Сад костей - Герритсен Тесс - Страница 69

— Я думаю, оно последнее, Джулия.

— Но это же замечательно! — воскликнула она. И тут заметила, как побледнел Генри, как дрожат его руки.

— Что случилось?

Он протянул ей письмо:

— Прочтите.

30

1830 год

Этот отвратительный предмет два дня вымачивался в виски, потому Роза сперва не поняла, что плавает в банке.

Она видела лишь кусок сырого мяса, опущенный в жидкость чайного цвета. Пратт повернул сосуд, поднял его повыше и поднес к Розиному лицу, заставляя хорошенько разглядеть содержимое.

— Вы знаете, кто это?

Она посмотрела на банку, предмет, плававший в жуткой смеси из спиртного и свернувшейся крови, приблизился к стеклу, которое увеличило каждую его деталь. Роза в ужасе отшатнулась.

— Мисс Коннелли, вы должны узнать это лицо, — настаивал Пратт. — Его содрали с тела, обнаруженного позапрошлой ночью в одном из переулков Вестэнда. На теле был вырезан крест. Это ваш зять, господин Эбен Тейт.

Стражник поставил банку на стол доктора Гренвилла. Роза обернулась к Гренвиллу — тот тоже был потрясен уликой, оказавшейся в его гостиной.

— У Норриса в комнате не было этой банки! — возразила она. — Доктор Гренвилл, если бы не его вера в вас, он не просил бы меня прийти сюда. Так что и вы должны поверить ему.

В ответ на это Пратт невозмутимо улыбнулся:

— Я думаю, доктор, все предельно ясно. Ваш студент, господин Маршалл, ввел вас в заблуждение. Вестэндский

Потрошитель — это именно он. Его арест — всего-навсего вопрос времени.

— Если он еще не утонул, — заметил Гренвилл.

— О, мы прекрасно знаем, что он жив. Нынче утром возле доков мы обнаружили следы, ведущие из воды на берег. Мы найдем его, и правосудие свершится. Эта банка и есть необходимое доказательство.

— Хранящийся в виски образец — вот все, что у вас есть.

А также испачканная кровью маска. Белая маска, точь-в-точь как ее описывали некоторые свидетели. — Он бросил взгляд на Розу.

— Он невиновен! — воскликнула девушка. — Я засвидетельствую…

— Засвидетельствуете что, мисс Коннелли? — презрительно фыркнул Пратт.

— Что вы подложили эту банку ему в комнату.

Пратт двинулся на нее с таким разъяренным лицом, что девушка вздрогнула.

— Ах ты потаскушка!

Господин Пратг! — осадил его Гренвилл. Но Пратт не отводил глаз от Розы:

— Думаешь, твои показания чего-нибудь стоят? Я прекрасно знаю, что ты жила с Норрисом Маршаллом. И он уже прихватил свою потаскушку домой на Рождество, чтобы познакомить со старым добрым папашей. Ты не только лежала под ним, ты еще хочешь солгать в его пользу. Он оказал тебе услугу, убив Эбена Тейта?

Расправился с причинявшим беспокойство зятем? — Стражник вернул банку в обтянутую тканью коробку для улик.

— О да, присяжные несомненно поверят твоим показаниям!

— В его комнате не было этой банки, — повторила Роза, обращаясь к Гренвиллу. — Клянусь вам.

— Кто разрешил обыск в комнате господина Маршалла? осведомился Гренвилл. — С чего вдруг Ночная стража стала что-то искать там?

Впервые за время разговора Пратт забеспокоился:

— Я просто выполнил свой долг. Когда поступило сообщение…

— Какое сообщение?

— Письмо, извещавшее, что в его комнате Ночная стража может обнаружить кое-какие интересные вещи.

— Кто прислал это письмо?

— Я не вправе говорить об этом. Гренвилл понимающе усмехнулся:

— Аноним!

— Но мы ведь обнаружили улики, верно?

— Вы готовы рисковать человеческой жизнью из-за этой банки? Из-за этой маски?

— А вам, сэр, стоит хорошенько подумать, прежде чем рисковать своей превосходной репутацией из-за убийцы.

Теперь уже совершенно ясно, что вы жестоко ошиблись в этом юноше, как, впрочем, и все остальные. — Он взял в руки коробку для улик и добавил с удовлетворением в голосе: — Все, кроме меня. — Он коротко кивнул. — Доброй ночи, доктор. Не стоит меня провожать.

Они слышали, как Пратт прошел по коридору, затем дверь за ним закрылась. Через некоторое время в гостиную вошла сестра доктора Гренвилла Элиза.

— Этот ужасный человек наконец ушел? — спросила она.

— Боюсь, у Норриса плохи дела. — Вздохнув, Гренвилл опустился в кресло у камина.

— И ты ничем не сможешь ему помочь? — удивилась Элиза.

— Теперь даже моего влияния будет недостаточно.

— Доктор Гренвилл, он рассчитывает на вас! — воекликнула Роза. — Если Норриса станете защищать вы и господин Холмс, им придется прислушаться.

— Венделл будет свидетельствовать в его защиту? — изумилась Элиза.

— Он был в комнате Норриса. Он знает, что этой банки там не было. И маски тоже. — Девушка взглянула на

Гренвилла. — Это я во всем виновата. Это все из-за меня, из-за Мегги. Люди, которые ищут ее, способны на все.

— Даже отправить на виселицу невинного человека? — спросила Элиза.

— Это еще не самое страшное. — В надежде, что он ей поверит, Роза, умоляюще вытянув руки, подошла к

Гренвиллу. — В тот вечер, когда родилась Мегги, в коммате были две сестры и доктор. Теперь все они мертвы, потому что узнали тайну моей сестры. Они знали имя отца Мегги.

— А вы его так и не узнали, — заметил Гренвилл.

— Меня там не было. Малышка плакала, и я вынесла ее из комнаты. Позднее Агнес Пул потребовала, чтобы я отдала ее, но встретила мой отказ. — Сглотнув, Роза тихо добавила: — И с той поры за мной охотятся.

— Так значит, они ищут ребенка? — спросила Элиза. И перевела взгляд на брата: — Ей нужна защита.

Гренвилл кивнул.

— Где она, мисс Коннелли?

— Я ее спрятала, сэр. В безопасном месте.

— Они могут найти ее, — предупредил Гренвилл.

— Только я знаю, где она. — Роза посмотрела доктору в глаза и спокойно добавила: — Никто не заставит меня рассказать об этом.

Он оценивающе взглянул на девушку.

— Я в вас нисколько не сомневаюсь. Все это время вам удавалось защищать ее от беды. Вы лучше, чем кто-либо другой, знаете, что именно нужно ребенку. — Он резко поднялся. — Мне нужно отлучиться.

— Куда ты собрался? — заволновалась Элиза. Я должен кое с кем посоветоваться по этому делу.

— Ты вернешься к ужину?

— Не знаю.

Гренвилл вышел в коридор и надел пальто. Роза последовала за ним.

— Доктор Гренвилл, а что делать мне? Чем я могу помочь?

— Останьтесь здесь. — Он посмотрел на сестру: — Элиза, позаботься об этой девушке. Пока она в нашем доме, с ней ничего не должно случиться.

Он вышел на улицу, а в переднюю, обжигая Розе лицо, ворвался ледяной ветер. Она сморгнула внезапно выступившие слезы.

— Вам ведь некуда пойти, верно?

Роза обернулась к Элизе:

— Да, мэм.

— Госпожа Фербуш может постелить вам на кухне. — Элиза окинула взглядом заштопанное платье Розы. — И, конечно же, она переоденет вас.

— Спасибо. — Роза откашлялась. — Спасибо вам за все.

— Вам нужно благодарить моего брата, — возразила Элиза. — Я лишь надеюсь, что эта история не навредит ему.

Это был самый великолепный дом, в каком Розе доводилось бывать, и уж точно самый знатный из тех, где она когда-либо ночевала. На кухне было тепло: угольки в очаге все еще пылали, испуская жар. Она лежала под тяжелым шерстяным одеялом — его было не сравнить с той ветхой накидкой, в которую она обычно закутывалась холодными ночами, с той жалкой тряпицей, что пахла всеми доходными домами, всеми соломенными подстилками, на каких ей приходилось спать. Госпожа Фербуш, живая и умелая экономка, настояла на том, чтобы накидка, а вместе с ней и другая поношенная одежда Розы были брошены в огонь. Что касалось самой девушки, госпожа Фербуш потребовала мыла и большого количества горячей воды, так как доктор Гренвилл постановил: чистота домочадцев — здоровье в доме.

И вот теперь, после мытья, Роза, одетая в чистое платье, лежала на непривычно удобной койке возле очага. Она знала: нынче вечером Мегги тоже находится в теплом и безопасном месте.