Горец-дьявол - Сэндс Линси - Страница 19

Нахмурившись, Эвелинда встала и прошлась по комнате, скользя равнодушным взглядом по скудной обстановке. В просторном полупустом помещении помимо кровати и двух небольших столов были только три сундука.

Взгляд Эвелинды остановился на самом большом из них, и на некоторое время она погрузилась в задумчивое созерцание. Конечно, с ее стороны не слишком хорошо без разрешения копаться в вещах мужа, но, возможно, среди них найдется хоть что-нибудь подходящее для нее самой. Скажем, одна из его рубашек. Все-таки лучше, чем оставаться просто завернутой в простыню.

Подойдя к самому большому сундуку, она опустилась на колени, откинула крышку и, изумленно вытаращив глаза, уставилась на его содержимое. Сундук был доверху забит платьями. Если они принадлежат мужу, у него и в самом деле весьма причудливый вкус. Слабо улыбнувшись, она вспомнила свои путаные попытки объяснить Милдред, что на берегу реки Каллен порвал платье, снимая его с себя. Тогда служанка спросила, зачем он надел платье Эвелинды. Она представила себе, как порезвилась бы Милдред сейчас, при виде такого количества женской одежды, и почувствовала острый прилив тоски по горничной, которая была с ней рядом почти всю жизнь. Она ужасно скучала по Милдред.

Вздохнув, Эвелинда взяла платье, лежавшее сверху, встала и принялась рассматривать. Очень красивый наряд: приталенный лиф чудесного темно-синего цвета, а в складках юбки бледно-голубые вставки, заметные только при ходьбе.

Воодушевленная своим открытием, Эвелинда разложила платье на кровати, а сама вернулась к сундуку в поисках белья.

Быстро отыскав подходящую сорочку, она тут же просунула в нее голову и поморщилась, почувствовав затхлое дуновение, исходившее от ткани. К вещам явно давно не притрагивались. Вероятно, они принадлежали первой жене Каллена, и после ее смерти их ни разу не вынимали из сундука.

От этой мысли Эвелинде стало неуютно. Наверное, Каллен совсем не обрадуется, увидев на ней вещи своей умершей жены. Уже практически стянув сорочку обратно, она вновь вспомнила о своем бедственном положении и рассердилась. Что же, так и сидеть нагишом в спальне, как в западне? Если бы у мужа хватило здравого смысла обеспечить ее какой-нибудь другой одеждой, не пришлось бы надевать эту.

Эвелинда решительно расправила плечи и, уверенная в собственной правоте, натянула сорочку. Оглядев себя, она поняла, что одежда явно велика. Судя по солидному размеру сорочки и широкому вырезу, первая жена Каллена была существенно выше и полнее. Чтобы носить ее вещи, придется хорошенько подогнать их по фигуре, но пока сойдет и так. Можно будет ушивать платья, сидя по вечерам у камина.

Подойдя к кровати, Эвелинда надела платье и прикусила губу, обнаружив, что оно также велико. Юбка была слишком широкой и длинной.

Может, попробовать собрать лишнюю ткань на спине? Получилось неплохо, и Эвелинда огляделась вокруг в поисках какой-нибудь булавки, которой можно было бы закрепить складку, но не увидела ничего подходящего. В конце концов пришлось снова вернуться к сундуку, порыться в нем более основательно. В большом сундуке никаких булавок не оказалось, и Эвелинда направилась к двум остальным. В том, что поменьше, лежала одежда мужа: клетчатые килты и белые рубашки. А в последнем обнаружился крайне странный набор предметов, многие из которых казались совершенно бесполезными.

Эвелинда достала стрелу с контрастным черно-белым оперением и нахмурилась, заметив на нем следы засохшей крови. Частично кровь уже осыпалась от времени и бурым тонким порошком покрывала дно сундука. Этот слой существенно увеличился, когда Эвелинда отодвинула стрелу в сторону, чтобы рассмотреть остальные предметы. Слава Богу, среди них оказалась большая пряжка с булавкой, очень похожая на ту, которой Каллен пристегивал верхнюю часть своего килта. Эвелинда опустила крышку сундука и быстро собрала платье на спине и закрепила булавкой.

С чувством выполненного долга, она поискала глазами гребень, собираясь теперь заняться волосами, но, конечно, ничего не нашла — ее гребень тоже остался в д'Омсбери.

Честно говоря, находиться вдали от Эдды прекрасно, однако...

Нет, сказала себе Эвелинда. Все будет замечательно. Она перешьет платья первой жены Каллена и обязательно найдет гребень, ведь должен же здесь быть хотя бы один. У Каллена длинные волосы, и непохоже, чтобы он разгуливал с колтуном на голове, значит, как-то он причесывается. Жизнь непременно наладится! Это просто незначительные помехи на пути к счастью, на самом деле жаловаться не приходится. Ведь ей мог достаться жестокий, бессердечный муж, который избивал бы ее и меньше всего заботился о том, чтобы доставить удовольствие в супружеской постели. Испытывая большой подъем от таких мыслей, Эвелинда встала и провела руками по волосам. Надеясь, что теперь выглядит относительно пристойно, она решительно направилась к двери.

Шагнув за порог комнаты, Эвелинда оказалась в очень темном холле. Окон не было, солнечный свет сюда не проникал, и в помещении, видимо, было одинаково темно днем и ночью. Очевидно, Каллен уже привык передвигаться здесь в полной темноте и поэтому без всякого труда отыскал дорогу в спальню прошлой ночью после приезда. Отметив про себя, что нужно предложить зажечь факелы и освещать холл хотя бы днем, Эвелинда осторожно двинулась к лестнице.

К ее большому облегчению, там было существенно светлее благодаря узким стрельчатым окнам, прорезавшим стены главного зала под потолком. Придерживая широкую юбку, чтобы не споткнуться, Эвелинда начала спускаться по лестнице. Внезапно двери в главную башню распахнулись и вошел Фергус. Не заметив на лестнице Эвелинду, он быстро зашагал через главный зал. Высокий мужчина стремительно преодолел расстояние, отделявшее его от входа в помещение, которое Эвелинда определила для себя как кухню, и скрылся за дверью. В главном зале снова воцарилась тишина.

Эвелинда спускалась по лестнице, удивляясь гулкой пустоте огромного помещения. В д'Омсбери в большом зале постоянно кипела жизнь. Даже когда обитатели замка не толпились вокруг столов за трапезой, там либо домашняя прислуга занималась уборкой, либо группа рыцарей наслаждалась отдыхом, перед тем как заступить в караул на крепостной стене, либо грелась у камина Эдда...

На последней ступени лестницы Эвелинда задержалась, испытывая некоторую неуверенность. Как здешняя леди... Она прикусила губу, сознавая, что не имеет ни малейшего представления о своих полномочиях. Дома она всегда знала, чем заняться, но жизненный уклад в замке Доннехэд пока оставался для нее тайной.

Она посмотрела на двери, предположительно ведущие в кухню, сделала шаг вперед и опять остановилась. Дома в число ее обязанностей входило обсуждение с поваром таких вопросов, как ежедневное меню и закупка необходимых продуктов. Но очевидно, в Доннехэде до сего дня с этим вполне успешно справлялись и без нее. Не имея даже предположений о том, на кого здесь возложена подобная миссия, Эвелинда не хотела по неведению ущемить чьи-то права.

Нетерпеливо прищелкнув языком, она переступила с ноги на ногу. Надо было задать Бидди хотя бы парочку вопросов во время купания. Эвелинда пообещала себе, что в следующий раз обязательно так и поступит, и еще при первом удобном случае поинтересуется у мужа, чего он от нее ждет. А сейчас она только проведет разведку и проникнется ощущением нового дома.

Теперь, имея четкий план действий, Эвелинда почувствовала себя значительно лучше и, подхватив юбку, решительно пересекла главный зал, подойдя к дверям, за которыми скрылся Фергус. Ступив за порог, она, в полном соответствии со своими ожиданиями, оказалась в кухне. Чего она совсем не ожидала, так это того, что обнаружит там одних только женщин. В д'Омсбери на кухне, кроме работниц, постоянно находились еще работники. Помимо самого кругленького невысокого повара, руководившего приготовлением блюд, было еще несколько молодых сильных помощников, выполнявших тяжелую работу, например, готовивших туши кабанов к жарке на вертеле. Однако на кухне в замке Доннехэд отсутствие мужчин прямо-таки бросалось в глаза. Ни единой особи мужского пола, даже Фергус куда-то исчез. Видимо, отсюда был другой выход, потому что обратно в зал Фергус не возвращался.