Опасный след - Робертс Нора - Страница 56

— Отнесем это к категории текущих событий. Идем в дом, выпьем вина. Я бы не отказалась от бокала вина.

Она увидела цветы, как только вошла в кухню. Замерла, вытаращила глаза, из чего он сделал вывод: она удивлена не меньше его самого.

— Ты сделал мне второе кресло и купил цветы.

— Я уже сказал, что кресло мое. А цветы просто подвернулись под руку.

— Саймон. — Она пылко обняла его, и он чуть не задохнулся от нахлынувших чувств.

— Подумаешь, ничего особенного.

— Прости и терпи. Очень давно мужчина не дарил мне цветы. Я забыла, что чувствуешь, когда мужчина дарит цветы. Подожди, я сейчас.

Собаки выскользнули за ней — наверное, боялись, что она опять исчезнет. Саймон достал бутылку вина, вытащил пробку. Фиона вернулась с маленькой коробочкой, когда он наливал вино в ее бокал.

— От меня и собак. Считай это благодарностью за помощь.

— Спасибо. — Коробочка была слишком тяжелой для такого размера, и он с любопытством открыл ее. И обнаружил изящную дверную ручку в форме кельтского узла с выпуклыми буквами. Медь позеленеет со временем, и она станет еще более интересной.

— Ирландская. Я подумала, что тебе подойдет. Здесь написано…

— Добро пожаловать. Я же Дойл, помнишь?

— Верно. Если ты прикрепишь ее к своей двери, то иногда это даже будет соответствовать истине. То есть, что ты рад кого-то видеть. — Фиона улыбнулась ему.

— Возможно. В любом случае красиво.

— И ты можешь заказать еще одну — держу пари, Сил нашла бы мастера — на смену, когда ты не в настроении принимать гостей. Там можно написать «Уходите» по-гэльски.

— Отличная идея. Вообще-то я знаю, как будет по-ирландски «Проваливайте», а это гораздо интереснее.

— О, Саймон, как же я по тебе скучала…

Фиона произнесла это признание смеясь и потянулась за своим бокалом. Саймон положил ладонь на ее руку.

— Я тоже скучал по тебе, черт побери.

— Слава богу. — Она снова обняла его, положила голову на его плечо. — Так гармоничнее, как два кресла на веранде, правда?

— Пожалуй.

— Я должна высказаться. И не для того, чтобы переложить груз на твои плечи… Когда я высадила Мэй и Сильвию, после того как я высадила их, я не могла думать ни о чем другом, кроме той несчастной девушки и ее мучений в последние часы жизни. А когда я приехала домой и увидела тебя, то испытала такое облегчение, просто не смогла больше держать это в себе. Я так обрадовалась, увидев, что ты ждешь меня.

Он хотел сказать, что не ждал. Автоматическая реакция. Но он ведь действительно ждал, и было так приятно знать, что она этого хотела.

— Ты вернулась позже, чем я рассчитал, поэтому я… дерьмо.

— Безумный шоппинг в последнюю минуту, а потом пробки на дорогах…

— Нет, не это. — Он вспомнил о спецагентах и решил разделаться со всеми неприятностями сразу. — Федералы приезжали. Тауни и его напарница. Не думаю, что у них есть что-то новенькое, но…

— Отчет. — Фиона отстранилась, взяла свой бокал. — Перед отъездом я обещала отчитаться, когда вернусь. Но сегодня я звонить ему не буду. Сделаю это завтра.

— Хорошо.

— Только, пожалуйста, расскажи мне все, что ты знаешь. Я не могла выяснить подробности, но я хочу знать.

— Ладно. Присядь. Поужинаем вместе. Я буду рассказывать и готовить.

— В холодильнике есть замороженные ужины.

Саймон презрительно фыркнул.

— Я не ем эти диетические девчачьи штучки. И прежде чем ты обзовешь меня сексистом, посмотри мне в глаза и скажи, что на твоих коробках нет надписи «только для женщин».

— Может, и есть, но это не значит, что еда паршивая или у парней, которые ее пробуют, вырастают сиськи.

— Я не собираюсь рисковать. Ты будешь есть то, что я тебе приготовлю.

Довольная, чего он и добивался, Фиона села за стол.

— И что ты мне приготовишь?

— Я над этим работаю. — Саймон открыл холодильник, обвел взглядом полки, заглянул во все отделения. — Шериф Дейви приезжал в тот день, когда ты уехала.

Саймон высыпал на противень нарезанный ломтиками мороженый картофель и сунул в духовку, бекон отправил в микроволновку, а помидор, видимо оставленный Джеймсом, нарезал тонкими ломтиками.

— Ее ведь избили? Но…

— Да. Он ищет свой стиль.

— Это ужасно, — прошептала Фиона. — И похоже на правду. Она была… избита и задушена. Я боюсь выговорить «изнасилована».

— Нет, она не была изнасилована. Во всяком случае, Дейви этого не сказал, и в новостях не упоминали. — Саймон оглянулся, увидел выражение ее лица. — Ты уверена, что хочешь говорить об этом сейчас?

— Да. Я должна знать, что может случиться.

Саймон отвернулся и, укладывая между ломтями хлеба тонкие ломтики сыра, бекона и помидора, приказал себе успокоиться.

— Избив ее и задержав дольше обычного, он отклонился от стереотипа. В остальном он действовал по обычному плану.

— Кто она? Ты знаешь, — тихо сказала Фиона. — Ты наверняка узнал.

Саймон положил сэндвичи на сковородку, зашипело масло.

— Она была студенткой. Собиралась специализироваться в физическом воспитании и диетологии. Вела занятия йогой и подрабатывала личным тренером. Ей было двадцать, общительная, спортивная. Единственный ребенок. Мать овдовела пару лет назад.

— Боже, боже мой. — Фиона на мгновение закрыла лицо ладонями, растерла щеки, резко опустила руки. — Кажется, что хуже быть не может, но каждый раз еще страшнее.

— По типу она подходит. Высокая, стройная, длинные ноги, в хорошей физической форме. — Саймон перевернул сэндвичи на сковороде. — Если есть что-то еще, журналисты не разнюхали.

— Он пометил ее?

— Римской цифрой четыре. Ты задаешься вопросом, какой номер он собирается поставить на тебе. Фиона, послушай меня, я не скажу ничего, во что не верю.

— Я уже это поняла.

Саймон вывернул сэндвичи на тарелки, вытряс туда же картошку. Достал банку с маринованными огурчиками, бросил по парочке на каждую тарелку, счел свою миссию выполненной и поставил одну порцию перед Фионой.

— Тебя он не пометит. Перри не смог, и этот не сможет. Если копы его не остановят, мы сами его остановим. Даже не сомневайся.

Фиона молча поднялась, достала из ящичка нож, подлила вина в бокалы, разрезала сэндвич на два аккуратных треугольника, протянула нож Саймону.

— Нет, спасибо.

Фиона глотнула вина, отставила бокал.

— Ладно, — сказала она, глядя ему в глаза, затем откусила от своего сэндвича и улыбнулась. — Вкусно.

— Фирменное блюдо Дойла.

Фиона откусила еще кусок, потерла под столом ногу Саймона своими соблазнительными пальчиками с пурпурными ноготками.

— Как хорошо дома. Знаешь, я привезла с курорта божественный медово-миндальный скраб. После ужина и игры с собаками мы можем вместе принять душ. Я тебя отшелушу.

— Это кодовое слово?

— Узнаешь в свое время, — рассмеялась она.

— Тебе интересно, почему я не режу сэндвичи на треугольнички?

— Почему?

— По той же причине, по какой не хочу пахнуть медом и миндалем.

Фиона подцепила на вилку ломтик жареной картошки и подмигнула Саймону.

— Или питаться готовыми обезжиренными блюдами. Держу пари, я смогла бы изменить твое мнение о скрабе. Знаешь что? Я потру тебе спину. Твою широкую, крепкую, мужскую спину, а дальше как сложится. А еще на курорте был бутик с очень интересным нижним бельем. Я кое-что прикупила. Нечто очень, очень маленькое, я тебе продемонстрирую, если ты согласишься на скраб.

— Насколько маленькое?

— Крохотное.

— Только спину.

Фиона улыбнулась, куснула картошку.

— Для начала.

Она возилась с собаками целый час, без устали бросая мячи, гоняя питомцев по полосе препятствий, затем по очереди играя с каждым из них в перетягивание каната. Саймон только удивлялся, как ее руки еще не выскочили из суставов.

Правда, он видел, даже когда оставил компанию и сел отдохнуть на веранде, что с помощью собак Фиона пытается отгородиться от всего, о чем они говорили перед ужином.