Холодный огонь - Кимбэлл Тереза - Страница 25

Все вокруг нее были очень рады будущему ребенку. А для Гари и Дайаны, как ей казалось, его рождение станет главным событием в их жизни.

С одной стороны, это было замечательно, но с другой — слегка начало беспокоить ее. Она теперь все меньше ощущала себя личностью и все больше — убежищем для сына Гари. Особенно в последние два месяца беременности, когда муле начал уклоняться от занятий любовью с ней, считая, что это может повредить будущему ребенку. Гейби невозможно было пожаловаться на отсутствие заботы о себе. Гари обращался с ней, словно с хрупким кристаллом. Но она все равно не могла избавиться от чувства, что ее опять передвинули на второе место.

И у Гейби началось что-то похожее на депрессию. Ей необходимо было, чтобы муж постоянно говорил ей, что любит ее, что это именно она изменила его жизнь к лучшему, а не ребенок, которого они ждут. Иногда Гейбриела ревновала Гари к будущему сыну. И в эти минуты ей очень трудно было сдерживать себя. Особенно когда муж начинал контролировать, что она делает и как она это делает.

Гейби очень хотелось, чтобы ее беременность побыстрее закончилась. Но в то же время она боялась, что, когда малыш появится на свет, Гари, взяв на руки сына, еще сильнее отдалится от нее. Несмотря на то что он очень любил, когда Гейбриела была рядом с ним, она чувствовала, что только с сыном Гари достигнет той степени взаимопонимания, какой никогда не могло быть в их отношениях.

Он будет рядом со своим ребенком с самого начала, не то что с ней. Ведь до знакомства с будущим мужем она прожила отдельную жизнь, совершенно ему чуждую. И именно это непреодолимое обстоятельство время от времени вносило дисгармонию в их в общем-то благополучный брак.

Гейбриела уверяла себя, что должна благодарить Бога за то, что Гари будет таким хорошим отцом. И благодарила. Но ей хотелось, чтобы она для своего мужа значила чуточку больше, чем теперь.

В ту неделю, когда ребенок должен был появиться на свет, возникли проблемы с проектом Джексона, и Гари пришлось срочно вылететь в Торонто. Гейби чувствовала себя неважно, к тому же была рассержена на мужа. Перед отъездом Гари настойчиво повторял, что, если появятся хоть какие-нибудь предродовые симптомы, она должна немедленно позвонить ему. Именно такая позиция мужа и расстроила Гейби. Еще раз подтвердилось, что бизнес для Гари важнее, чем собственная жена. Но если из-за ребенка потребуется его присутствие дома, то он сразу же бросит все. Только из-за него он прилетит в Ванкувер, отнюдь не из-за Гейби.

Ей казалось, что вся ее жизнь теперь станет такой. Муж будет постоянно отсутствовать, строя и воплощая в жизнь чужие проекты. Он будет очень хорошо относиться к ней, выказывая ей свою любовь, но сердце свое полностью отдаст лишь сыну и другим его детям, которые могут появиться в их семье.

Гари звонил каждое утро и каждый вечер, чтобы удостовериться, что с ней и малышом все в порядке. Звонила Дайана. Звонила мать Гейби. Все выказывали свою заботу. И ей очень хотелось, чтобы ребенок побыстрее родился, дабы прекратилась вся эта возня вокруг нее.

Гари отсутствовал уже четыре дня, кой» да она почувствовала первые признаки начинающихся родов. Гейби тут лее позвонила доктору. Он посоветовал ей немедленно отправляться в больницу, даже несмотря на то что еще не было схваток.

Гейби набрала номер телефона, который оставил ей Гари, чтобы поделиться paдостной новостью. Она внутренне была готова к ответу, что мистер Барт на объекте,?

Я должна быть сильной, сказала себе Гейби. Да, ей нужны силы справиться с этим самой, без эмоциональной поддержки мужа. На протяжении всей истории человечества женщины, как правило, рожают детей в одиночку, без присутствия своих мужей.

И кроме того, Гейби очень хорошо понимала, что компания Гари, выполняя важный заказ, находится под пристальным наблюдением, и очень критическим. И в материальном смысле успех проекта будет очень важен для их семьи. Для нее это, в

общем-то, не имело большого значения но так же, как и Гари, она хотела лучшего будущего для своих детей.

Женщина, ответившая на звонок — видимо, секретарша, — сообщила, что мистер Барт находится на важном совещании. И когда он освободится, она не знает. И если мисс хочет оставить сообщение…

Гейби набрала в легкие побольше воздуха, чтобы сдержать слезы, готовые вот-вот хлынуть из глаз.

— Передайте ему, что звонила жена и…

— О! Миссис Барт! — взволнованно воскликнула секретарша. — Неужели ребенок? То есть… О Господи! Извините. Но мы все знаем, что мистер Барт очень нервничает, ожидая этого звонка и… Простите меня за мою болтовню, я сейчас же соединю вас с ним. Секунду, миссис Барт.

Для Гейби было неожиданностью, что в офисе Гари все знали о ней и ее состоянии. В трубке послышался напряженный, взволнованный голос мужа.

— Гейби? Что случилось? С тобой все в порядке?

— Да. Все в порядке.

Она толком не успела объяснить что к чему, когда он неожиданно прервал ее:

— Я приеду к тебе прямо в больницу так быстро, как только смогу. Я уже отправляюсь. Пока!

Гейби с трудом переваривала услышанное.

— А как же твое совещание? Может быть, пройдет еще много времени, прежде , чем ребенок родится…

— Дорогая, я сейчас приеду, — твердо сказал он. — А все остальное подождет.

Она была приятно удивлена, что быть с ней, когда она собирается произвести на свет их сына, сейчас для него самое важное в жизни. Вероятно, все, кто сейчас находятся с ним рядом, считают это вполне естественным. Все, кроме нее. Гейби растерянно покачала головой и повесила трубку.

Схватки были такими слабыми ~ если эти легкие болевые ощущения вообще можно назвать так, — что ей предписали ходить взад-вперед по палате, чтобы активизировать роды. За этим занятием ее и застал Гари.

Он налетел словно коршун, полный нетерпения и намерения защитить ее от возможных бед. Его черные глаза сверкали и светились счастьем, но голос выдавал тревогу и озабоченность.

— Что ты делаешь? — недовольно спросил он, готовый в любую секунду обрушить свой гнев на весь медперсонал.

— Мне кажется, что наш сын ленится, — поддразнила мужа Гейби, довольная проявлением заботы о ней. — Он не собирается появляться на свет, и мне приходится его заставлять. Медсестра сказала, что ходьба его стимулирует.

Гари расслабился и улыбнулся.

— Ну хорошо. Во всяком случае, он молодец, что дождался, когда его отец прилетит. Как ты себя чувствуешь, дорогая? —озабоченно добавил он.

— Нормально, — уверила она его.

В последующие два часа абсолютно ничего не изменилось. Гейбриеле казалось, что так будет продолжаться вечно. Гари не отходил от нее ни на шаг. Ее врач наконец решил вмешаться. Он уложил Гейби в постель и ввел ей какой-то препарат.

На протяжении последующих четырех часов у нее появились все основания быть благодарной курсам для будущих мам, которые она посещала в период беременности. Дыхательные упражнения, разученные ею, помогали сейчас справиться с болью. Гари, однако, становился все более и более беспокойным, и приходилось постоянно уверять его, что все в порядке.

Доктор зашел проведать Гейби и остался неудовлетворенным ее состоянием. Он решил ввести обезболивающее средство. Это взволновало Гари еще больше.

Прошло несколько часов, часов ожидания, усталости и нарастающей паники. Стало ясно, что возникли какие-то сложности с появлением малыша на свет. Как Гейби ни старалась четко выполнять все врачебные предписания, у нее ничего не получалось. Гари старался изо всех сил успокоить ее. Но его собственному мужеству, казалось, пришел конец, когда выяснилось, что сердцебиение ребенка становится нерегулярным.

В палату вошли сразу несколько врачей. Обследовав Гейбриелу, они посовещались и решили, что ребенок не может родиться естественным образом. Единственный выход — кесарево сечение. Причем операцию надо делать немедленно.

Гари шел рядом с ней, когда Гейби везли в операционную, крепко сжимая ее руку и умоляюще глядя в глаза. Она чувствовала себя абсолютно беспомощной в эту минуту. Неудачницей-женщиной, неудачницей-женой. Прошло уже шестнадцать часов с того момента, как ее привезли в больницу. И сейчас жизнь их сына висела на волоске.