Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Тень ветра - Сафон Карлос Руис - Страница 37
Я надеялся, что темнота скроет мое смущение.
– Простите. Не знаю, почему я вам все это рассказываю. Я совсем вас сконфузила.
– Это я виноват, все расспрашиваю…
Она нервно засмеялась. Одиночество, исходившее от этой женщины, обжигало.
– Вы чем-то напоминаете мне Хулиана, – вдруг сказала она. – Взгляд, жесты… Он вел себя, как и вы сейчас: молча смотрел на тебя, а ты никак не могла угадать, о чем он думает, и чувствовала себя полной дурой, принимаясь рассказывать то, о чем следовало помолчать… Могу предложить вам что-нибудь… Может, кофе с молоком?
– Ничего, спасибо, не беспокойтесь,
– Но меня это нисколько не затруднит. Я как раз собиралась сварить себе чашечку.
Что-то мне подсказывало, что чашка кофе с молоком – весь ее обед, и я вновь отказался. Нурия направилась в угол комнаты, где стояла маленькая электрическая плитка.
– Располагайтесь поудобнее, – сказала она, повернувшись ко мне спиной.
Я оглянулся вокруг, прикидывая, как это возможно сделать. Рабочий кабинет Нурии символизировал письменный стол в углу у балкона. Пишущая машинка «ундервуд», керосиновая лампа и полка с учебниками и словарями – вот все, что там было. Никаких семейных фотографий, только стена над столом вся увешана одинаковыми почтовыми открытками с изображением какого-то моста. Мне показалось, я его уже где-то видел, но не мог точно вспомнить где: то ли в Париже, то ли в Риме. Письменный стол содержался в поразительном, почти маниакальном порядке. Карандаши были идеально зачинены и сложены, бумаги и папки разобраны и выстроены в три ровных ряда. Повернувшись, я заметил, что Нурия молча наблюдает за мной с порога комнаты, как обычно смотрят на незнакомцев в метро или на улице. Она закурила сигарету и так и стояла, пряча лицо за клубами синеватого дыма. Я подумал, что, помимо ее воли, в Нурии были черты роковой женщины, из тех, какие когда-то воспламеняли Фермина, возникая в тумане какой-нибудь берлинской станции, словно в нимбе, в сиянии неонового света, и что, возможно, собственная красота ее раздражала.
– Рассказывать особенно нечего, – начала она. – Я познакомилась с Хулианом более двадцати лет назад в Париже. В то время я работала в издательском доме Кабестаня. Сеньор Кабестань по дешевке приобрел права на издание всех романов Хулиана. Я начинала работать в административном отделе, но когда Кабестань узнал, что я владею французским, итальянским и немного немецким, он сделал меня своим личным секретарем, передав мне полномочия на приобретение заказов для нашего издательства. В мои обязанности входила также переписка с авторами и иностранными издателями, с которыми у нас были договоры. Так я и начала общаться с Хулианом Караксом.
– Ваш отец сказал, что вы с ним были хорошими друзьями.
– Мой отец, верно, сказал, что у нас с Хулианом была интрижка или что-нибудь в этом роде, не так ли? Если верить ему, я готова бежать за каждой парой брюк, как течная сука.
Такая откровенность и непосредственность буквально лишила меня дара речи. Я замешкался, стараясь придумать подходящий ответ, но Нурия, улыбаясь, покачала головой.
– Не обращайте внимания. У отца возникла эта идея после моего путешествия в Париж в 1933 году, когда я вместо Кабестаня поехала улаживать дела нашего издательства с «Галлимаром». Я провела в Париже неделю и остановилась у Хулиана лишь потому, что сеньор Кабестань хотел сэкономить на отеле. Вот вам и вся романтика. До того времени я поддерживала отношения с Хулианом только по переписке, решая обычные вопросы авторских прав, чтения корректуры и другие издательские дела. Все то, что я знала о нем, или, по крайней мере, представляла себе, я почерпнула из рукописей романов Каракса, которые он регулярно нам присылал.
– Он рассказывал вам что-нибудь о своей жизни в Париже?
– Никогда. Хулиан не любил говорить ни о своих книгах, ни о себе. Мне казалось, он несчастлив в Париже, хотя Хулиан всегда оставлял впечатление человека, который не будет счастлив нигде. Честно говоря, мне так и не удалось узнать его поближе. Он не позволил. Каракс всегда был очень скрытным, иногда я думала, что его уже не интересуют ни люди, ни окружающий мир. Сеньор Кабестань считал его крайне робким и даже немного не в себе, но, мне казалось, Хулиан жил прошлым, заблудившись в своих воспоминаниях. Он всегда существовал внутри себя, ради своих книг и в них самих, как добровольный пленник.
– Вы говорите это так, будто завидуете ему.
– Есть тюрьмы пострашнее слов, Даниель.
Я согласно кивнул, не вполне понимая, что она имела в виду.
– Хулиан рассказывал что-нибудь об этих воспоминаниях, о своей жизни в Барселоне?
– Очень мало. В ту неделю, что я провела с ним в Париже, он рассказал мне кое-что о своей семье. Мать Хулиана была француженкой, учительницей музыки. У его отца была шляпная мастерская или что-то в этом роде. Я только знаю, что он был крайне религиозным, человеком очень строгих правил.
– Хулиан ничего не говорил вам о своих отношениях с отцом?
– Знаю, что отношения у них были отвратительные. Началось все очень давно. Хулиан уехал в Париж, чтобы избежать армии, куда его намеревался отправить отец. Мать Хулиана пообещала, что прежде чем это произойдет, она сама увезет сына подальше от этого человека.
– Так или иначе, но «этот человек» был его отцом.
Нурия Монфорт улыбнулась, совсем незаметно, уголком рта, и в ее утомленном взгляде блеснула грусть.
– Как бы то ни было, он никогда не относился к Хулиану как родной отец, да и Хулиан его таковым не считал. Однажды он мне признался, что еще до замужества у его матери была связь с человеком, имя которого она так никому и не открыла. Он-то и был настоящим отцом Хулиана.
– Похоже на завязку «Тени ветра». Вы думаете, он сказал вам правду?
Нурия кивнула:
– Хулиан рассказывал, что рос, видя, как шляпник – именно так Хулиан всегда называл его – бил и оскорблял его мать. Затем он обычно приходил в его комнату и говорил, что Хулиан – плод греха, что он унаследовал слабый и никчемный характер своей матери и что он так и будет несчастным всю свою жизнь, неудачником в любом деле, за какое ни возьмется…
– Хулиан, должно быть, ненавидел отца?
– Время все сглаживает, остужая даже такие сильные чувства. Не думаю, что Хулиан испытывал к шляпнику ненависть. Но возможно, было бы лучше, чтобы Каракс чувствовал хотя бы это. Мне кажется, он потерял всякое уважение к этому человеку из-за всех его выходок. Хулиан говорил о нем, словно тот ничего не значил для него, как если бы шляпник остался далеко в прошлом, к которому нет возврата. Но ведь подобные вещи не забываются. Слова и поступки, которыми мы раним сердце ребенка, из-за жестокости или по неведению, проникают глубоко в его душу и обосновываются там навсегда, чтобы потом, в будущем, рано или поздно, сжечь ее дотла.
Мне показалась, что Нурия очень хорошо знает, о чем говорит, словно исходя из собственного опыта, и у меня перед глазами возникла картина: мой друг Томас Агилар, стоя перед своим августейшим родителем, стоически выслушивает его нотации и проповеди.
– Сколько лет было в то время Хулиану?
– Думаю, лет восемь-десять. Я вздохнул.
– Когда Хулиан достиг призывного возраста и его уже были готовы забрать в армию, мать увезла сына в Париж. Думаю, у них даже не было времени попрощаться, и шляпник так и не понял, что его семья его бросила.
– Хулиан когда-нибудь упоминал девушку по имени Пенелопа?
– Пенелопа? Не думаю. Я бы запомнила.
– Она была его невестой, когда он жил в Барселоне.
Я достал из кармана фотографию Каракса и Пенелопы Алдайя и протянул Нурии. Я увидел, как улыбка осветила ее лицо, когда она смотрела на юного Хулиана. Нурию явно терзала ностальгия, словно она потеряла очень близкого человека.
– Какой он тут молоденький… А это и есть Пенелопа?
Я кивнул.
– Очень красивая. Хулиан всегда почему-то оказывался в окружении красивых женщин.
Таких же, как вы, подумал я.
- Предыдущая
- 37/111
- Следующая