Частные деньги - Верпаховский Б. Э. - Страница 8

Глава II. Обобщение основного принципа

Если всерьез рассматривать вопрос о немедленном введении в обращение на ограниченной территории нескольких конкурирующих валют, то нужно видимо, выяснить, к чему приведет широкое применение принципа, на котором основывается наше предложение. Если мы намерены отменить исключительное хождение на территории каждой страны единственной национальной валюты, выпускаемой правительством, и допустить равноправное обращение валют, выпускаемых другими правительствами, сразу же возникает вопрос: не является ли столь же желательным отказ от правительственной монополии на выпуск денег вообще и, соответственно, разрешение частным предприятиям снабжать публику альтернативными средствами обмена?

Вопросы, поднимаемые подобной реформой, в настоящее время носят теоретический характер гораздо в большей степени, чем изложенное выше практическое предложение, ибо оно еще слишком странно и непривычно для широкой публики, чтобы можно было обсуждать возможности его претворения прямо сейчас. Пока что даже специалисты плохо представляют себе проблемы, которые возникнут в этой ситуации, и вряд ли можно было бы дать надежный прогноз точных последствий при реализации такой схемы. Однако, уже сейчас вполне очевидно, что безоговорочно принимаемая ныне монополия правительств на выпуск денег не является ни необходимой, ни даже полезной. Вполне может оказаться, что эта монополия вредна и что ее отмена станет огромным благом, открывающим возможности для намного более успешного хода дел. Поэтому, чем раньше начнется обсуждение, тем лучше. И хотя реализация плана может казаться полностью неосуществимой, раз общественное сознание не подготовлено и не в состоянии критически оценить догму о необходимости денежной монополии правительств, тем не менее, это не должно больше служить препятствием на пути исследования человеческим разумом увлекательных теоретических проблем, которые возникают в связи с этой идеей.

Трудно поверить, что до недавнего времени проблема конкурирующих валют никогда серьезно не исследовалась.[21] В имеющейся литературе нет ответа на вопрос, почему правительственная монополия на денежную эмиссию повсюду рассматривается как неизбежная и не проистекает ли это убеждение всего лишь из неизвестно откуда взявшегося допущения, гласящего, что на любой данной территории в обращении должен быть один-единственный вид денег? Такая система могла представлять определенное удобство до тех пор, пока единственно возможными видами денег всерьез считались только золото и серебро. Не можем мы найти ответа и на вопрос, что случится, если отменить эту монополию и возложить решение задачи снабжения населения деньгами на открытую конкуренцию частных предприятий, выпускающих разные денежные единицы. Большинство, по-видимому, воображает, что любое предложение о разрешении частным агентам выпускать деньги подразумевает разрешение на выпуск всеми ими одних и тех же денег,[22] а не явно отличимых друг от друга разных видов денег, среди которых можно было бы осуществлять свободный выбор.

Возможно, что в те времена, когда денежная экономика медленно распространялась на отдаленные регионы и одной из главных проблем было научить большое количество людей искусству денежных расчетов (а это было не так уж давно), единые, легко распознаваемые деньги могли значительно помочь делу. И можно утверждать, что исключительное использование таких единых денег сильно облегчало сравнение цен, а, следовательно, способствовало развитию конкуренции и рынка. Кроме того, в ситуации, когда в подлинности металлической монеты можно было убедиться только путем сложного пробирного процесса, для которого обычный человек не имел ни квалификации, ни оборудования, убедительной гарантией подлинности монеты могло служить клеймо какого-то общепризнанного органа власти, а таковым, за пределами крупных торговых центров, могло быть только правительство. Но сегодня эти первоначальные преимущества, которые могли оправдать присвоение правительством исключительного права на чеканку металлических монет, уже не перевешивают недостатков подобной системы. В ней обнаруживаются дефекты, характерные для любой монополии: приходится использовать продукт, даже если он оставляет желать лучшего. Прежде всего, монопольная система препятствует поиску более совершенных способов удовлетворения потребности, поскольку у монополиста нет к этому никаких стимулов.

Если бы люди поняли, что за удобство пользоваться в обычных сделках одним-единственным видом денег без права использования других видов и, соответственно, без выбора между привычными и альтернативными деньгами они расплачиваются периодически повторяющейся инфляцией и экономической нестабильностью, они, вероятно, сочли бы эту цену слишком высокой. Ибо это удобство намного менее значительно по сравнению с возможностью пользоваться надежными деньгами, из-за которых не будет периодически нарушаться плавное течение экономической жизни — возможностью, которой публика лишена из-за правительственной монополии. Но людям никогда не давали возможности обнаружить это преимущество. Правительства во все времена были сильно заинтересованы убедить публику в том, что право на эмиссию денег принадлежит исключительно им. И пока на практике это означало чеканку золотых, серебряных и медных монет, это не играло такой важной роли, как сегодня, когда мы знаем, что существует так много видов денег, и далеко не только бумажных, в обращении с которыми правительства еще менее компетентны, и которыми они склонны злоупотреблять в еще большей степени, чем металлическими деньгами.

Глава III. Происхождение правительственной прерогативы на выпуск денег

В течение более 2000 лет правительственная прерогатива, или исключительное право на обеспечение общества деньгами означало на практике всего лишь монополию на чеканку монеты — золотой, серебряной или медной. Именно в течение этого периода такая прерогатива начала приниматься безоговорочно, как существенный атрибут суверенитета, окутанный покровом тайны, с которой обычно связывалась священная власть правителей. Быть может, это представление возникло даже раньше шестого столетия до Р.X., когда лидийский царь Крез отчеканил первые монеты, — еще в те времена, когда было заведено ставить клейма просто на металлических слитках, чтобы удостоверить пробу металла.

Во всяком случае, при римских императорах прерогатива правителя на чеканку монеты была твердо установлена.[23] Когда на заре Нового времени Жан Боден разработал концепцию суверенитета, он рассматривал право на чеканку монет как один из самых важных и существенных ее элементов.[24] Regalia, как назывались по-латыни эти королевские прерогативы, среди которых чеканка монеты, разработка руд и сбор таможенных пошлин считались самыми важными, в течение Средних Веков были главным источником дохода князей и рассматривались только под этим углом. Очевидно, что по мере распространения чеканки монеты, правительства повсюду вскоре обнаружили, что исключительное право на чеканку было не только заманчивым источником барыша, но и важным орудием власти. Эту прерогативу никогда не отнимали и не уступали, говоря, что она необходима для общего блага: она существовала просто как неотъемлемый атрибут правительственной власти.[25] Монеты, подобно флагу, служили символами могущества, при помощи которых правитель утверждал свой суверенитет и сообщал своему народу о том, кто его повелитель. Его лик монеты доносили до самых отдаленных частей королевства.