Странный свидетель - Кин Дей - Страница 13

Джексон прижал малышку покрепче.

— Что же ты видела в клубе, малышка? Почему Тельма должна была убежать оттуда?

В ответ он услышал лишь ровное дыхание спящего ребенка. Он взглянул на ее прелестное личико. На длинных ресницах блестели слезы, но она крепко спала.

Джексон посмотрел на зайчика, которого крепко прижимала к себе Ольга. «Ну, что будет теперь?» — казалось, спрашивал он.

— Мне кажется, лучше всего побыстрей отсюда смыться, — ответил ему Джексон.

Он прошел по снегу, который доходил ему уже до щиколоток, обошел черную машину и открыл дверцу. Ключ от зажигания был на своем месте. Он влез в машину, осторожно положил девочку на переднее сиденье, посмотрел на освещенную дверь отеля и окна ресторана. Что сейчас происходит в ресторане, он не мог видеть. Но в холле появились Монах и Эванс, которые волоком тащили молодого администратора.

У того обильно текла кровь изо рта и носа, но он энергично качал головой. Он тоже слышал вой полицейской сирены и решил, видимо, придержать язык. Джексон видел, что он пытается освободиться от своих мучителей, видел он и то, как Монах ударил его рукояткой револьвера по голове.

Джексон завел машину и медленно тронулся. В этот момент полицейские покинули ресторан. Наверняка сцена между полицией и гангстерами получится забавной. Монаху будет сложно найти подходящее объяснение по поводу своего появления в отеле.

В трех кварталах от отеля Джексон зажег фары и свернул к югу, к Лупу. Ему необходима другая одежда. В том, что была на нем сейчас, его сразу же узнают. А потом он должен исчезнуть, отвезти Ольгу в безопасное место, завоевать ее доверие и узнать, что же произошло в клубе Вели. Это был ключ ко всем событиям и к Эвансу.

В любом случае нужно было спешить, так как уже начинало светать. Он вел машину одной рукой, придерживая другой маленькое тельце девочки. Джексон вдруг ядовито ухмыльнулся. Вчера приблизительно в это время он сидел в тюрьме, уже вымытый и одетый, и ждал звонка будильника. Вчера вечером он был еще неженатым арестантом, который ждал, когда его, посаженного за решетку за убийство, которого он не совершал и за которое отсидел семь лет, выпустят на свободу. Лишь одна мысль владела им тогда: прикончить Эванса. Теперь он был женат и имел семью — жену-блондинку и приемную сестру.

Он повертел ручку приемника. Если машина принадлежит Эвансу, то приемник, скорее всего, настроен на полицейскую волну. В самом деле, акция в отеле на Логан-сквер была в разгаре.

— …машина 26 и 32 докладывают, что прибыли на Логан-сквер. Здесь лейтенант Мак-Крини… Говорим из Логан-отеля, находящегося напротив трамвайного кольца… Машина 19 сообщает в центр…

Джексон повернул еще южнее. То здесь, то там вспыхивали в ночи рекламы отелей и ресторанов, но большинство питейных заведений уже успело выкачать из своих клиентов все, что могли, и теперь погрузились в темноту. Под ровным и белым снежным покрывалом улица казалась чистой и прямой.

Джексон остановил машину перед лавкой старьевщика, где он заложил чемодан и часы. Какое-то время он неподвижно сидел за рулем, уставившись в темную витрину. Старик жил в маленькой задней комнате. Это он узнал еще до того, как впервые пришел сюда приобрести револьвер. Между магазинчиком и комнатой был узкий проход.

Джексон проехал еще один квартал и остановился. Потом он взял на руки малютку и вернулся назад, к проходу. К домику он подошел теперь с задней стороны. Ольга тихо сопела во сне, как котенок, и не проснулась, когда Джексон постучал в черную дверь лавки.

Мгновение царила тишина, а потом послышался голос старика:

— Сюда никто не войдет! Убирайтесь!

Джексон постучал снова.

За спущенными жалюзи замигал свет, и дверь, придерживаемая цепочкой, приоткрылась на дюйм. В щели показалось морщинистое лицо старика.

— Что это значит? Я же сказал, чтобы вы убирались!

Рослый человек со спящим ребенком на руках покачал головой.

— Не могу.

— Ах, зто опять вы.

— Да, это опять я.

— Что вам нужно?

— Переодеться. Кроме того, мне нужен новый револьвер.

— Сожалею, но ничем не могу вам помочь, — решительным тоном заявил старик.

— Если я сообщу копам, что вы продали мне револьвер, вам придется пожалеть о своем отказе. А если я доведу это до ушей Флипа Эванса, то тогда и сожалеть будет не о ком. Все остальное зависит от вашей фантазии.

Старик гневно выругался:

— Грязная собака! Сука!

Зайчик в руках Ольги наклонился вперед и сунул красный нос в щель:

— Ты, может, и прав, старик, но если хоть что-нибудь соображаешь, то все-таки откроешь дверь грязной собаке и суке.

На того не очень-то подействовали слова зайчика.

— А если не открою?

— В таком случае Джексон все равно переступит этот порог, хотя и с трудностями, — угрожающе ответил заяц.

Дверь закрылась, и загремела цепочка. Потом дверь снова открылась, и Джексон вошел в холодную захламленную комнату. Раньше он надеялся хоть на короткое время спрятаться в ней, найти здесь прибежище. При первом своем визите, когда ему прежде всего надо было достать оружие, он не заметил, насколько она запущена, да и сам старик такой же. Нет, он не мог оставить тут Ольгу.

Старик теребил пуговицу на куртке, которую он набросил на грязное нижнее белье.

— Так всегда бывает, когда окажешь человеку услугу. — Он был напуган до такой степени, что руки его тряслись. — Я читал, что пишут о вас в газетах. И по радио объявили розыск. Вы хоть представляете, что будет, если вас застанут здесь копы?

— Да, вы попали в чертовски сложный переплет, — посочувствовал ему Джексон.

— И что вы теперь хотите от меня?

— Одежду и револьвер.

— Бесплатно?

— Нет, за тряпки я заплачу наличными.

— Ну, что ж, — смилостивился старик, — если вы так говорите…

Джексон бросил свою шляпу на стол, уставленный грязной алюминиевой посудой.

— Мне нужна темная шляпа. Неважно, как она будет выглядеть, черт побери! — Ему не хотелось класть Ольгу на грязную кровать. Наконец он снял с себя пальто, расстелил его на кровати и положил на него девочку. — И одежда, но не черная. Я предпочел бы кожаную, куртку. — Он назвал свой размер.

— Надо взглянуть, что там у меня есть, — нахмурился старик. Он прошел в чулан и некоторое время копался в нем.

Джексон терпеливо ждал. Он закурил сигарету и долго смотрел на смятую постель и на лежащего на ней ребенка. Как же ему завоевать доверие Ольги, черт возьми? Он должен знать, почему так боится Эванс этого ребенка. Что она видела в клубе? Ведь обычно Флипу наплевать, что о нем думают копы.

Старик вернулся с широкополой шляпой и поношенной курткой. Джексон переоделся и бросил взгляд в тусклое зеркало. Да, теперь он значительно изменился. От трудной лагерной работы лицо потемнело и огрубело. Теперь он был похож на фермера, пригнавшего в город стадо.

— А как с револьвером?

Из кармана своей занюханной куртки старик достал, автоматический «кольт».

— За все двести долларов.

Джексон вынул изо рта сигарету:

— Не слишком ли много?

Старик пожал плечами.

— Если учесть риск, то это даже мало. Если полиция узнает, что я продал револьвер… — Старик еще раз пожал плечами и смолк.

Джексон отсчитал двадцать десятидолларовых банкнот из пачки, которая все уменьшалась. Но сейчас ему было не до денег. Его разыскивала полиция, искал Эванс. В ближайшие часы он должен принять важное решение. Он вытащил из револьвера магазин, чтобы проверить, заряжен ли он, и сунул его обратно.

— И не вздумайте приходить ко мне снова, — предупредил старик. — Все равно не пущу.

Джексон поднял Ольгу с кровати и вышел. Старик со скрипом закрыл за ним дверь. В переулке между домами было темно, как в глубоком колодце. Колючие снежинки били в лицо. Да, ребенка надо куда-то пристроить. Но вот куда?

На удаленной от центра улочке ветер дул еще сильнее. Джексон прошел мимо машины, которую он позаимствовал у Логан-отеля. Он пытался представить себе, как будет действовать его противник. Флип богат и пользуется влиянием. Но умным его не назовешь, так же как и Монаха. Если они обнаружат машину, то вряд ли предположат, что Джексон находится где-то поблизости. Наоборот, они подумают, что он скрылся от машины как можно подальше.