Его пленённая леди - Грейси Анна - Страница 62

– Нет, пожалуйста, останьтесь. Есть кое–что, о чём я должна сказать всем вам. Это лежит на моей совести…

– Ты ничего не должна объяснять им, – резко прервал её Гарри.

– Нет, Гарри. Если я войду в твою семью, они должны знать правду. Иначе я буду чувствовать себя самозванкой.

– Что за вздор. Ты будешь моей женой, а не самозванкой.

– Он прав, – Гэбриэл пересёк комнату и обнял жену. – Вы будете женой Гарри, и этого вполне достаточно для всех нас.

– Согласна, – Калли взяла руку Нелл и пожала её, выражая молчаливую поддержку.

Ни Нэш, ни граф ничего не сказали.

Нелл посмотрела на Гарри.

– Если не хочешь, я ничего не стану рассказывать.

Он вернул ей раздражённый взгляд.

– Я волнуюсь о тебе, а не о себе, глупая женщина. Можешь говорить, что хочешь, это ничего не изменит для меня.

Он подошёл к ней и встал рядом, скрестив руки на груди, словно собрался защищать Нелл.

– Тогда я расскажу, – начала она, – но я хотела бы, чтобы эта история не покинула пределы этой комнаты.

– Будьте уверены, этого не произойдёт, – сказал Нэш, пересёк комнату и уселся в кресло. Граф с напряженным видом остался стоять у двери.

Быстро и просто Нелл поведала свою историю. Спокойным голосом, лишённым эмоций, она рассказала всё, начиная с того дня, когда обнаружила, что ждёт ребёнка, до момента, когда увидела корзину с овощами на ступенях церкви. Она не сказала им, как забеременела. Это только её дело.

– Итак, – закончила она, – теперь вы всё знаете.

Калли вскочила и обняла Нелл. Мужчины не двигались и молча смотрели на графа. Маркус прочистил горло и произнёс:

– У меня вопрос.

Все напряглись. Нелл увидела, как Гарри сжал кулаки.

Она выпрямилась, словно готовилась выслушать приговор.

– Да?

– Ваш отец умер.

– Да, – Нелл непонимающе моргнула.

– У вас ведь нет родственников – мужчин в этом графстве?

– Да, правильно, – она быстро взглянула на Гарри. Он покачал головой, не понимая, как и все остальные, чего добивается граф.

Граф откашлялся и поглядел на неё глазами Гарри.

– Тогда, могу я предложить свои услуги в качестве отца невесты?

* * *

– Я всё равно не доверяю ему, – ворчал Гарри ночью в кровати. – Один галантный жест не искупает то плохое, что он сделал в жизни.

– Но Нэш тоже вёл себя плохо, ты ведь простил его.

– Да, но Нэш младше его, и потом Маркус всегда был заводилой. Кроме того, в прошлом году Нэш извинился, он также очень помог Гэйбу и Калли.

– Может быть, Маркус тоже извинится.

Гарри фыркнул.

– Может быть, и свиньи начнут летать. Он слишком высокомерен, чтобы извиняться. К тому же некоторые вещи нельзя исправить словами.

«Ему причинили очень сильную боль», – поняла Нелл.

– Что он сделал тебе? – спросила она мягко.

Гарри хмуро посмотрел на неё.

– Ты ведь не отстанешь, не так ли?

– Это потому, что я чего–то не понимаю. В любом случае я буду на твоей стороне. Я просто хочу понять.

Он вздохнул.

– Ладно, устраивайся поудобнее, это долгий и скучный рассказ, ты уснёшь, не дослушав его до конца.

Нелл прижалась к нему. И он рассказал ей о своей первой любви, о леди Антее, которая предала его наихудшим образом и тайно наблюдала, как его избивали до полусмерти.

Нелл была испугана и сердита, она судорожно обнимала его, словно каким–то образом могла утешить того юного Гарри.

И каким–то образом он почувствовал себя утешенным.

– Потом они взяли меня, полуголого, истекающего кровью, и бросили на ступени лондонского дома моего отца в самом центре Мэйфера. И, конечно, мой отец, граф Элверли оказался дома, – сказал он горько. – Моя первая встреча с отцом, а я был жестоко избит и не мог стоять на ногах.

– Почему они потащили тебя туда, если ты не имел ничего общего с отцом.

Гарри пожал плечами.

– Без сомнения, лорд Куэнборо считал, что мой отец должен отвечать за своего ублюдка.

– А он?

– Он едва взглянул на меня и сказал дворецкому: «Гловер, на ступеньках мусор, убери его». Я никогда не забуду эти слова.

Нелл задохнулась.

– Как бессердечно.

– А потом спустился мой брат Маркус и уставился на меня своими безжалостными глазами. Он не сказал ни слова, только поглазел на меня и ушёл вслед за отцом. Что отец, что сын – одна порода.

– Теперь я поняла, – сказала Нелл, обхватив его руками. – Трудно простить такую жестокость. И я очень сожалею, что была так настойчива и разбередила старые раны, причинив тебе боль.

Гарри поцеловал её, чувствуя глубокое успокоение. Он никому не рассказывал эту историю, кроме Гэйба, и то не с такими подробностями.

Он не ощущал никакой боли, старые раны его больше не беспокоили. Вместо этого он чувствовал себя исцелённым.

Разговор с Нелл, когда они лежали, переплетясь телами, их тихие голоса в ночи, всё это помогло понять ему, как молод он был тогда. И Гарри осознал, что его чувство к Антее не было любовью. Это было наваждение, его первое мальчишеское увлечение.

Но вовсе не любовь.

Ничего похожего на любовь.

– О, Гарри, – прошептала Нелл, – я так люблю тебя.

Она смотрела на него глазами, полными любви и ожидания.

Гарри ответил смущённым взглядом. Он не мог произнести слова, которые она хотела услышать. Они словно застряли в его горле. И он знал, что они останутся там, пока он не сделает кое–что, пока не сможет дать ей больше, чем просто слова.

Они снова занимались любовью, медленно, нежно и сладостно–горько. И невысказанные слова тихо и тяжело висели над ними.

Глава 16

Купер ещё раз коснулась пальцами причёски Нелл, придавая ей окончательный вид. Она опять придумала нечто новенькое: на макушке Нелл красовалась корона из уложенных кругами кос.

Нелл удивлённо разглядывала своё отражение в зеркале. Кто эта элегантная молодая женщина? Уж точно не сорвиголова Нелл, что выросла на конюшнях и ходила с растрёпанными волосами да вечно подоткнутыми, чтобы не волочились по грязи, юбками.

Может, леди Элен? Нет, она никогда не ощущала себя леди Элен. Вот леди Нелл…

– Вы просто сияете, миледи, – отметила Купер. – Выглядите изумительно.

– Благодарю, Купер, ты настоящая кудесница.

– Я лишь делаю то, что в моих силах, миледи. Остальное – заслуга любви, полагаю.

Нелл зарделась. Минувшей ночью она прямо–таки таяла в объятиях сладостной и нежной любви Гарри.

И ранним утром они так пылко любили друг друга, что в этом страстном пламени сгорели все её последние внутренние преграды. Она ещё чувствовала лёгкое опьянение после недавних утех. И вовсе не возражала против подобного состояния.

Гарри так и не признался ей в любви. Физически она ощущала себя любимой, но жаждала услышать заветные слова из его уст. Всё чаще и чаще она вспоминала, что он сказал, когда делал ей предложение в первый раз. «То, что я предлагаю вам, – это не пылкая и безрассудная любовь».

Да не хочет она «пылкой и безрассудной любви». Хочет обыкновенной любви. Любви Гарри.

В дверь постучали.

– Войдите, – пригласила Нелл.

Вошёл лакей и поклонился:

– Меня прислали сопроводить вас в комнату для завтраков, миледи.

– О, спасибо. Не могли бы вы только позвать мистера Моранта? Пожалуйста.

Лакей сдвинул брови:

– Но он уже ушёл, миледи.

– Завтракать? – нахмурилась она. Как–то не похоже на него.

– Нет, миледи, он позавтракал час назад и тут же отправился в Лондон.

– Отправился в Лондон? – Нелл раскрыла от изумления рот.

– Да, миледи.

Почему он уехал в Лондон, не сказав ей ни слова? На ум приходила лишь одна мысль – письмо. Нелл кинулась к двери и молнией влетела в смежную комнату. Письма нигде не оказалось. Как не оказалось и записки от Гарри, где бы он объяснял, почему уехал, не предупредив её.

Внутри у Нелл похолодело от зловещего предчувствия.