Путь к себе - Иванова Виктория - Страница 59

После их усилий некто, отражающийся в зеркале, был способен напугать даже ректора и невольно вызывал почтительный трепет. Даже меня пробрало. Но насколько же это было неудобно! Особенно странная помесь воротника-стойки и широкого ошейника. Парни назвали это альхоном. Кроме него нацепили еще целую кучу всякой гадости.

Больше всего умилило металлическое плетеное навершие на хвост. Они бы туда еще клинок нацепили или трещотку. Чтоб совсем весело стало. Сам себе я больше напоминал ходячую выставку работ змеелюдов, чем правителя могучей расы. Издеваются они, что ли?

«Не надо наговаривать на ребят, — вклинилась мысленно Ли. — Они сделали почти невозможное — превратили некоего расхристанного доходягу в настоящего правителя, способного одним видом внушать уважение».

Так, значит, я доходяга, да? До сих пор всех устраивал мой вид, а теперь нет?

«Ну да, раньше вокруг были все свои, так что можно было потерпеть. А сейчас как-никак в гости едешь».

Нет, ей что, доставляет удовольствие меня злить? И напоминать о том, что радужный я не по рождению, а измененный. Ладно, потом разберусь. В конце концов, это не самое главное в жизни. Сейчас меня больше всего волнует, что надо говорить. Никогда раньше не был на официальных приемах. Особенно в мою же честь.

Попробуем разобраться на месте. Можно же отделываться общими фразами, не обещая ничего конкретного. Мы же не собираемся заключать какие-то межгосударственные договора, а предполагаем просто обсудить ситуацию с Пожирателями.

Ох, и кого я обманываю? Понимаю же, что все будет совсем не так, как предполагается. Ну да хватит переживать, лучше от этого не станет. В случае чего после переговорю с Миксаашем. Можно же подписать бумаги потом? Ладно, посмотрим, как карта ляжет. Хотя собираться на переговоры такого уровня впопыхах — это не просто маразм, это форменное издевательство над тем, что называют «высокой политикой». В последнее время вся жизнь кувырком. Надо срочно с этим что-то делать!

После того как одели меня, рессы занялись собой. В принципе особых изменений в наряде не было, так, пара незначительных безделушек. Вроде бы все, теперь мы готовы. Кстати, если эти чешуйчатые наивно думают, что легко отделались, то сильно ошибаются. Мне уже надоело разрываться между кучей дел. Так что пахать будут как негры на плантации. В конце концов, кто из нас правитель?!

Сама встреча была назначена на территории ноков. С одной стороны, это хорошо. Таллус, место обитания этих милых существ, до конца не исследован. Что таится в глубине зарослей — не знает, наверное, никто. Во всяком случае, людей туда не пускают. Да и связываться с высоченными зелеными «милашками» мало кто рискует. В общем, по защищенности один из самых оптимальных вариантов. Но с другой стороны, идти на чужую территорию не самое удачное решение. Конечно, лучше всего было бы пригласить всех сюда, но светить пустым дворцом не хочется. Тогда правители мгновенно поймут, что Ла’Ссаайре из меня чисто номинальный. Пока что. Как говорится, так и так плохо. Выбирать в принципе не из чего.

Портальная комната находилась в стороне от Главного Зала (так я окрестил место со статуей). Нам пришлось немного пройтись по коридорам. М-да, дворец просто поражал. Не знаю, как там хонки, но змеелюды просто великолепно работают по камню. На украшавшие стены узоры хотелось смотреть вечно. А вообще интересно, сколько народу может вместить Рас’Хашшес’Искер?

Сама комната переносов тоже впечатляла. На стенах были выгравированы представители разных рас, а на полу — схематическая карта. Так что даже если не иметь магического маячка, то можно отправиться куда угодно. Достаточно просто найти нужное место на карте или просто развернуться лицом к нужному представителю расы. Мы сделали и то, и другое. Кроме того, я дал четкий мысленный приказ: «К Старшему ноков!»

На полу засветился белым портальный круг. Первыми в Него скользнули рессы, мне осталось лишь последовать за ними в распахнутый портал. Ну что же, начнем первый тур дипломатических игр? Почему-то кажется, что он будет далеко не последним.

Телепортационное окно в малом зал приемов Великого Древа появилось как по расписанию. Честно говоря, сидевшие в комнате правители не ожидали такого. Ведь Ла’Ссаайре самонадеянно не потребовал магической привязки, не прислан своего мага-телепортиста, чтобы навести канал. Так что сперва охрана даже подобралась, готовая дать отпор любому незваному гостю.

Но из очерченного белым светом проема выскользнула пара воинов-серпентеров. Они внимательно осмотрели всех присутствующих и только после этого сместились в сторону, давая возможность другим выйти из портала. Точнее, другому. Немного лениво и медленно из сияющего круга выскользнул радужный змеелюд. За его спиной с тихим шелестом свернулся канал.

Находящиеся в зале невольно залюбовались плавными и гибкими движениями гостя, занимающего свое место. Сопровождающие шас-саари замерли по обе стороны от своего правителя, сжимая в руках оружие. Заикнуться про нарушение этикета никому даже в голову не пришло. Знали, что Ла’Ссаайре змеи защищают истово, так что можно не предлагать расстаться со с-кешером. Не послушают.

Последний участник встречи плавно раскрыл и закрыл гребни, дав возможность полюбоваться радужным разводами. Мало кто знал, что сейчас всех просветили, прочувствовали, незаметно вывернули наизнанку. Надо же знать, кто тебя окружает?

Правда, Старшего ноков удивил возраст правящего змеелюда. Не слишком ли тот молод? Приходиться сыном последнему погибшему радужному этот явно не может. Тогда кто его родители? Откуда он вообще взялся? Кто за ним стоит? Загадок, связанных с этим чешуйчатым, становилось все больше и больше. Нока нервировало то, что из-за стольких «белых пятен» он не в состоянии просчитать поведение нового соседа. И понять, чего можно от него ожидать, — тоже.

В отличие от своего правящего собрата Владыка руумов терзался несколько другими вопросами. Нет, ему тоже хотелось узнать, откуда взялся этот новый хозяин Договора, но не настолько. Больше всего его интересовало, что шас-саари знает про исчезновения детей. И откуда у него такие сведения.

Когда Страж доставил долгожданное письмо, то Рахе’таос сперва не понял, что именно ему хотят сказать. Но затем Первый советник принес несколько документов, и правитель едва сам не отправился в гости к серпентерам, чтобы прояснить несколько деталей.

Однако его отговорили и предложили подождать до личной встречи. Заодно решить еще ряд животрепещущих вопросов, прямо не касающихся основной темы. Договор-то никуда не делся, и очень уж напрягала Первого советника его формулировка.

Кроме властителей в зале присутствовали еще двое советников-руумов и один нок. Охрана покинула помещение сразу после появления змеелюда. Вообще-то в ней смысла не было. Великое Дерево само в состоянии позаботиться о сохранности гостей Старшего. Мало кто знал, что оно живое и весь Таллус — это вообще-то его побеги. Частью неразумные, скорее глаза и уши. Так что в своем лесу от ноков не было секретов.

Несколько минут все присутствующие молчали, оценивая собеседников. Наконец Старший, как хозяин места встречи, поднялся и произнес:

— Приветствую собратьев под сенью Древа. Пусть благоволят нам боги!

М-да, не зря люди так не любят политику. То ли с испуга, то ли от напряжения, но я стал улавливать гораздо больше, чем раньше. До этого «читались» только эмоции, теперь пошли даже намерения, если можно так сказать. Да и «видеться» мои собеседники стали… странно. Вокруг них словно дымка появилась. Разноцветная. Пятнисто-зеленая у нока и льдисто-синяя у руума.

Про эмоции вообще молчу. Любопытство, подозрительность, готовность вытрясти из меня интересующие сведения, недоумение… чего, спрашивается, ждал? Распростертых объятий и рыданий на тему «Как мы все тебе рады!!»? Не смешно.

Одним из приятных моментов оказалось место встречи. Комната, словно сплетенная из веток, была на редкость уютной. И живой. Биение «сердца» этого помещения воспринималось буквально всей чешуей. Даже рессы и те прониклись. Ощущения были просто неописуемы. Словно тебя в ладони берет могучий великан. Сперва становится страшно от осознания размеров, а потом неожиданно смешно, когда понимаешь, что гигант-то добрый. Как дедушка. Точнее, бабушка. Это была «она», а не «он».