Девушки по вызову - Кестлер Артур - Страница 29

— Для начала я покажу вам кадры весьма странной корриды, хотя некоторые их уже, вероятно, видели. Это пленку отснял мой уважаемый коллега Хосе Дельгадо из Йельского университета в середине шестидесятых годов. Животное, которое вы увидите, принадлежит к специально выведенной породе особо свирепых быков. В отличие от ручного быка, не реагирующего на людей, такой бык начинает злобно атаковать первого же попавшегося ему на глаза человека. Сейчас вы сами все увидите…

Валенти сделал грациозный жест вездесущему Густаву. Тот проворно опустил экран, нажал кнопку, управляющую автоматическими жалюзи на окнах, и включил проектор. На экране возникла пустая арена, залитая солнцем, и безлюдные трибуны. Потом на арене появилась одинокая человеческая фигура в джинсах и водолазке. В качестве оружия человек взял на арену не мулету, а что-то вроде маленького радиоприемника с выдвинутой антенной. Через секунду на арену выпустили грозного быка. Стоило ему заметить экспериментатора, как он устремился к нему, с каждой секундой набирая скорость. Казалось, этот живой локомотив ничем не остановить. Но буквально в последний момент, когда между ним и человеком оставалось всего несколько ярдов, и расправа могла быть предотвращена только чудом, чудо произошло. Камера показала крупным планом, как профессор крутит на своем радиоприемнике какой-то тумблер. Кончики бычьих рогов уже отделяли от живота отважного профессора считанные дюймы, как вдруг бык резко затормозил, словно внутри у него сидел водитель, вспомнивший о необходимости ударить по тормозам перед выросшей впереди стеной. Медленный разворот со скучным видом, полная апатия… Поворот другого тумблера на приборе — и бык издал жалобное мычание. Сколько раз экспериментатор крутил этот тумблер, столько же раз животное принималось мычать. Грозный бык на глазах превратился в покорного теленка.

Валенти подал сигнал Густаву, и жалюзи на окнах снова взлетели вверх, словно по волшебству. Роскошная горная панорама вернулась на положенное место. Валенти продолжил:

— Вы наблюдали, как работает метод электрической стимуляции мозга, сокращенно ЭСМ. В мозг быка вживлены в определенных участках и на разную глубину электроды — тонкие платиновые иглы. Электроды подсоединены к миниатюрному приемо-передающему устройству, прикрепленному стоматологическим цементом к черепу животного. Благодаря этому прибору, экспериментатор получает информацию о мозговой деятельности быка, а также стимулирует мозг в избранных участках с помощью электрических импульсов. Вы могли наблюдать, как профессор Дельгадо принудил быка прервать бег и развернуться — это было сделано через электроды в моторной коре свода головного мозга; одновременно произошла стимуляция центров в средней части мозга, управляющих агрессивностью. Как видите, можно не только управлять движениями быка, но и резко менять его эмоциональное состояние: только что он был настроен на насилие, а уже через секунду покорен, как овечка…

За последние десять лет, продолжал Валенти, электростимуляция мозга с помощью вживленных радиоуправляемых электродов была испробована на крысах, кошках, обезьянах, дельфинах, сверчках и быках. Оказалось, что таким способом можно управлять движениями животных, их позами, вызывать ярость, страх, покорность, любовное и материнское поведение, а также их противоположности. В очередной раз был приведен в действие Густав, показавший под управлением Валенти несколько коротких сюжетов, иллюстрирующих возможности умных электродов. Игривые киски под воздействием стимуляции их бокового гипоталамуса превращались в диких тигриц, а потом так же внезапно — опять в урчащих пушистых зверюшек. А вот обезьяна, с наслаждением лакомящаяся бананом. Когда от банана остается ровно половина, экспериментатор нажимает кнопку. Обезьяна мгновенно перестает жевать и выбрасывает банан.

— В данном случае импульс подействовал на ядро центральной нервной системы, — прокомментировал Валенти, тыкая указкой в анатомическую таблицу на стене, где означенное ядро имело вид оранжевого зернышка в глубине вязкой массы.

…Кошка, лакавшая молоко, внезапно прерывала свое занятие и замирала с вываленным языком. Обезьяны-самцы, только что игнорировавшие заигрывания самок, молниеносно превращались в неутомимых секс-маньяков. Бойких шимпанзе усыпляли за полминуты, простимулировав область мозговой перегородки. Самки макак-резусов, не жалевшие времени на кормление и уход за своими малышами, мгновенно теряли к ним интерес и отвергали их попытки обратить на себя материнское внимание, так что малышам приходилось уповать только на нежность других мамаш; угнетенный материнский инстинкт восстанавливался спустя десять минут.

Последний сюжет, называвшийся “Укрощение диктатора”, всех развеселил. “Диктатором” оказалось существо с дурным нравом по кличке Нерон, признанный вожак стаи из дюжины обезьян в большом вольере. Половину вольера Нерон считал своей личной вотчиной, куда не допускались прочие смертные, которым предписывалось обитать в обстановке невыносимой скученности в дальнем углу. Кроме того, вожаку принадлежало преимущественное право утоления голода и удовлетворения похоти. Авторитет его держался на угрожающих жестах и звуках, которыми он встречал любой признак нарушения субординации. Одного его взгляда на нарушителя оказывалось достаточно, чтобы несчастного охватил ужас. Прочие подданные лишь испуганно косились на тирана.

Но в один прекрасный день Нерона выволокли из клетки, усыпили и оснастили электродами. Проснувшись, он почувствовал нарост на черепе, что-то вроде шишки, от которой никак не избавиться и к которой он очень быстро привык; что касается электродов в самом черепе, то их объект вообще не чувствует. Но не прошло и часа после их задействования, как Нерону пришлось сложить власть. Стимуляция длилась не больше пяти секунд в минуту, но и этих пяти секунд хватало, чтобы морда Нерона от раза к разу утрачивала свирепость, угрожающие жесты и взгляды забывались, рычание стихало. Подданные мгновенно улавливали перемены. Всего за час они забыли о страхе перед вожаком, стали вторгаться на его территорию и в результате сильно потеснили, наплевав на его былой авторитет.

Победа была такой сокрушительной, что в нее было трудно поверить. Но куда деваться от фактов?

— Перед вами, друзья, только первый акт драмы, — предупредил Валенти. — Готовьтесь ко второму.

Второй акт оказался короток и печален. Мозг Нерона перестал получать стимуляцию, и по истечение десяти минут он снова превратился в вожака. С каждой минутой его взгляд обретал все больше свирепости, оскал клыков становился все более хищным, лапы снова громко барабанили по полу. В итоге граждане едва народившейся демократии опять вобрали головы в плечи и ретировались в свой загаженный угол.

— А теперь — акт номер три! — провозгласил Валенти. — Сейчас произойдет самое интересное.

Трансформация характера Нерона была постепенной, но самые резкие перемены в его поведении происходили за те пять секунд раз в минуту, когда его мозг подвергался стимуляции. На протяжении этих пяти секунд он походил на йога в состоянии “самадхи”. Когда Нерон вернулся к власти, экспериментатор устроил ему новое испытание — установил на заметном месте в клетке рычаг. При нажатии на этот рычаг мозг бедняги получал очередную пятисекунд-ную дозу электричества, после чего он временно терял свою неумолимость. Одна сообразительная обезьянка, самка по кличке Долорес, быстро обнаружила, как благотворно влияет на постылого тирана нажатие на рычаг. Стоило Нерону повести себя в отношении нее угрожающе — и она моментально приводила его в чувство. У нее даже появилась привычка смотреть ему прямо в глаза, что до появления рычага расценивалось как наихудшее оскорбление, брошенное властелину. Нерон остался вожаком, но перестал быть абсолютным монархом, поскольку Долорес научилась не только предотвращать нападения на нее лично, но и спасать других: при первых признаках агрессивного настроения у Нерона она хваталась за рычаг.

— После этого, — резюмировал Валенти, — маленькая обезьянья стая обрела покой. Здесь завершается и моя притча, как назвал бы этот развернутый пример доктор Каспари. Пришло время перейти от зверей к людям. Через несколько минут я с удовольствием продемонстрирую вам контролируемое по радио поведение нормального человека. Но сперва я должен исполнить процедуру успокоения, подобно стюардессе, напоминающей о необходимости пристегнуть ремни безопасности, хотя в такой блестящей компании в этом вряд ли существует необходимость…