Дневник киллера - Кинг Дэнни - Страница 16

– Так ты гангстер? – ахнула Анджела.

– Да нет, не совсем, я что-то вроде советника – помогаю им покупать недвижимость и все такое, – пробормотал я.

– Значит, ты агент по недвижимости у гангстеров? – В ее голосе прозвучала нотка разочарования.

– Ну да, вроде, – кивнул я. – Примерно так.

– С какой стати им рассказывать о таких вещах агенту по недвижимости? – подозрительно спросила она.

– Э-э... я не совсем агент, скорее исполнитель.

– Какой исполнитель?

– Послушай, мы что, будем ждать, пока нас изрешетят пулями? – рявкнул я.

– Прости, я просто испугалась и болтаю невесть что. Я подошел и обнял ее. Анджела дрожала как осиновый лист.

– Ш-ш, – прошептал я ей на ухо, целуя. – Все будет в порядке, обещаю. Я никому не позволю сделать тебе больно, верь мне.

Мы набили в чемоданы самое необходимое, сколько могли унести. Анджела оделась потеплее и вышла вслед за мной через заднюю дверь. Было уже три часа ночи, луна пряталась за тучами, холодный ветер качал ветки деревьев и разметал мусор в переулках, маскируя любое движение.

Для убийства лучшей ночи не придумаешь.

– Держись рядом, – шепнул я Анджеле, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Если Логан что-то задумал, то все произойдет именно здесь, пока мы на виду и беззащитны. Убийца может прятаться где угодно: за окном соседнего дома, за мусорными баками, в конце переулка, в стоящей машине. Я держал пистолет наготове и по пути чуть не пристрелил трех кошек, кравшихся мимо. Наконец мы забросили в машину вещи и выехали со стоянки.

– Куда мы едем? – спросила Анджела.

– Во Францию.

– Постой, у меня же нет паспорта! – Какие они все-таки безмозглые, эти бабы! Говоришь ей: "Твоя жизнь в опасности, тут полно убийц, которые за тобой охотятся, Франция – это спасение", а она: "Погоди, у меня нет документов, и еще надо сдать книгу в библиотеку – придется остаться здесь, пусть убивают".

– Не волнуйся, все сделаем на месте, у меня есть связи.

– На месте? Но как мы туда попадем, если у меня нет паспорта?

– У меня в Кенте есть катер. Доберемся морем.

– Катер? А что, если он перевернется? Я не умею плавать.

– Катер – это не лодка, он не перевернется. Да не волнуйся ты, все в порядке! Будем во Франции уже к обеду и сможем отправиться куда захотим. У меня куча денег, посмотрим мир. Что скажешь?

– Давай поедем в Египет, я всегда мечтала туда попасть, – оживилась Анджела.

– Значит, решено – едем в Египет.

Чего еще от нее ждать? Нам только мумий не хватало!

Мы добрались до катера где-то после четырех и быстро погрузились. Я все время озирался, опасаясь, что Логан предвидел мой план, но все было спокойно. Единственными звуками были шум моря и грохот волн, разбивавшихся о пирс. Судя по всему, путь нас ждал нелегкий.

Катер сильно качало, и Анджела, и без того не очень поворотливая, чувствовала себя неважно.

– Ты уверен, что у нас получится? – спросила она.

– Не бойся, я плавал туда уже раз десять.

– А как же твоя машина?

– Машина?

– Что, если ее кто-нибудь найдет? Тогда они поймут, что мы во Франции.

– А что мне с ней делать – взять с собой? Или выстрелить в воздух, чтобы отогнать?.. Ерунда, забудь. Отправляйся на корму и сиди там, чтобы тебя не было видно.

У Анджелы дрожали губы – она явно опасалась предстоящего плавания. Выровняв курс, я подошел и потрепал ее по волосам, чтобы приободрить, но без особого успеха. Это вообще редко помогает.

Мотор натужно ревел, мы с трудом пробились сквозь полосу прибоя и вышли в открытое море. Качало очень сильно – Анджелу выворачивало наизнанку. Морская болезнь в сочетании со страхом – зверская штука. Бедняжка стояла на коленях, согнувшись вдвое, с позеленевшим лицом – вероятно, это было ее первое морское путешествие.

Я постарался выкинуть все лишние мысли из головы и сосредоточиться на управлении.

Мили через три я заглушил мотор и подошел к Анджеле. Такой бледной мне ее еще не приходилось видеть.

– Извини, мне что-то нехорошо. – Она зарыдала. И немудрено. Еще пару часов назад она лежала в теплой постели и видела во сне счастливое будущее – и вдруг оказалась в открытом море, оставив позади все, к чему привыкла, и спасаясь бегством от смертельной опасности. Такой шок проходит не скоро. Наверняка она уже не раз спрашивала себя, не сон ли это.

Я поднял ее лицо и вытер рукой слезы.

– Все в порядке, дорогая. Иди сюда, перегнись через борт, тебе станет легче.

– О нет, я упаду!

– Не упадешь, ты ведь держишься, – рассмеялся я. – Просто наклоняйся, если тебя тошнит. А я пойду сделаю нам по чашечке горячего кофе.

Анджела послушалась и, подойдя к борту, посмотрела вниз, крепко ухватившись за деревянную обшивку.

– Как холодно... – с трудом проговорила она.

– Да, милая, – ответил я и дважды выстрелил ей в затылок.

Она не успела ничего почувствовать – я сдержал свое обещание. Обхватив ее за пояс, я не дал телу осесть назад, чтобы кровь не забрызгала палубу и мою одежду, и держал до тех пор, пока первичное кровотечение не прекратилось. Через двадцать минут Анджела погрузилась в волны, которые внушали ей такой ужас.

– Прощай, любимая, – сказал я, смахивая слезу. – Мне очень жаль, поверь.

Я в последний раз посмотрел на ее лицо, уходящее в черную воду, такое прекрасное, такое чарующее. Сердце сковал холод – я никогда больше не увижу Анджелу.

Зачем я ее убил?

Потом я тысячу раз задавал себе этот вопрос, и ответ был только один: я киллер, убивать – моя профессия.

Я понимаю, такое объяснение звучит слишком напыщенно, но в конечном счете все сводится именно к этому. Слишком много было причин убить и слишком мало, чтобы оставить в живых. В подобных обстоятельствах руководствуешься инстинктом. Нравится тебе или не нравится – должен, и все. Привычка, автоматизм.

Кроме того, Анджела была стукачкой и рано или поздно сдала бы меня легавым. Она меня использовала – так сказал Логан. И никогда не любила, теперь это было ясно. Я просто защищал себя, и не только себя, а всю организацию. Если еще точнее, я защищал себя от Анджелы и от организации. Просто чудо, что Д. Б. не решил избавиться разом от нас обоих – на тот случай, если она успела меня завербовать. Вырезать зараженное место – с запасом, чтобы исключить всякий риск. Кстати, еще не факт, что не решил. Надо быть настороже.

Все так, но легче от этого не становится.

Я смотрел, как Анджела уходит в темноту, и вытирал все новые слезы солеными пальцами.

Правильно ли я поступил?

Ну конечно, правильно. Она мешала, и ее следовало устранить. Логан ясно сказал.

И все-таки?

Откуда мне знать? Может, стоило рискнуть? Но какое право я имел принимать решение? Д. Б. отдал приказ, как всегда, и наверняка имел достаточные основания.

"Мы не убиваем просто так", – сказал Логан. Верно. Зачем нам? А значит, Д. Б. был уверен, что Анджела представляет вполне реальную опасность. Что мне еще нужно знать? Вполне достаточно, других аргументов не надо. И все-таки...

Если разобраться, я убил целую семью. Старую больную мать и заботливую любящую дочь. Всю их историю, жизнь, любовь – стер начисто. Может, что-то со мной не так?

Не стоит об этом думать – задвинуть подальше и постараться забыть.

Я завел мотор и повернул к берегу. Уже начало светать, ветер немного утих, волны стали пониже. Не успел я пройти и нескольких метров, как вода рядом с бортом вспучилась от мощного подводного взрыва, едва не перевернув катер. Я изо всех сил налег на рулевое колесо. Волна окатила меня с головой, смыв слезы с лица.

Зубная бомба сработала, но взрывчатки, пожалуй, стоит класть поменьше.

10. Ночь с призраками

Как уже здесь упоминалось, я не пью. В общем и целом это верно, но бывают и исключения. Сейчас объясню. Как правило, я не притрагиваюсь к спиртному: мне не нравится ни его вкус, ни то, как оно на меня действует. Кроме того, я люблю всегда быть в форме – при моей работе это просто необходимо. Однако временами, когда становится совсем уж паршиво и трезвость трудно переносить, я пью. Выбираю этикетку покрасивее (обычно шотландское виски) и покупаю себе на вечер бутылочку. Только на один вечер. И выпускаю пар. Не очень часто, пару раз в год – в терапевтических целях, не более того.