Девятый - Каменистый Артем - Страница 28

Выпад, удар, острие попадает меж костяных бугров. Эластичная кожа прогибается, растягивается, сопротивляется нажиму, но я сильнее — заставляю ее поддаться, пропустить в тело сталь. Копье, сокрушив преграду, пошло дальше с такой легкостью, будто в пустоту провалилось, — я с трудом удержал равновесие, едва не рухнув на колени. Перед глазами пыхнуло синим — горшок, уткнувшись деревянным бойком в тело твари, выплеснул тут же занявшуюся начинку.

Рядом будто циркулярная пила заработала — исполинская циркулярка, визжащая на частотах, близких к ультразвуку. От этого визга заломило в висках, а ноги налились свинцом — великих трудов стоило быстро отскочить, броситься за угол. Краем глаза успел увидеть, как бурдюк, будто танк, утюжащий окоп, разворачивается на месте, разбрасывая вокруг себя обломки избы и показывая отвратительную рожу — наверное, личинке мухи попытались морду свиную пересадить, но не совсем удачно вышло: результат загнил и покрылся крупной чешуей.

И еще увидел гнутую кряжистую фигуру Тука, ухитряющегося стоять в этом смерче невредимым, занося для удара пылающее копье.

А затем новый взрыв визга — нестерпимого, заставившего прикрыть уши ладонями.

Глава 8

ОСОБЕННОСТИ ТУЗЕМНОЙ МЕДИЦИНЫ

Я мчался до самого колодца — лишь там рискнул обернуться. Вовремя: при свете разгорающихся пожаров, факелов и синих костров на теле подраненной твари увидел, как бурдюк разваливает стену, прорываясь к реке. Сверкнув пылающим задом, исчез из виду.

Но шум не затих — в районе ворот орали десятки глоток, звенел металл, слышались удары твердым по твердому и не очень твердому. Там продолжается бой — Арисат сражается за городок.

Я не пошел туда. Зачем? У меня нет ни оружия, ни доспехов, ни навыков супергероя — даже огневого копья не осталось и факел потерял. Пользы от меня в бою не будет, а вот здоровье себе там испорчу запросто.

Пошел назад, по следам своего бегства, возвращаясь к месту, где успешно атаковал монстра. Надо кое-что проверить…

Груды бревен и мусора на месте сараев и избы, в одном месте уже мелькают язычки пламени — от потерянного факела или разлитого зажигательного состава начинается пожар. Быстро раскидал обломки, затоптал огонь ногами, засыпал землей, вывороченной лапой бурдюка. Затем начал разбирать завал — если не ошибаюсь, в последний раз видел горбуна где-то здесь.

Сбоку зашевелился пласт теса, раздался в стороны, пропуская грубую руку с короткими грязными пальцами.

Вытянувшись вертикально, она совершила неопределенный жест. Успокаивающе пожав мизинец, я начал раскопки. Вскоре показалась лысоватая макушка, а затем голова повернулась ко мне окровавленным лицом:

— Сэр страж?! Вы?! А где бурдюк?!

— К реке пошел. Наверное, пить захотел… причем срочно.

— Это хорошо. Но и плохо тоже — огонь с себя собьет. Эх… без воды ведь они горят, пока на пепел целиком не исходят.

— Тук, если руки целы, то помоги это бревно приподнять. Оно тебе грудь придавило, у меня силы не хватит… наверное.

— Да вроде целы. Вы давайте за край его, а я здесь упрусь.

Дружными усилиями приподняли бревно, отодвинули в сторонку. Горбун тут же начал активно ворочаться, червем выползая из завала.

— Не спеши — у тебя, может, спину повредило! Вон как завалило!

— Сэр страж, не переживайте за спину мою: ей уже ничем не навредить. Живуч я, как собака бродячая, — дайте только дух перевести, и к воротам пойду.

— У тебя оружия нет, чтобы в бой идти. И у меня тоже.

— Так я найду — у меня в избе кое-что имеется, да и в кузне из запасов тамошних можно чуток в долг взять для хорошего дела. Не брал ничего лишнего с собой, чтобы не мешало, — огневое копье легкости требует большой и свободы в движениях. Не дело при нем пояс отягощать: нас в заслоне ноги кормят. Так что дух переведу — и можно сходить.

— А бурдюк не вернется?

— Чего это ему сюда возвращаться? Не верится мне, что вонючке шибко у нас гостить понравилось, — уйдет он раны свои тухлые зализывать.

— Надо бревна растащить — там ведь, наверное, всех, кто здесь жил, завалило.

— Потом растащат. Ничего им под развалинами не сделается — в схроне под полом бабы с ребятней укрылись. А если не укрылись, то дуры полные, значит, и нечего таких торопиться выручать — пущай теперь отдохнут под бревнышками.

Крики со стороны ворот усилились, причем настрой их стал злорадно-торжествующим. Тук, сплюнув кровью, насторожился, склонил голову, прислушиваясь точь-в-точь как Зеленый, радостно пояснил:

— Рожок гудит — сэр Флорис на подходе, к атаке готовится. Быстро он что-то — драка ведь только началась. А теперь и закончится: мало погани, раз смять наших на стене сразу не смогли. Не устоять им против дружины конной — побегут сейчас. Жаль, что темно очень, — многие смогут уйти. Раз такое дело, так пойдемте к колодцу — без нас обойдутся там, а нам надобно с ран грязь смыть, а то загнить могут.

Я был уверен, что медпомощь понадобится только горбуну, но, оказывается, жестоко ошибался. В хаосе скоротечной схватки даже не заметил, что и мне досталось. Чуть выше колена штанина разорвалась — под прорехой обнаружилась рваная рана, уродливая, но на удивление малокровная. Еще две, поменьше, Тук нашел на левой лопатке, и предплечье правое сильно исцарапало — рукав в хлам истрепался. Не оружие поработало — зацепило разными дровами, разлетавшимися от мчавшейся туши бурдюка: слишком близко я к нему подобрался.

Туку досталось побольше. Лоб рассечен от края левой брови до середины, нос сломан, на правой щеке кожа лоскутом свисает — красавцем ему уже не быть (да и не был). Широкая рана на плече мне не понравилась — из кровавого месива торчат острые щепки: чистить надо тщательно; на голени мясо стесано до самой кости — здесь надо серьезно зашивать.

Мужик оказался в этих делах опытным — сам догадался, что колодезной водой проблемы не решить.

— Сэр страж, к лекарке мне надобно, а то ослабею совсем. Да и вам тоже надо. Лекарка у нас дело свое знает; к тому же добрая, хорошая и писаная красавица — вам она понравится. Пойдемте.

Подошли к какой-то избе, где Тук уверенно нашел в жердевом полу замаскированную крышку погреба, поднял, гаркнул в темноту:

— Трея, явись передо мной во всей своей ослепительной красе! Хватит прятаться — надобно кое-кому шкуру подлатать!

— Кому? — уточнил из мрака сварливый женский голос.

— Для почина с меня начни, а там помоложе, может, кого тебе найдем. Мне зашить пару дыр надобно.

— Сходи к демам в свинарник и набери лопатой то, чего там много под ногами найдется, — этим вот и замажь свои дыры, чтоб побыстрее сгнил потом, — злобно посоветовала добрая лекарка.

— Выбирайся, сказано, некогда мне с тобой лаяться! Плечо мне побило сильно, голову и ногу тоже зашить надо бы!

— Плохо, что уд твой блудный не оторвали, — уж я бы пенек от него зашила!

— Ты еще не здесь?! Смотри, жалеть будешь потом! Кровью ведь исхожу! Но пока изойду, успею тебя так вожжами проучить, что до снега присесть не сможешь, а снег в этих краях не каждый год бывает! Ведь опозорю прилюдно!

Угроза все же подействовала — из подпола вылезла угрюмая толстуха не очень юного возраста. Не переставая ворчать, высекла огонь, зажгла светильник. Потянуло рыбной вонью, при тусклом неровном свете обернулась ко мне, охнула:

— Господин полуденный страж, не гневайтесь! Не знала я, что вы здесь, вот и молола чепуху, а то достал уже этот кобелина до невозможности всех! Сейчас я вас быстро заштопаю!

— Вы Туку сперва помогите — с ним серьезно все, а у меня просто царапин пара.

— У Тука серьезно? Да у него хоть дрова на лбу коли — даже моргать не станет! Придуривается, как всегда, — совсем совести в нем ни щепотки нет!

Несмотря на острую критику, все же осмотрела раны горбуна. Заклеила голень каким-то вялым лопухом:

— Тут кровь уймется — тогда и зашью, а плечо тебе чистить придется — загадил до невозможности… вот же любитель нагадить везде и себе тоже… Эй! А ну бегом за Йеной! Она крови не боится, а мне помощь понадобится!