Исследование интуиции - Кришнамурти Джидду - Страница 34

К. Мозг, говорящий: «Я очень ясно вижу растрату энергии».

П. Тот факт, что вы говорите – мозг видит всю проблему растраты энергии…

К. И этим все заканчивается.

П. Целостно ли это?

К. Конец всего этого является целостностью.

П. Конец – это самоосознание фрагментации.

ДС. Является ли это целостным?

К. Да. Но она задала гораздо более сложный вопрос по поводу целостного мозга, содержащего прошлое, всю полноту прошлого. Что это означает?

Прошлое – это ничто. Но такой мозг может его использовать, всю суть прошлого, высасывая весь его сок. Я хотел бы знать, следите ли вы за всем этим.

То, что меня интересует – это жизнь человека, фактическая, повседневная, фрагментированная нелепая жизнь. И я говорю: «Могло ли это преобразиться?» Не в большее удовлетворение. Может ли эта структура сама привести себя к концу? Не наложением чего-то более высокого, что было бы просто новым фокусом. Я говорю: «Если вы в состоянии наблюдать без наблюдателя, мозг может преобразиться. Это является медитацией. Сэр, суть – это полнота. Во фрагментации нет никакой сути, ничего существенного. Вслушиваться сердцем П. Я чувствую, что самое главное, чего нам всем недостает, – это сострадания. В Бенаресе вы однажды сказали такую фразу: «Возможно ли слушать сердцем?» Что означает слушать сердцем?

К. Проведем ли мы об этом дискуссию?

ФВ. Не могли бы мы провести исследование этого?

К. Видите ли, сэр, говоря это, я хотел указать, что мысль является материальным процессом; все, что строит мысль – технологически, психологически, верования, боги, вся структура религии, основанная на мысли – это материальный процесс. В этом смысле мысль является материей. Мысль – это переживание, знание, скопившееся в клетках и действующее по определенной колее, проложенной знанием. Для меня все это является материальным процессом. Что такое материя – я не знаю. Я даже не хочу обсуждать это, так как я не знаю.

ФВ. Я не собираюсь исследовать это с точки зрения социалиста. Давайте скажем, что материя представляет собой нечто неизвестное. У меня такое же ощущение, как при исследовании неведомого.

К. Вы не можете исследовать неведомое. Будьте бдительны, вы можете исследовать только неизвестное. Дойдите до его границ, и когда вы подошли к границе известного, вы уже продвинулись за ее предел. Исследовать можно только известное.

П. Что является мыслью?

К. Конечно. Но когда он говорит: исследуйте, рассматривайте, изучайте известное, мы не можем сделать это. Поэтому П. задает вопрос: что означает слушать сердцем?

П. Это главный, решающий вопрос. Когда в нас будет сострадание, все окажется возможным.

К. Согласен, но к несчастью его у нас нет. Поэтому как подойти к этому вопросу? Что означает слушать и какова структура сострадания?

П. И что значит слушать сердцем? Это нечто очень важное. Существует ли вслушивание, гораздо более глубокое, чем слух ушей?

К. Мы можем рассмотреть оба вида вслушивания, и вслушивание сердцем, что означает слушать с состраданием. Прежде всего, что означает вслушиваться, что представляет собой само это действие?

ФВ. Быть может, мы поставим вопрос наоборот: что означает не вслушиваться?

К. Что вы имеете в виду, сэр?

ФВ. Когда мы спрашиваем, что такое вслушиваться, ответить очень трудно. Мне кажется, что если я ясно пойму, что означает не слушать…

К. Это то же самое. Это означает через негативное придти к позитивному. Если вы выясните, что такое вслушивание и в процессе исследования вслушивания отвергнете то, что является не вслушиванием -значит, вы вслушиваетесь. Вот и все.

П. Можем мы продолжить? Итак, имеются две проблемы: что такое вслушивание – и в это включен вопрос о не вслушивании – и что такое сострадание.

Какова природа и структура этого чувства, глубина его, и поток, который из него возникает?

К. Давайте обсудим это.

ФВ. Я чувствую, что в вопросе о сострадании у нас возникает та же проблема, так как я чувствую, что сострадание не имеет ничего общего со сферой известного.

К. Она имела в виду нечто другое, сэр. Что значит слушать сердцем? Вот о чем она говорила. Я ввел слово сострадание. Быть может, пока мы можем отложить это слово.

П. К. говорил о слушании сердцем. Мне хочется вникнуть в это.

К. Так давайте разберемся в этих двух вопросах: слушать и вслушиваться сердцем. Что это означает?

Р. Мы говорили, что реакции мысли фрагментарны.

Как бы мы ни называли эти реакции – наблюдением, вслушиванием или еще чем бы то ни было – это все одно и то же. Не так ли? Так вот, является ли сердце не фрагментированным? Это ли мы имеем в виду?

К. Подождите одну минуту. Вслушиваться цветением всех органов чувств – это одно; вслушиваться частично каким-то одним органом чувств – это процесс фрагментарный.

Р. Да.

К. То есть, если я вслушиваюсь всеми органами чувств, тогда не возникает негативности отношения к вслушиванию и не вслушиванию. Но мы так не слушаем.

С. Сэр, когда вы говорите о слушании сердцем -могу ответить только одно: что мне это неизвестно.

Но существует движение, чувство, вслушивание, в котором сознание не является мыслью. Я вижу, что происходит движение чувства, когда я слушаю Р. или кого-то другого; возникает особое чувство, посредством которого человек слушает другого. Когда имеется это чувство, общение происходит совершенно иначе.

К. Отличается ли чувство от мысли?

С. К этому я и хочу подойти.

П. Оно отличается от мысли.

С. Если чувство не отличается от мысли – тогда мы не знаем никакого другого движения, кроме движения мысли. Принять это утверждение очень трудно, ибо все мы знаем переживание нежности, привязанности. Если отнести все это в категорию мысли, если это вся полнота сознания, то…

К. Нам нужна полная ясность. Не вводите категорий. Будем двигаться медленно. Как я слушаю -посредством мысли, или же через мысль? Вот в чем проблема.

С. Но в обоих случаях…

К. Продвигайтесь медленно, С. Слушаете ли вы при помощи движения мысли, или без движения мысли?

Я спрашиваю вас.

П. Можем ли мы слушать без движения мысли?

К. Да.

П. Иногда, быть может, раз в жизни, у человека возникнетцелостноеощущениеслияниявоединосердца, мысли и сознания.

К. Я это понимаю.

П. Когда задается вопрос, можно ли слушать без посредства мысли, мы можем ответить: «Да, это возможно», но разрешите мне сказать, при этом все же чего-то не достает.

К. Мы подойдем к этому. Будем продвигаться медленно.

А. На более низком уровне сенсетивности слушание может происходить без ясно сформулированной мысли. В таком слушании имеется недостаток сенсетивности. Поэтому оно не является живым.

К. Я думаю, нам нужно начать с того – что значит общаться?

Я хочу сказать вам нечто, в чем я глубоко заинтересован. Вы должны быть готовы вникнуть в проблему или в вопрос, или в предположение, предлагаемое человеком; то есть, вы должны испытывать тот же интерес, как и ведущий беседу, с той же интенсивностью, и вы должны быть на одном с ним уровне. Все это включено общение, без этого нет общения, контакта не будет.

П. Разрешите сказать. Вводя слово «общение», вы вводите оба вида слушания. Но во вслушивание сердцем эти оба вида могут не быть.

К. Да. Мы подойдем к этому. Что такое – слушать сердцем? Я хочу сказать вам что-то, что я чувствую очень глубоко. Как вы вслушаетесь в это? Я хочу, чтобы вы почувствовали то же, что я. Я хочу, чтобы вы разделили это со мной, включились в это. Может ли общение происходить как-то иначе?

С. Как может человек знать уровень?

К. Если это происходит не интеллектуально, словесно, но является интенсивной, жгучей проблемой, глубокой общечеловеческой проблемой, которую я хочу сообщить, передать вам, разделить с вами -тогда мы должны быть на одном уровне, иначе вы не сможете вслушаться.

С. Если имеется глубокая серьезность, будет ли достигнут необходимый, правильный уровень?