Время твари. Том 2 - Корнилов Антон - Страница 16

— Поспеши, брат Кай, — проговорил Магистр. — Твари за Стеной не будут ждать.

Кай вздрогнул от вернувшего его к действительности голоса сэра Скара. И начал говорить. Столько времени он готовил речь, которую будет произносить на Суде, но теперь почему-то все по многу раз произнесенные мысленно слова, нагромождение измышлений и рассуждений — в его памяти съежились и потемнели, как сухие древесные листья в огне. И как-то сами собой сформировались другие фразы: короткие, отчетливые и ясные.

— Правило Кодекса болотников гласит, — говорил Кай, — что рыцарь Ордена должен выполнять волю своего короля. Я нарушил это правило, когда вопреки велению его Величества Ганелона Милостивого, вопреки желанию моей госпожи ее высочества принцессы Литии — заступил дорогу Тварям, вознамерившимся забрать ее, принцессу, с собой. Я сделал это, потому что мой Долг — уничтожать Тварей, какое бы обличье они ни принимали. Я сделал это и потерял право сражаться и умереть за своего короля. Его величество сам отнял у меня это право.

— О каких Тварях ты говоришь? — задал вопрос Скар, когда Кай замолчал.

— Их называют те-кто-смотрят. Или — Высокий Народ. Или — эльфы.

— Но в Кодексе болотников нет ничего по поводу эльфов. Почему ты решил, что Высокий Народ — Твари?

— Они не люди. И их действия угрожали ее высочеству! Если бы я не встал на пути эльфов, ее высочество, чья безопасность и жизнь была вверена мне, отправилась бы в Тайные Чертоги — не по своей воле.

— Когда нужно было делать выбор, брат Кай сделал выбор, — проговорил Герб.

— И нарушил правило Кодекса, — сказал Скар.

— Но исполнил Долг, — сказал Герб.

— Исполнение Долга невозможно без соблюдения правил Кодекса, — сказал Скар.

— Подчинившись воле короля, брат Кай отступил бы перед эльфами, — возразил Герб. — Только нарушив правило, он сумел дать им бой.

Скар нахмурился.

— Над этим стоит подумать, — сказал он.

— Погодите… — выдохнул Кай. — Вы не узнали и третьей части того, что я совершил.

— Говори, сэр Кай, — кивнул Магистр Скар.

— Правило Кодекса болотников гласит, — заговорил снова Кай, — что болотники не должны вмешиваться в дела людей, вникать в их конфликты, принимать ту или иную сторону. Я нарушил это правило, когда обратил свой меч против тех, кто устроил в Дарбионском королевском дворце переворот, кто тайно умертвил короля, кто казнил множество верных ему людей. Я сделал это, чтобы защитить свою госпожу, ее высочество принцессу Литию, и моих друзей, рыцарей Братства Порога: сэра Оттара и сэра Эрла. Я сделал это, потому что стоять за друзей — это также мой долг.

— В тот момент ее высочеству и рыцарям грозила неминуемая смерть? — задал вопрос Магистр Скар.

— Нет, Магистр, — ответил Кай, — их жизнь была вне опасности. Но они находились в застенках. Ее высочество, моя госпожа, сама молила меня о спасении — чтобы избегнуть участи стать женой короля-мага Константина.

— Сэр Кай нарушил правило Кодекса, — задумчиво проговорил Скар.

— Отстоять честь своей госпожи или подвергнуться опасности потерять свою… — сказал Герб. — Брат Кай сделал свой выбор. Он нарушил правило. И исполнил долг верности по отношению к своим друзьям и своей госпоже.

— Говори еще, сэр Кай, — велел Магистр, покачав головой.

Лица молодых болотников, собравшихся на Суд, были сосредоточенны. Некое даже недоумение читалось в глазах у большинства юных рыцарей, слушавших Кая. Далеко не все из них знали и помнили, что такое — Большой Мир. Пополнение болотники получали в основном из числа детей, родившихся в Укрывище и на нескольких хуторах, притулившихся на расчищенных делянках Болота, неподалеку от Укрывища, на которых доживали свой век совсем уж древние старики, а также большая часть женщин и детей. Но в ряды Ордена становились и те, кто попал на Болото тем же способом, что и Кай. Отправлявшиеся в Большой Мир болотники подбирали загнанных судьбой в темный угол жизни людей — как правило, детей — и приводили в Крепость, где большинство мальчиков приживались и становились болотниками. А меньшинство и девочки отправлялись жить на хутора, обеспечивая Крепость продуктами, материей, дровами и невестами для молодых болотников. В самой Крепости женщин-рыцарей было крайне мало, но они тоже имелись. Схватка болотника с Тварью всегда требовала от него предельного напряжения всех сил. А женщины чаще всего физически слабее мужчин и больше подвержены магии. Поэтому очень немногие из них могли пройти учение в Укрывище и выбрать для себя путь воина. Ограничения были только в этом, каким бы изумляющим нонсенсом не являлось понятие «дева-рыцарь» в Большом Мире.

Если же кто хотел вернуться назад, в Большой Мир, — таких не держали. Сами они, конечно, не добрались бы, болотники, изредка отправлявшиеся в Большой Мир, брали их с собой. Так что тех, кому непосильной показалась жизнь и служба на Туманных Болотах, провожали и отпускали.

Но как бы тяжело ни было выживать на Болоте, как бы жутки и свирепы ни были Твари Болотного Порога, подавляющее большинство оставалось здесь. Да и из ушедших многие потом возвращались. Потому что больше нигде в мире не было такой атмосферы братства и полного доверия друг к другу, как в этой затерянной, позабытой богами Крепости. Болотники никогда не лгали, всегда замечали, что происходит с товарищем, были максимально щепетильны в вопросах чести и никогда не сражались ни друг с другом, ни с людьми. И уж тем более никогда не убивали людей. Даже если человек и сто раз заслуживал этого. Они полагали, и вполне резонно, что люди глупы, ленивы, вспыльчивы и слепы, но не им, болотным рыцарям, их судить. Их Долг — охранять и защищать людей от Тварей. И именно следование Долгу делает человека болотником, а не сила и умения. Наоборот, рыцари становились столь сильными и умелыми именно потому, что следовали — и продолжали следовать до последнего предсмертного вдоха — велению Долга.

— Когда я обратил свой меч против заговорщиков, мне пришлось сражаться, — говорил Кай. — Против меня и двух моих братьев — сэра Эрла и сэра Оттара — обрушились сотни гвардейцев и отряды боевых магов. Я не собирался убивать людей, я пытался их вразумить и отвернуть от нас всеми доступными средствами, но… у меня не было выбора. Противников оказалось так много, что были и убитые… Было много убитых. Люди погибали под обломками рухнувших стен, от направленных в меня и отраженных мною заклинаний, затаптывали в толпе друг друга… Так я нарушил еще одно правило Кодекса. Но мне удалось вывести ее высочество принцессу и братьев-рыцарей из Дарбиона. Я исполнил долг перед ее высочеством и своими друзьями.

— Убивая людей — даже против своего желания, — сэр Кай безусловно нарушил Кодекс, — негромко проговорил Магистр Скар, точно для самого себя выделяя нужную мысль.

— Ты сказал, брат Кай, — обернулся к юноше Герб, — что у тебя не было выбора. Знай: у болотника всегда есть выбор, даже тогда, когда кажется, что его нет. У тебя был выбор. Между Долгом, который ты поклялся нести всю жизнь, Долгом защищать всех людей — и долгом перед теми, кто дорог твоему сердцу. «На двух скачущих рысаках не усидеть…» — говорили у меня на родине. Но дело в том, что брат Кай, как и каждый из присутствующих здесь, с легкостью сможет проделать и не такое. И все же… На двух скачущих рысаках не усидишь.

— Сердце — плохой советчик, — медленно выговорил Магистр. — И перед болотником никогда не должен стоять выбор: соблюсти то или иное правило Кодекса или нет. Исполнение Долга невозможно без неукоснительного соблюдения правил Кодекса, — повторил он сказанное ранее.

Кай понимал: то, что говорит Герб, — правда. Но и то, что говорит Скар, — тоже правда. Но как в этих двух правдах отыскать истину? Только болотники могли полностью осознавать, что близ Порога допущение даже крошечного шажка в сторону от любого из правил Кодекса — неотвратимая смерть. Собственная смерть и смерть братьев, которых ты подведешь. И даже если знаешь, что, соблюдая правило, ты обрекаешь братьев на гибель, следует соблюдать правило. И у тех, кто сражается рядом с тобой, не возникнет и малейшей мысли о том, что ты поступил неправильно. Но… это за Стеной, близ Порога, в битве с безжалостными болотными Тварями… А в Большом Мире?