Опасные забавы - Никитенко Е. С. - Страница 9

— Продолжайте, — сказал Картер.

— Поначалу даты ограблений казались случайными, и это сводило с ума, но стоило вспомнить древнеримский календарь, как мозаика сложилась. Из шекспировской драмы «Юлий Цезарь» мы знаем о мартовских идах и о том, что они начинают убывать именно пятнадцатого. Это характерно не для каждого месяца, для некоторых это число тринадцать. Я просмотрела распечатки с учетом этих данных и в самом деле обнаружила, что каждый раз на неделе перед ограблением кто-то побывал в соответствующем банке и снял деньги со счета.

— Всегда Нейт Кассиус?

— Отнюдь, сэр. Однажды это был Уильям Брут, потом — Марио Каска, но операция проводилась каждый раз за два дня до ограбления. Думаю, при этом они изучали планировку здания и прочее.

— Понятно. Дальше! — Картер сидел теперь, весь подавшись вперед.

— Я обнаружила это только в самую последнюю минуту. Пришлось затребовать отчет об операциях за последние два дня. Я ввела данные в компьютер только около одиннадцати вечера, и вот оно! Мистер Джон Лигарий снял Деньги со счета в отделении Первого национального банка без пятнадцати четыре того же дня! Кассиус, Брут, Каска, Лигарий — это ведь все имена заговорщиков, убивших Цезаря! У меня не было времени проверить, есть ли у нас что-нибудь на этих людей, но все четыре кредитные карты были выданы в банках Арлингтона. Поскольку Лигарий побывал в Первом национальном, то Первый национальный и будет ограблен.

Эвери перевела дух. Картер молча ждал продолжения.

— Теперь важно было не упустить время. К сожалению, мой непосредственный начальник, мистер Дуглас, был в отъезде (улетел в тот же день самолетом в половине пятого), то есть получить его одобрение не представлялось возможным. Пришлось действовать на свой страх и риск. Сэр, я решила, что лучше рискнуть и, если что, лишиться работы, чем промолчать и позже убедиться в правоте своих выводов. Все это: мои рассуждения и последующие действия — будет в отчете, который я уже составляю. Прочтя его, вы убедитесь, что я готова лично нести ответственность за случившееся. Коллеги не только не поддержали решения обратиться к Эндрюсу, но и пытались меня отговорить. Разумеется, это не означает, что я не ценю их… или себя. Мы — сплоченная команда специалистов с небольшим, но весомым опытом. Мы не просто вводим данные, мы их анализируем!

— Для этого есть компьютеры.

— Машины без сердца и интуиции! А у нас есть и то, и другое. И, раз уж разговор так повернулся, хочется отметить, что зарплата возросла по всему Бюро, кроме нашего отдела.

— Вы требуете прибавки?

Эвери съежилась, потом не без вызова выпрямилась снова. Если уж ей предстоит потерять работу, пусть остальные на этом выиграют. Вспомнив «закут», она вдруг некстати возмутилась. Да их просто в грош не ставят! Скрестив руки, она поймала взгляд Картера.

— Излагая вам ход своих рассуждений, сэр, я еще больше убедилась, что поступила правильно. У меня не было другого выбора, кроме как убедить Эндрюса действовать, а это было возможно только с помощью вашего имени. Я признаю, что зашла слишком далеко, но поскольку время поджимало…

— Они схвачены, Делейни.

— Что, простите? — осеклась она.

— Люди Эндрюса захватили грабителей.

Странное дело, новость потрясла, хотя именно на это Эвери и надеялась с самого начала.

— Неужели всех?

— Всех троих. Эндрюс со своими людьми засел в банке с раннего утра, а через три минуты после открытия туда ворвались грабители.

— Жертвы?

— На этот раз обошлось.

— Слава Богу!

— Троица снова была в белом. Что вы об этом думаете? Простая случайность или намеренный выбор?

— Римские сенаторы носили белые одежды.

— Сейчас их допрашивают. Полагаю, вы уже знаете, что они хотели доказать.

— Я думаю, они мнили себя заговорщиками против существующего общественного строя. В случае провала — мученический венец и все такое. Скорее всего как раз это вы от них и услышите, но лично мне кажется, что подо всеми красивыми понятиями лежит та же избитая суть: жадность. Просто не все любят называть вещи своими именами.

Эвери улыбалась, но лишь до тех-пор, пока не припомнила предупреждение Картера.

— Однако, сэр, вы предложили не расслабляться. Что вы этим хотели сказать?

— Через… — он бросил взгляд на часы, — десять минут начнется пресс-конференция, и вам, Делейни, предстоит стать в ней гвоздем программы. Насколько мне известно, вы не из тех, кому по душе свет юпитеров. Я и сам от этого не в восторге, но что поделаешь!

Эвери снова бросило в жар.

— Почему я, сэр?! Гвоздем программы должен быть Майк Эндрюс! Ведь это его люди провели задержание! А я… я не сделала ничего особенного! Это же моя работа, сэр!

— Вы или не в меру скромны, или…

— Просто я предпочитаю не выпячивать свои заслуги, — перебила Эвери (непомерная скромность редко вознаграждается, нельзя было об этом забывать).

Ей показалось, что Картер готов улыбнуться, но улыбка блеснула только в глазах.

— Боюсь, сегодня так не выйдет.

— Понимаю, сэр. — Паника нарастала и грозиаа стать всеобъемлющей. — Можно вопрос, сэр?

— Задавайте.

— Почему у вас мое досье? Разве это был серьезный проступок? Ведь я не вышла за рамки предписаний… ну, почти, и если речь не об увольнении…

— Я хотел ближе познакомиться с вашим небольшим, но, как выяснилось, дружным коллективом. — Картер снова взялся за папку.

— А можно узнать, зачем вам это?

— У вас будет новый начальник.

Новость Эвери не понравилась. Не с каждым начальником легко сработаться. Дуглас нравился им всем.

— Значит, мистер Дуглас все-таки выходит на пенсию? Он давно об этом поговаривал — сколько я его знаю.

— Да, он уже уведомил вышестоящих. Приехали, уныло подумала Эвери.

— И кому же мы теперь будем подчиняться?

— Мне, — ответил Картер, не поднимая взгляда от досье. Он помолчал, давая Эвери переварить услышанное, потом добавил: — Вы, все четверо, переходите в мой отдел.

— И в новый офис? — оживилась она.

— Нет, офис у вас останется прежний. Просто со следующей недели отчитываться будете передо мной.

— Бегая туда-сюда по этажам? Между прочим, до вас восемь пролетов и длинный коридор! — Это должно было прозвучать как шутка, но вышло жалобно.

Эвери тотчас пожалела о своих словах, но сказанного не воротишь.

— Существует еще лифт. Большинство наших сотрудников годами пользуются лифтом, и никому из них еще не прищемило голову.

— Вы правы, сэр, — вздохнула Эвери, сраженная сарказмом. — Но хоть жалованье-то нам прибавят? Переаттестация прошла, но нас на нее не пригласили.

— Пригласят, в самое ближайшее время.

— Вот как? — Жаль, что он не сказал этого сразу! — А каковы наши шансы?

— Лично ваши шансы я взвешиваю прямо сейчас. Задаю вопросы, вы на них отвечаете, и тем самым складывается мнение о вас как о сотруднике нашего департамента и как о личности. Давайте перейдем к биографии.

Картер опустил взгляд в досье и несколько минут изучал его. Начиналось оно, конечно, личными деталями, которые Эвери сама туда вписала.

— До одиннадцати лет вы жили у бабушки, Лолы Делейни?

— Это так.

Новая долгая пауза. Картер снова прошелся по страницам. Хотелось спросить, зачем ему вдаваться во все это, зачем знать историю ее жизни, но он мог счесть, что она смущена или даже возмущена этим неожиданным экскурсом в свое прошлое, поэтому Эвери смолчала, стараясь сохранить спокойствие. В конце концов, это ее новый начальник, совершенно ни к чему с ходу восстанавливать его против себя.

— Лола Делейни была убита в ночь на…

— Четырнадцатое февраля, — бесстрастно подсказала Эвери. — На Валентинов день.

Картер поднял взгляд.

— Я была тому свидетелем.

— Здесь так и сказано. — Еще пару минут Картер просматривал бумаги молча, затем заговорил: — Дейл Скаррет, застреливший вашу бабушку, в то время уже находился в розыске. Ордер на его арест был выдан в связи с ограблением ювелирного магазина. При этом был убит владелец и исчезли бриллианты на сумму четыре миллиона долларов. Поскольку драгоценности так и не всплыли, до официального обвинения не дошло.