Золотоискатели - Кервуд Джеймс Оливер - Страница 13

Мукоки по-прежнему опустил руку в воду, тотчас же поднял ее над своей головой и наконец промолвил:

— Южный ветер, вероятно, долго будет дуть с такой же силой. Но, возможно, что он и усилится…

Родерик обратил внимание товарищей на перегруженность пироги и добавил:

— Конечно, если ветер усилится, опасность будет налицо. Ваби задумался и после минуты колебания сказал:

— Что касается меня лично, то я готов рискнуть. Имейте в виду следующее. Если мы все время будем идти берегом, то нам придется потратить весь сегодняшний день и добрую половину завтрашнего. А держась того направления, которое я взял, мы выиграем целый день. Вот и решайте! Меня очень соблазняет то, что мы сегодня после обеда можем пристать к берегу. Впрочем, как хотите!

Мукоки издал какое-то ворчание, которое одинаково легко можно было счесть и за одобрение и за недовольство. Что же касается Родерика, то он с известным замешательством глядел на легкую посудину, всецело предоставленную во власть капризной и мощной стихии.

Точные и размеренные удары весел уносили пирогу со скоростью четырех миль в час, и к тому времени, как наступил день, лесистые берега Вабинош-Хоуза уже представлялись однообразной туманной полосой.

Сверкающим, пышно разубранным шаром поднялось солнце над горизонтом, разноцветными огнями украсило дремлющее озеро и разогрело воздух, насыщенный ароматами далеких лесов.

При виде всего этого великолепия Родерик сразу успокоился. Он греб с большим воодушевлением изо всех сил своих молодых, упругих мускулов. Ваби весело напевал и свистел, все время чередуя английские песенки с индейскими протяжными мелодиями. Родерик присоединился к нему, когда он запел «Янки-Дудль»и «Знамя, усеянное звездами». Даже мрачный Мукоки время or времени подавал голос и раза два-три подтянул, желая показать, что вполне разделяет веселое настроение своих молодых попутчиков.

И правда: какие увлекательные приключения должны были они пережить! Перед ними раскрывался величественный, молчаливый и пустынный Север, полный таинственных легенд, которые никому до сих пор не удалось разгадать до конца. Мягко струящийся ветер навевал самые несбыточные грезы и звал унестись вслед за ним. И в то же время никто из них не забывал про неимоверные богатства, зарытые в земле и терпеливо выжидающие смельчака, который отважится протянуть за ними дерзкую и сильную руку.

Так можно ли было долго сохранять грусть при таких условиях?

Большие стаи диких уток с черным оперением и белоснежным клювом оживляли водную гладь. Они все время неслись вдоль следа, оставленного пирогой, и молодые люди успели за самое короткое время набить несколько дюжин молоденьких птиц. Эта охота настолько увлекла их, что они совершенно забыли про время и место, где находились, но их живо отрезвил Мукоки, который с присущей ему деловитостью заявил:

— Ну, довольно тратить заряды на уток. У нас все еще впереди и нечего зря стрелять. Хватит!

Ровно в полдень весла были сложены, и наши путешественники с жаром набросились на обильный и вкусный завтрак, который был приготовлен для них заботливыми женскими руками. Позавтракав и отдохнув с час, они с удвоенными силами взялись за весла.

Противоположный берег озера, к которому они теперь направлялись, становился все отчетливее и рельефнее, и Мукоки стал уже искать взглядом устье реки Омбакики, которое минувшей зимой служило им отправным пунктом, и откуда началось их первое продвижение на Дальний Север.

Вдруг Ваби обратил внимание на длинную белую полосу, которая как будто держалась того же направления, что и их пирога, и должна была раньше их пристать к берегу.

— Мне кажется, что эта штука движется, — сказал он через некоторое время, обратясь к Мукоки. — Что это может? Неужели…

— Что такое? — спросил Родерик.

— Лебеди!

— Раз они занимают такую большую площадь, их должно быть очень много! — опять воскликнул Родерик.

— Совершенно верно! — отозвался Ваби. — Их там целые тысячи.

— Да, — в свою очередь подтвердил Мукоки. — Их так много, что вы не могли бы сосчитать их в двадцать тысяч лет.

Он помолчал с минуту, а затем сердито добавил:

— Но то, что вы видите, — не лебеди! Это — лед.

Видно было, что это открытие весьма мало радует его. Тотчас же лицо Ваби выразило такую же озабоченность.

Родерик понял причину этого, когда полчаса спустя увидел сплошную массу льда, которая тянулась до бесконечности справа налево и о которую с шумом ударялась пирога. Берег находился всего лишь на расстоянии четверти мили, но пристать к нему было никак нельзя.

Волей-неволей надо было остановиться на месте и выяснить создавшееся положение вещей. Лицо Ваби выражало явное смущение. Мукоки поднял весла на колени и не произнес ни слова.

— Нам надо будет пробираться по льду! — заметил Родерик.

— Конечно, надо будет! — отозвался Ваби. — Если только можно будет. Завтра или послезавтра!

— А до того ничего нельзя сделать?

— Невозможно! Или почти невозможно!

Пирога выровнялась параллельно льду, и Мукоки попытался с помощью весла выяснить крепость и толщину ледяной запруды. Ближайший лед был очень рыхлый и ломался при легчайшем ударе весла, но дальше он казался весьма крепким.

— Мне думается вот что, — неуверенно произнес Родерик, — если бы нам удалось проложить вдоль мягкого льда дорожку для нашей пироги, то мы достигли бы более устойчивой части затора, а оттуда без всяких затруднений добрались бы до самого берега.

Он еще не успел кончить своих слов, как Ваби схватил топор.

— Об этом я уже сам подумал! — воскликнул он.

Мукоки, очевидно, не питал таких оптимистических надежд и несколько раз недовольно покачал головой. Тем не менее, все трое начали прокладывать дорожку, и через некоторое время легкая пирога вошла в ледяной канал. Прошло довольно много времени, пока они добрались до более плотной и крепкой массы льда. Ваби сначала попробовал веслом крепость льдины, а затем, опершись обеими руками на нос, выскочил из лодки.

И тотчас же раздался его победный голос:

— Готово! Прыгай, Род! Только осторожнее, не попади в воду! Родерик немедленно последовал за ним.

То, что произошло в следующую секунду, иначе как страшным кошмаром никак нельзя было назвать. Раздался резкий треск льда, который зашатался под ногами обоих юношей. Ваби расхохотался при виде испуганного лица Родерика.

— Не бойся, милый! — крикнул он. — Это ничего не значит! Теперь лед стоит уже на месте.

Но он глубоко ошибался. На том месте, где они находились, лед был сильно подмыт и разрыхлен водой, чего не было видно с поверхности. Ваби едва успел произнести последнее слово, как с громоподобным шумом лед провалился под ними, и оба друга очутились в студеной воде. Черное озеро закрылось над их головами.

В продолжение одной сотой доли секунды Родерик видел искаженное лицо Ваби, который плыл рядом с ним. В то же время он слышал отчаянные крики Мукоки, а затем он уже ничего не видел и не слышал и только понимал или, вернее, чувствовал, что холодная вода, в которой он отчаянно барахтался, сейчас окончательно похоронит его.

Он делал неимоверные усилия для того, чтобы подняться на поверхность озера, и в то же время у него ни на минуту не выходила из головы мысль о ледяном заторе, близ которого он находился и о который мог удариться головой в любую минуту.

Какое направление избрать? Где всего меньше опасности?

Он открыл на миг глаза, которые уловили только мрак. Тогда он машинально открыл рот, желая перевести дыхание, но вынужден был тотчас же закрыть его, потому что холодная вода с могучей силой устремилась в горло.

Каждая секунда казалась веком. Сильнейшим напряжением воли и мускулов ему удалось на секунду подняться несколько выше, но он почувствовал, что его голова касается чего-то твердого, и понял, что он ударился о льдину.

Он попал в клетку, из которой не было никакого выхода. Движением ног он опустился ниже, а затем поплыл вперед вслепую, не имея никакого определенного плана. Он с трудом дышал и понимал, что не сможет еще долго оставаться с закрытым ртом…