Первая ночь - Леви Марк - Страница 41

Я не мог скрыть изумления: этот текст напомнил мне о недавнем неудавшемся путешествии. Это были последние слова, которые я прочел на борту летевшего в Китай самолета, прежде чем потерять сознание. Кейра заметила мое смятение и замолчала. Я вытащил из кармана бумажник, достал из него листок, развернул и показал ей, а потом дочитал странный текст до конца.

Кейра и Егоров переглянулись и с удивлением посмотрели на меня. Я объяснил, при каких обстоятельствах ко мне попал этот документ.

— Мне передал его твой друг, профессор Айвори, перед тем как я отправился в Китай искать тебя.

— Айвори? А он здесь при чем? — удивилась Кейра.

— Айвори! Это имя того мерзавца, что так мне и не заплатил! — воскликнул Егоров. — Я был уверен, что он тоже давно в могиле.

— Что у вас за мания — хоронить всех подряд? — поддела его Кейра. — Я очень сомневаюсь, что Айвори имеет хоть малейшее отношение к вашему постыдному ремеслу расхитителя могил.

— Говорю вам, этот ваш безупречный профессор — тот самый, что купил у меня копию, и прошу вас со мной не спорить, я не привык, чтобы глупая болтушка подвергала сомнению мои слова. Жду ваших извинений!

Кейра скрестила руки и отвернулась. Я схватил ее за плечо и приказал немедленно извиниться. Она испепелила меня взглядом, буркнула «Сожалею», наш хозяин этим удовлетворился и согласился продолжить рассказ:

— Камень был найден на северо-западе Сибири при раскопках захоронений в вечной мерзлоте. В этом районе таких полно. Холод много тысяч лет сохранял их в прекрасном состоянии. Напомню вам, что всеми научными программами заправлял в те времена ЦК КПСС. Археологи получали нищенские зарплаты и работали в очень суровых условиях.

— У нас на Западе археологов тоже не балуют, однако мы не тащим из раскопов все, что плохо лежит!

Я бы предпочел, чтобы Кейра оставила такого рода замечания при себе.

— Все спекулировали, чтобы выжить. Я занимал достаточно высокий пост в партийной иерархии, и все планы, отчеты, разрешения и ассигнования проходили через меня. Я сортировал находки, выбирая, что отправить в Москву, а что придержать. Партия первой разграбляла сокровища, по праву принадлежавшие автономным республикам, мы всего лишь брали небольшие комиссионные. Некоторые предметы до Москны не доезжали и пополняли коллекции западных покупателей. Именно при таких обстоятельствах я познакомился с вашим приятелем Торнстеном. Он представлял профессора Айвори, страстного собирателя всего скифского и шумерского. Я знал, что платы не дождусь, среди моих сотрудников был талантливый специалист по эпиграфике, он сделал копию на куске гранита. А теперь говорите, что привело вас ко мне на самом деле, вряд ли вы пересекли Уральский хребет, чтобы вернуть мне сотню баксов…

— Я иду по следу кочевников, которые за четыре тысячи лет до нашей эры пустились в долгое путешествие.

— Куда и откуда?

— Из Африки в Китай, и тому есть доказательство; дальше — одни гипотезы. Я предполагаю, что они направились в Монголию, пересекли Сибирь, шли вниз по Енисею до Карского моря.

— Неплохое путешествие! И зачем же ваши кочевники преодолели тысячи километров?

— Чтобы миновать Полярных! круг и достичь Американского континента.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Они несли послание.

— И вы полагаете, что я способен помочь вам восстановить картину их увлекательного приключения? Кто вам это внушил?

— Торнстен. Он сказал, что вы были специалистом по шумерским цивилизациям, и камень, что вы нам показали, подтверждает его слова.

— Как вы познакомились с Торнстеном? — с хитрым видом спросил Егоров.

— Один друг посоветовал нам встретиться с ним.

— Забавно.

— Не понимаю, что в этом забавного?

— Ваш друг, случайно, не знаком с Айвори?

— Насколько мне известно, нет!

— И вы готовы поклясться, что они никогда не встречались?

Егоров протянул Кейре телефон.

— Либо вы — законченная идиотка, — с вызывающим видом бросил он, — либо вы оба безнадежно наивны. Позвоните вашему другу и спросите.

Мы с Кейрой смотрели на Егорова, не понимая, чего он добивается. Кейра набрала номер Макса и отошла в сторону, чем ужасно меня раздражила, но почти сразу вернулась, и лицо у нее было расстроенное.

— Оказывается, ты знаешь его номер наизусть… — процедил я сквозь зубы.

— Ты выбрал не лучший момент для семейной сцены…

— Он поинтересовался, как я поживаю?

— Он солгал. Я задала вопрос в лоб, и он поклялся, что не знает Айвори, но я чувствую, это неправда.

Егоров сиял с полки толстый фолиант.

— Если я все правильно понял, старик профессор толкнул вас в лапы некоего друга, тот направил вас к Торнстену, и он послал вас ко мне. А тридцать лет назад — якобы совершенно случайно! — этот самый Айвори пытался завладеть находившейся у меня табличкой с текстом на шумерском языке, перевод которого передал вам. Все это, как вы понимаете, не более чем совпадение…

— На что вы намекаете? — не выдержал я.

— Вы марионетки в руках Айвори, он дергает за веревочки, гоняя вас с севера на юг и с востока на запад. Если до сих пор не поняли, что вами манипулируют, значит, вы еще глупее, чем я думал.

— Мы уже поняли, что вы считаете пас: полными идиотами, — раздраженно буркнула Кейра, — но зачем Айвори так поступать?

— Не знаю, что именно вы ищете, но думаю, результат для него крайне важен. Вы продолжаете не закопченное им самим дело.

Дураку ясно, что вы, сами того не понимая, работаете на него.

Егоров раскрыл книгу и развернул старинную карту Азии:

— Доказательство, которое вы жаждете найти, у вас перед глазами, это табличка с текстом на шумерском языке. Айвори надеялся, что я ее сохранил, и устроил все так, чтобы вы меня нашли.

Егоров сел за письменный стол и кивком предложил нам занять стоявшие напротив кресла.

— Археологические раскопки в Сибири начались в восемнадцатом веке, при Петре Первом. До того россияне не проявляли никакого интереса к своему прошлому. Я занимал высокий пост в Сибирском отделении Академии наук и прикладывал нечеловеческие усилия, чтобы убедить власти сохранить бесценные сокровища. Я вовсе не вульгарный спекулянт, каким вы меня вообразили. Да, у меня были свои люди, целая сеть, но с их помощью я спас тысячи предметов старины и столько же отреставрировал, без меня они были обречены на уничтожение. Думаете, шумерская табличка уцелела бы без меня? Пошла бы на хозяйственные нужды! Не отрицаю, я извлекал некоторую личную выгоду, но всегда знал и понимал, что делаю. И не продавал сокровища Сибири невесть кому. В одном профессор прав: я изучил историю шумеров дотошней, чем кто бы то ни было другой в России, и не сомневаюсь, что они путешествовали на куда более дальние расстояния, чем принято считать. Никто не верил в мои теории, меня считали одержимым, обзывали бездарностью. Вы ищете артефакт, доказывающий, что кочевники достигли Крайнего Севера? Он перед вами. Текст на табличке датируется 1004 годом до нашей эры. Вот, — Егоров указал на маленькую, меньше остальных, черточку наверху таблички, — это точная датировка. А теперь не будете ли вы столь любезны объяснить, зачем им было отправляться на Американский континент? Думаю, вы знаете, раз уж здесь оказались.

— Я уже говорила: они несли послание.

— Я не глухой. Какое именно послание?

— Не знаю, но адресовано оно было вождям древних цивилизаций.

— Полагаете, они достигли цели?

Кейра наклонилась к карте, ткнула пальцем в Берингов пролив и провела указательным пальцем полиции побережья.

— Не знаю, — едва слышно промолвила она. — потому и хочу пройти по их следам.

Егоров взял руку Кейры и медленно передвинул ее на другое место.