Сомнамбула. Книга 3. Бегство Сквозь Время - Волков Сергей Юрьевич - Страница 31

И в самый последний момент, за пару секунд до столкновения, неминуемо уничтожившего бы оба корабля, по приказу Матвея спасательный шлюп переместился буквально на сотню метров в сторону и с помощью лап‑захватов прикрепился к корпусу «Справедливого».

«Можайск» был оборудован захватами для удерживания и буксировки терпящих бедствие кораблей из потенциально опасных участков пространства. За свою долгую жизнь шлюп таким образом вытащил из глубин газовых атмосфер планет‑гигантов немало прогулочных яхт, переместил десятки заглохших грузовозов с пути следования метеоритных потоков, а вот теперь роли поменялись – фотонный крейсер тащил на себе оранжевый шлюп, в тамбуре переходного отсека которого штурмовая группа во главе с Матвеем Гумилевым готовилась к захвату «Справедливого».

Десять бойцов Службы безопасности корпорации «Кольцо» во главе со старшиной Архиповым, восемь добровольцев из числа сотрудников корпорации и сам Матвей – штурмовая группа заставила бы улыбнуться любого матерого космодесантника, особенно если учесть, что только безопасники имели настоящие боевые экзоскелеты, а добровольцы шли на абордаж крейсера в спасательных скафандрах высшей защиты «Корунд». Эти «Корунды» прекрасно защищали от радиации, агрессивных сред, высоких температур, но не могли противостоять ударному воздействию. Иными словами, хоть «Корунд» и мог выдержать залп из плазмомета, оболочку спасательного скафандра легко пробила бы обыкновенная пуля из примитивного огнестрельного оружия, не говоря уж о луче лазера.

И тем не менее Матвей не колебался ни секунды. Лев наполнял его отвагой, побуждал действовать, действовать! Энергия предмета заражала всех вокруг и у штурмовиков буквально горели глаза в предчувствии грядущего боя.

Экипаж «Можайска» и капитан спасательного шлюпа тоже рвались поучаствовать в абордажной схватке, но Матвей настрого запретил им покидать спасатель.

– Если что, кто‑то должен будет уцелеть, чтобы вести «Справедливый»! – сказал он не терпящим возражений тоном.

«Можайск» прикрепился к корпусу фотонного крейсера в районе центрального отсека. Мощные плазменные резаки аварийно‑спасательного комплекса шлюпа не без труда, но достаточно быстро вскрыли броню «Справедливого» и внутрь крейсера вдвинулся телескопический переходник. Зашипела поликерамическая быстрозастывающая пена, обеспечивающая герметичность соединения.

Матвей, сжав импульсный ручной лазер «Каин», оружие коварное и смертоносное, застыл перед овальной дверью переходника, считая секунды. Бойцы штурмовой группы сгрудились вокруг, подняв стволы своих плазменников.

На мгновение Матвей подумал об отце – как он там? Судя по времени, сидератор должен вот‑вот заработать, продавливая в огненном море протуберанца тысячекилометровый тоннель, по которому понесутся суда каравана.

Отливающая синим бронедверь дрогнула и стала сдвигаться в сторону.

«Все, – подумал Матвей, – началось!»

– Вперед! – рявкнул он и бросился в открывшийся проем.

Никакой особой тактики штурмующие не придерживались. Испокон веков при абордаже все решала ярость одних – и трусость других. Кто отважнее, тот и побеждает. Так было на Земле во времена парусников и броненосцев, так стало и в космосе.

Переходник со спасателя пронзил какой‑то вспомогательный коридор и вдвинулся прямо в большую овальную кают‑компанию «Справедливого». Матвей, держа палец на спусковой клавише «Каина», выскочил прямо на середину, пинками расшвыривая валяющиеся повсюду легкие стулья. Он ожидал увидеть закованных в тяжелую броню защитников крейсера, но кают‑компания была пуста. Опрокинутая мебель, посуда, инфомониторы, чей‑то недоеденный суп в фарфоровой миске – следы панического бегства были повсюду, но неужели с крейсера сбежали ВСЕ?!

– Командир, – прогудел в наушнике голос старшины Архипова. – Не стой, двигайся, сбивай прицел. Возможно, здесь засада!

Матвей быстро, насколько это можно было сделать в громоздком спасательном скафандре, переместился к стене и указал стволом «Каина» на проход, ведущий в центральный отсек.

– Туда!

Штурмующие бросились к арке, над которой горело красное табло «Экстренная эвакуация!». Двери в центральный отсек крейсера оказались открытыми. Над возвышающимся ходовым мостиком темнел большой экран внешнего обзора, включенный в боевом режиме. Там скрещивались и расходились зеленые курсовые векторы целей, помаргивали яркие точки своих и чужих кораблей.

И ни души!

Впрочем, нет. Один человек все же остался. На вертящемся стуле у вспомогательного пульта, с которого во время боя обычно идет дублирование команд, сидел бледный человек в новеньком темно‑синем мундире с серебряными погонами капитана первого ранга и задумчиво попыхивал кривой трубкой. В центральном отсеке висел неповторимый аромат дорогого марсианского табака с плантаций в долины Грез.

Увидев Матвея, во главе штурмовой группы ворвавшегося в отсек, каперанг поднялся и спокойно, по‑военному четко, вскинул руку в приветствии звездных борцов:

– Товарищ Альфа! Старший помощник крейсера «Справедливый» Роберто Квалья докладывает – крейсер покинут командой…

Матвей рассмеялся, отсалютовал в ответ. Отстегнул шлем, швырнул его на диванчик, предназначенный для отдыхающей смены, и протянул здоровяку руку.

– Рад видеть, Роберто. И рад знать, что ты не изменил… не изменился.

– А вот ты, Максим, похоже… – начал Квалья, пожимая своей лапищей руку Матвею, но Гумилев прервал его, прижав палец к губам.

– Т‑ш‑ш… Я тебе потом все объясню. А сейчас переключи обзорный экран в режим визуализации и разворачивай «Справедливый», иначе мы через несколько минут сгорим ко всем звездным чертям!

Нет в мире зрелища более красивого, чем гигантский солнечный протуберанец, огненным драконом летящий в пространстве. Особенную остроту эта картина приобретает, когда ты находишься в каких‑нибудь трех десятках тысяч километров на пути его следования.

Непроглядный мрак космоса, миллионы, миллиарды лет не знавший другого цвета, кроме никакого, и в этой пустоте способный просуществовать еще миллиарды лет, вдруг расцвел яростными, теплыми, да чего там теплыми – горячими, раскаленными красками, в палитре которых присутствовали все оттенки красного, оранжевого и желтого.

Струи плазмы, протянувшиеся на тысячи километров, переплетаясь между собой, наполнили мрак сполохами огня, способного испепелить любой рукотворный объект. Если бы суда «Кольца» оказались на пути протуберанца, они во мгновение ока превратились бы в оплавленные груды металла, изъеденного радиацией.

Но этого не произошло. Сидератор продавил в плазменном облаке гравитационный колодец диаметром в полторы сотни километров. Пронзив протуберанец, пространственный туннель протянулся дальше – к солнечной короне, и там, отклонив излучение звезды, открыл каравану безопасный путь к спасению.

Армада боевых кораблей Прусакова исчезла с радарных мониторов «Справедливого», едва только фотонный крейсер совершил маневр уклонения.

Матвей наслаждался зрелищем буйства энергии светила, полулежа на диване в центральном отсеке «Справедливого». Роберто Квалья, взяв себе в помощники экипаж «Можайска», уверенно, на полной тяге, вел фотонный крейсер в обход выброса. Двести девяносто тысяч километров в секунду – почти скорость света – ни один корабль в Солнечной системе не мог двигаться так быстро.

Единственным объектом, оказавшимся на пути развития протуберанца, оказался героический спасательный шлюп «Можайск». Отстыкованный от «Справедливого», покинутый людьми, он дрейфовал с выключенными огнями и обесточенной силовой установкой, дожидаясь огненного погребения.

Солнечная плазма поглотила шлюп, когда фотонный крейсер был уже далеко. Гибели «Можайска» могли бы позавидовать тысячи кораблей – спасатель покрыл себя славой и стал частью космоса, частью Вселенной.

– По традиции, мы передадим это имя другому кораблю, – с грустью в голосе сказал Матвей, глядя на крохотную искорку, вдруг вспыхнувшую в оранжевом мареве протуберанца, заполняющем весь обзорный экран. – А сейчас надо отыскать караван. Роберто, друг, что там с координатами?