. Она сама даже может так считать. Но это не так. Здесь, наверху, вас. Ричардс, окружают только наши люди. Вы уже почти мертвец. Наконец-то.

— Мне много раз уже так говорили, а я все живу и живу.

— Последние два часа вы живете лишь постольку поскольку это нужно Федерации Игр. И в частности — мне. Именно я настаивал предложить вам одну вещь. Мне препятствовала старая гвардия — такие вещи никогда не делались. Но я настоял на своем. Так вот, ты спрашивал меня, кого ты можешь погубить, пробираясь с автоматом в руках. Один из тех, кого ты можешь погубить, буду я. Ричардс, вы удивлены?

— Пожалуй. Я-то думал, что ты — просто домашний ниггер.

Киллиэн откинул голову и захохотал, но смех его звучал принужденно — это был смех человека, поставившего на карту все и работавшего с большим напряжением.

— Излагаю суть дела, Ричардс. Лети на своем самолете в Хардинг. В аэропорту тебя будет ждать «Лимузин» от Федерации. Будет сообщено о твоей якобы казни. А ты вступишь в нашу команду.

Маккоун задохнулся от ярости:

— Ах ты, ублюдок черный!

Амелия Вильямс выглядела ошеломленной.

— Отлично, — сказал Ричардс. — Я хорошо знаю ваши штучки, но это здорово. Какой бы из вас, Киллиэн, получился продавец подержанных машин!

— Разве, судя по поведению Маккоуна, я выгляжу лжецом?

— Маккоун — одаренный актер. В аэропорту он так прекрасно пел и танцевал, что может рассчитывать на Оскара. — Ричардс был обеспокоен. Он припомнил, как Маккоун настаивал, чтобы Амелия принесла кофе, когда ему показалось, что он может взорвать «Ирландца», как Маккоун яростно и жестко противостоял ему, — все это не укладывалось в схему. Или укладывалось? Мысли цеплялись одна за другую. — Может, вы поступаете так без его ведома. Рассчитывая на то, что он отреагирует на руку вам.

Киллиэн сказал:

— Ваш номер с пластиковой взрывчаткой, мистер Ричардс, завершен. Мы знаем — знаем — что вы блефуете. А вот на этом столе есть маленькая красная кнопочка, и это не блеф. Через 20 секунд после того, как я ее нажму, ваш самолет будет уничтожен ракетами «земля-воздух» с ядерными боеголовками.

— «Ирландец» — это тоже не фальшивка, — сказал Ричардс. Но во рту его появился привкус крови. Обман выплывал наружу.

— Напротив. На «Дженерал Атомикс Локхид» — невозможно пронести пластиковую взрывчатку. И дело обошлось без сигналов тревоги. На самолете есть четыре отдельных детектора специально для поимки террористов. Пятый детектор установлен в парашюте, который вы попросили. Могу вам сообщить, что когда вы поднялись на борт, мы с большим интересом и трепетом наблюдали за сигнальными огнями контрольной башни аэропорта. Все как один думали, что «Ирландец» у вас есть. Вы нас так сильно в этом убедили, что нам казалось, что контрольная панель всего лишь подтвердит это. Мы испытали огромное облегчение, когда увидели, что лампочки не загорелись: я убежден, что у вас и не было возможностей добыть эту взрывчатку. Вам это раньше и в голову не приходило, пока вас не приперли к стенке. Ну, это уже не имеет значения.

Маккоун внезапно оказался у Ричардса за спиной.

— Ну, наконец-то, — сказал он, ухмыляясь. Наконец-то, я прострелю тебе башку, козел, — он приставил оружие к виску Ричардса.

Киллиэн устало произнес:

— Ты и сейчас в безопасности, чертов идиот. А схватить его может и Донахью, если это понадобится.

— Этот человек — преступник! — Маккоун заговорил громче. — На его совести — кровь офицеров полиции. Он повинен в авиационном пиратстве. Он… Он публично оскорбил меня и мое ведомство.

— Сядь на место, — сказал Киллиэн, и его голос был холоден, как пространство открытого космоса. — Пора тебе вспомнить, кто платит тебе жалованье, мистер Главный Охотник.

— Я обращусь к Президенту Совета! — Маккоун все больше разъярялся. Он брызгал слюной. — А тебя, черножопый, на куски изрубят после этого всего! Тебя, черного бездарного чертова сукина сына…