Обещание вечности (ЛП) - Ховард Линда - Страница 27

Открыв глаза, Клэр снова посмотрела на фотографию. Рядом был напечатан снимок другого смуглого мужчины с проницательными темными глазами, и под обеими фотографиями шел заголовок: "Роум Мэттьюз и Максвелл Конрой — заместители Энсона Эдвардса, выбранные лично им. Большая часть деловой Америки полагает, что в «Спенсер Нейл» собрана лучшая команда специалистов".

Они неправильно написали его имя. Он Максвелл Бенедикт, а не Максвелл Конрой. Руки дрожали, пока Клэр читала журнал, глаза скользили по тексту, отмечая все упоминания о нем. Там было все: она читала, потом снова перечитывала, и, наконец, осознала правду. Он и в самом деле Максвелл Конрой, а не какой-то там Бенедикт, и закрутил этот страстный роман в надежде на получение от нее сведений о «Сплавах Бронсона». Возможно, он даже планировал обыскать ее бумаги, но этого не потребовалось. Она сама предоставила ему всю необходимую информацию. Клэр вспомнила, как рассказывала ему о делах своей фирмы, полностью доверяя ему, даже и не подозревая, что Макс Бенедикт просто шпионил для другой корпорации! Как только получил, что хотел — тут же уехал. Так просто и так отвратительно.

Медленно, вдумчиво Клэр заново перечитала всю статью, какая-то крошечная частичка ее сознания надеялась на чудо — она неправильно все истолковала, но повторное чтение все ухудшило, потому что детали, которые она пропустила в первый раз, только подтвердили факты. Максвелл Конрой, англичанин, сначала переехал в Канаду, где его приняли на работу в филиал «Спенсер Нейл», затем начал стремительное восхождение по карьерной лестнице. Четыре года назад перевелся в Даллас, получил американское гражданство, и приобрел репутацию специалиста по молниеносным захватам — он подбирался к компании и захватывал контроль над ней прежде, чем мишень успевала сообразить, что происходит и принять меры для защиты.

Клэр почувствовала оцепенение во всем теле, ее как будто парализовало. Даже лицо онемело, и требовались большие усилия, чтобы моргать или глотать. Молниеносные захваты. Приходил, забирал контроль над компанией и уходил. Да, именно так он и поступал. У нее не было шансов. Он разыграл ее как специалист, каковым и был, запутал так ловко, что она даже не поняла, что завербована. Клэр думала о собственном легковерии, о том, как легко проглатывала всю ложь, которой он кормил ее, о том, как он, должно быть, устал от сексуальных домогательств, тогда как ему нужно было просто знакомство. Она всерьез верила всему! И как только он не рассмеялся ей прямо в лицо?

Она, возможно, была не таким уж большим вызовом для него, подумала Клэр, внутренне съеживаясь. Оказалась обычной наивной дурочкой. Почти сразу же влюбилась и прыгнула в его постель в первый же раз, когда он предпринял усилие. Не обязательно было заниматься с ней любовью, думала она мучительно. Она уже рассказала ему о переоценке земли. Должно быть, это стало просто сахарной глазурью на его торте — увидеть, как легко он смог затащить ее в постель.

Сухие глаза были воспалены, горло болело. Клэр почувствовала, как резкий вдох оцарапал горло, и ее затрясло от внезапного озноба. Предательство словно выжгло клеймо в душе.

Журнал выскользнул из холодных оцепеневших пальцев, Клэр застыла за столом, омертвев от шока. Именно такой Сэм и нашел ее, вернувшись с обеда. Лицо Клэр было белым и застывшим, и она, казалось, ничего не видела, хотя смотрела прямо на него, когда он вошел в дверь. Сэм нахмурился, направляясь к ней.

— Клэр?

Она ничего не ответила, и Сэм присел перед ней на корточки, взял за руку и начал растирать ледяные пальцы.

— Клэр, что-то случилось? Тебя кто-то обидел?

Она едва зашевелила губами, темные глаза почернели, когда Клэр уставилась на него.

— Сэм, я предала вас.

Медленно, как старуха или немощный инвалид, она наклонилась и подобрала журнал. Очень осторожно перелистала страницы, пока не дошла до статьи о «Спенсер Нейл» и развернула лист с фотографией Макса.

— Я встречалась с ним, — еле вымолвила она, указывая на снимок. — Но он сказал, что его зовут Макс Бенедикт, а не Макс Конрой, и он … он знает о нашей собственности.

Сэм взял у нее журнал с непроницаемым выражением лица, и Клэр задалась вопросом, возненавидел ли он ее. Он, вероятно, тут же выгонит ее с работы, и это самое меньшее, что она заслужила. Она стоила ему компании — своей глупостью, невероятной непростительной глупостью.

— Как это случилось? — пробормотал Сэм.

Она рассказала ему все, не щадя гордость. Макс выставил ее полной дурой, она верила каждому сказанному им слову. Слезы начали скатываться с бледных щек, но Клэр не замечала их. Сэм потянулся к ней и снова взял за руку, погладил по волосам, и тут произошло невероятное — он мягко обнял ее и прижал голову к своему плечу. Эта нежность — вместо ненависти, которую он должен испытывать к ней — окончательно выбила Клэр из колеи, разрушила последние крохи самообладания, рыдания начали вырываться из ее горла. Она долго кричала, раскачиваясь в руках Сэма, он гладил ее волосы и шептал что-то успокаивающее, пока, наконец, ее тело перестало сотрясаться от крика, и она подняла мокрое, распухшее от слез лицо от его плеча.

— Я заберу вещи и уйду, — прошептала она, вытирая лицо ладонями.

— Почему? — мягко спросил Сэм.

— Почему? — эхом отозвалась она надломленным голосом. — Сэм, из-за меня вы потеряли компанию! Вы наверняка не захотите больше видеть меня рядом с собой, я доказала, что мне нельзя доверять.

— Понятно. А теперь послушай, почему ты неправа, — сказал он, доставая из кармана носовой платок и протягивая его ей. — Это правда — собственность была нашим тайным преимуществом, но правда и то, что если «Спенсер Нейл» действительно хочет нас, у нас нет шансов. Они слишком большие, слишком мощные. Лучшее, на что я надеялся — заставить их заплатить больше, чем они рассчитывают. Что касается доверия к тебе… — он пожал плечами, — я считаю, что ты самый заслуживающий доверия служащий, который когда-либо у меня работал. Ты совершила ошибку, но думаю, прошла бы по горящим углям, чтобы удержаться от еще одной.

— Не представляю, как вы можете простить меня, потому что я никогда не прощу себя.

Клэр вытерла глаза и скомкала в руках носовой платок.

— Ты всего лишь человек. Все мы делаем ошибки, некоторые из них более серьезные, чем другие. Посмотри на свою ошибку с другой точки зрения. Будут ли потеряны рабочие места из-за того, что ты рассказала Конрою? Скорее всего, нет. «Спенсер Нейл» нуждается в наших знаниях и опыте, они не станут полностью менять весь штат. Твоя ошибка повлияла на результат их планов захвата? Не думаю. Я уверен, что они поимеют нас, так или иначе, и, по правде говоря, чувствую почти облегчение. Единственное, что изменится — график работы.

Тень улыбки коснулась твердого рта, глаза Сэма задумчиво смотрели вдаль.

— Хотелось бы мне, чтобы ошибки, которые я совершил, были не более серьезными, чем эта.

— Он использовал меня, — прошептала она.

— Это его потеря, — отрезал Сэм. — Он вернется, Клэр, это его работа. Он приедет сюда для ведения переговоров и наблюдения за слиянием. Ты будешь вынуждена общаться с ним. Сумеешь справиться с этим?

Часть ее хотела сказать «нет», съеживаясь от воображаемой новой встречи с ним. Как она сможет перенести это — смотреть на него, зная, что он использовал ее, лгал, предал, и осознавать в глубине души, что все еще любит его, потому что любовь никак не умирает в ней? И если бежать — то куда? Она должна продолжать работать, а побег ничего не изменит. Она по-прежнему должна смотреть на себя в зеркало по утрам, осознавая, что все, что было — ложь.

Ей следовало лучше соображать. Как это возможно — быть настолько слепой, чтобы поверить, что мужчина — такой как Макс — заинтересуется ею? Ему нужен кто-то гламурный, искушенный и красивый, кто-то, кто производит впечатление, как роскошная норка на безупречных загорелых плечах. Единственное, что его привлекало в Клэр — это доступ к внутренней информации «Сплавов Бронсона».