Девятый - Каменистый Артем - Страница 43

Занавес… Похоже, в Тука вселилась информационная матрица моей жабы…

Чтобы все это увезти, не хватит двух телег…

Утром пошел выяснять отношения.

«Завхоз» нашелся на своей любимой завалинке — горбун с аппетитом поглощал все те же яйца и зеленый лук.

— Здравствуй, Тук.

— И вам здравствуйте, сэр страж, и попугаю вашему тоже здоровья побольше. Выпьете чего-нибудь с утречка?

— Нет, благодарю. Скажи мне, Тук: то имущество, что ты собрал…

— Если вы насчет того, что собрал не все, так это я мигом доделаю. Сейчас дожую и займусь. Может, даже к обеду управлюсь, а не управлюсь — так до вечера точно.

Меня чуть не передернуло: он готов еще пару телег хлама по всем местным помойкам насобирать?!

— Тук, ты хорошо понял мои слова? Я приказал забирать самое ценное — остальное бросаем.

— Я так и делаю! Сено не буду забирать, даже нынешнего покоса, — на овсе лошади протянут, а там где-нибудь разживемся. Смолу, что для конюшни готовили, так и оставил у ямы вместе с тесом липовым — на новом месте накурим. Что мы — пней для такого дела не накорчуем? Кадку, в которой капуста завонялась…

— Стоп! Ты, похоже, меня не понял. Представь, что мы должны забрать только то, что сумеем унести в руках. Представил? Вот это и оставляй. Остальное бросим здесь.

— Да как же! — вскинулся горбун. — Одного оружия столько, что впятером не поднять! А бронь сэра Флориса?! А одежды полон сундук?! А мехов лисьих и куньих четырнадцать полных связок, и бобровых две?! А перина, почти не старая?! А две подушки перьевые?! А пуха гусиного четыре мешка?! А две шкуры медвежьи?! А посуда?! А…

— Стоп! Оружие раздаем дружинникам — у кого свое похуже, и боевитым мужикам из жителей — пусть сами и тащат… уж такое они не бросят.

— Э! Да оно же денег великих стоит!

— Жизнь дороже. Бронь эту… На тебя она налезет?

— При моей-то спине? Без переделки никак…

— Сам сможешь переделать?

— Я, конечно, не Грат, но по кузнечному делу не дурак — смогу, если он рядом будет.

— Вот и займись — на себе броню и потащишь: твоя теперь будет.

— Благодарствую, сэр Дан, только вот оружия мне до слез жалко, может, оставим?

— Что это ты то на меня, то на попугая смотришь? Он точно ничего нести не будет — даже не мечтай.

— Эх… разорение же… Выходит, зря оружейную спасали…

— Не зря — оружие это на нас работать будет: в руках наших людей погань рубить.

— Все равно очень уж жалко.

— Посуду только походную возьмем, остальную бросим. Одежду сам выберу, что останется — можно и раздать. И вообще, сейчас вместе разбирать все будем, а то ты опять каких-нибудь досок и бочек наберешь.

До обеда пришлось выслушивать стоны и причитания Тука, он оказался жадиной пострашнее классического Плюшкина. Дай волю — ни соломинки врагу не оставит.

Затем устроил обход деревни, подозревая, что жители недалеко ушли от моего завхоза, — такие же матерые хомяки. Удивительно, но все оказалось не столь ужасно: брали в основном действительно лишь самое-самое (или мастерски скрывали от меня лишнее). Дисциплинированный народ. Тук, по-видимому, просто использовал право сеньора на привилегии, пытаясь эвакуировать абсолютно все барахло.

Я даже решился усилить дезинформационное давление — приказал начать грузить на плоты то, чего мы с собой не собирались брать. Приказ этот получили лишь несколько дружинников, которым лично пояснил, что делаем это для проверки грузоподъемности плотов и завтра, при настоящей погрузке, все это барахло пинком отправится в воду. Но для тех, кто «не в теме», их поведение должно казаться началом настоящей погрузки.

Кстати, на струги и плоты смотреть без слез невозможно. Даже с самым скудным запасом продовольствия и бросив абсолютно все имущество, мы вряд ли сможем на них разместиться. А ведь еще иридиане имеются. Если погань такая же умная, как я, то может заподозрить, что ее пытаются надуть.

И вообще, сама идея, что несколько стругов и лодок на веслах будут бороздить море, таская за собой караваны тяжеленных плотов с людьми, скотом и нажитым добром, представлялась теперь несколько наивной…

Пришлось делать опасное допущение, надеясь на низкий интеллект противника. Знаю, что это неправильно, но у меня не оставалось другого выхода: смутные дни на носу — нельзя нам время терять, а полноценный спектакль потребует его много…

Не забывая о своих шкурных интересах, вернулся к кузнице — устроился за верстаком, подгоняя детали. Грат, увидев приклад с ложем, вырезанный плотником, наконец догадался:

— Так это и впрямь самострел, а то я сомневался.

— Да, арбалет. А почему сомневался?

— Лук маловат, да и деталей лишних много.

— Лишних нет — всем место найдется.

— Взводить трудно будет — поясным крюком такую железяку ох как тяжко сгибать. Сами просили потолще делать.

— Я не крюком. Вот — рычагом. Даже ребенок сможет, если не совсем хлипкий.

— Долго работать придется, покуда взведешь…

— Ничего — не тороплюсь.

— Не мое дело советовать, но лучше уж лук — тоже неблагородное оружие, но зато работает быстро.

— Не умею я из него, а вот с арбалетом толк будет. Раз от ваших луков польза в бою есть, то и от него будет.

— В бою один выстрел — и бросить придется: не успеете перезарядить.

— Иногда и один выстрел — это много.

— Да… бывает и такое…

Удивительно, но арбалет оказался работоспособным: первый же выстрел в склон холма едва не закончился потерей болта: пришлось копаться в земле, чтобы достать. Машинка компактная, но мощная. Дай время — я из нее научусь прилично бить, но и сейчас шагов за двадцать не промахнусь.

Два типа болтов: деревянные стержни с широкими режущими наконечниками рану оставляют, будто лопаткой ткнули; и бронебойки — граненые наконечники, способные пробить доспех.

По крайней мере, я надеялся, что смогут, если Здравствуйте не соврал и если я не напортачил при расчетах и изготовлении.

Иридиане прибыли к вечеру, и на это дело сбежался весь городок.

Было на что посмотреть — даже я удивился. Сплошная колонна телег, ни единого разрыва. Все высокие, аккуратные, узкие, с крытым задком. Впереди бредут несколько мужиков в кожаных доспехах, при шлемах, с длинными копьями в руках. Издали кажутся настоящими воинами, хотя бакайцы наверняка мысленно плюются.

Арисат, остановившись рядом, покачал головой:

— Странные у них телеги.

— Ты о чем?

— Сэр Дан, их повозки слишком уж узкие. Специально сделаны, чтобы по лесам да буеракам удобнее ездить: в теснинах не завязнут. Да и колеса очень большие и толстые — хоть по болотам на таких катайся.

— И что?

— Да ничего. Просто незачем обычному мужику такие телеги в хозяйстве держать — много не нагрузишь да и перевернуться на ухабе легко. А вот тем, кто без дорог идти собрался, лесами, в самый раз. Странно это…

— Епископ догадался, что мы решили сушей идти.

— Давно ли догадался?

— Не знаю… вероятно, вчера.

— И за день телеги переделали все? Не поверю… Иридиане, конечно, мастера стоящие, но не настолько же. Все у них уже загодя готово было.

— И что из этого?

— А то: небось собирались драпать от пригляда сэра Флориса.

— Для такого дела корабли больше подходят — следов на воде не найти.

— Мы бы такое строительство заметили.

— Ладно, пусть даже собирались. Нам-то какая разница — теперь же не собираются.

— Да, теперь — никакой. Просто чудно: не думал, что они на такое решатся.

— Умирать никому не охота, вот и они не захотели.

— Да уж, греха в том не вижу: они ведь не под клятвой здесь. Хорошо, что вы с ними договориться сумели, рубить их — последнее дело… а деваться иначе некуда…

— Вдвойне хорошо: теперь у нас несколько десятков «джипов» появилось.

— Что еще за «джипы»?

— Так на юге телеги называют подобные — повышенной проходимости.

— Во как — не знал, что по проклятым пустыням на таких гоняют.