Старая дорога - Кервуд Джеймс Оливер - Страница 4

Он не ошибся: Тукер — трус и справиться с ним не трудно. Он из тех пресмыкающихся, что лучше видят в темноте.

— Во-вторых, дам вам совет: я сообщу кое-что властям в Брэнтфордтауне и попрошу на этот раз пощадить вас, но бросьте свои проделки. Купите лучше трех-четырех коров. Сейчас мы простимся с вами и вернемся примерно через год. И если к тому времени вы не научитесь умываться и жить по-честному — плохо будет ваше дело, Тукер!

На этот раз они шли навстречу солнцу. Некоторое время Джо молчал. На плече он нес свой узелок, в руках — знаменитое ружье. Глаза его сияли так, как не сияли раньше никогда, — ни ночью, ни днем.

Наконец он спросил, с оттенком благоговейного страха:

— Как вы это узнали?

— Что такое?

— Насчет Тукера?

Клифтон рассмеялся. В глазах у него тоже появилось новое выражение, какого не было накануне, при заходе солнца.

— Догадался по твоим словам о Бэмбл Халлоу. У меня самого, пожалуй, больше, чем у Тукера, шансов попасть в тюрьму.

— За то, что вы взяли меня с собой?

— Нет, не за это. Ты мой племянник, не забывай. Мне нужна семья, и вот я заполучил тебя и Бима. Однако, что у тебя в узелке? Давай посмотрим.

Они остановились, и Джо выложил на обочину дороги содержимое своего узелка: там была кое-какая одежда, изорванная и испачканная, кусок резиновой трубки, отвертка, гвозди, молоток и чучело совы.

Клифтон серьезно рассматривал имущество Джо.

— На что резина?

— Чтоб из рогатки стрелять.

— А отвертка?

— Отвертка и молоток — струменты.

— А сова?

— Она — на счастье. У кого сова есть — тот в темноте видит.

— О!

Мы идем по серьезному делу, Джо; и сейчас эти вещи нам пригодиться не могут. Давай спрячем их куда-нибудь. Вот за этим стволом, в изгороди, например.

Джо подхватил с земли свое ружье и так крепко сжал его ручонками, что они побелели.

— Только не это!

— Нет, ружье можешь взять с собой.

Они направились прямо в город; позавтракали в ресторане, где пахло кофе, свининой и жареным картофелем и где Бим вволю наелся в кухне. После этого Джо был обмундирован в костюмчик хаки, башмаки на толстых подошвах, бойскаутскую шапку, галстук и все прочее. Затем они вторично проделали тот же путь мимо индейского кладбища. Джо сразу показал себя привычным ходоком. Ему казалось, что тысячи автомобилей мелькают мимо них каждый час. Клифтону чаще прежнего любезно предлагали подвезти всю компанию; высокий мужчина, стройный мальчик и костлявая собака представляли необычайную комбинацию на большой дороге.

Было уже под вечер, когда, в двенадцати с лишним милях от города Гамильтона, их обогнал быстро шедший шикарный автомобиль. Сидевший сзади мужчина вдруг с удивлением обернулся. Но облако пыли закрыло от него дорогу, и он опустился на свое место, бормоча извинения.

— Если бы это не было невозможно, я сказал бы, что знаю этого человека! Поразительно, до чего он похож! Я поклясться бы готов, что знавал его два года назад на Янтсе-Кианге, где он, по поручению китайского правительства, занимался облесением района. Ему надо было посадить двадцать пять миллионов деревьев. Шесть месяцев спустя его убили туземцы в Гайпоонге, в Индо-Китае. Я словно увидел восставшего из мертвых человека, притом человека, к которому я был очень привязан.

— Пожалуйста, остановите машину! — воскликнула сидевшая рядом с ним девушка.

Смуглое лицо джентльмена слегка покраснело.

— О, нет, не надо! — запротестовал он. — Это нелепо. Мы вместе с ним прошли всю войну. А по окончании ее он начал странствовать. Говорил, что война что-то выела в нем, а что — он и сам не знает, но только не может нигде осесть и заняться по-старому лесоводством. Странное объяснение он давал, когда его спрашивали — почему он не возвращается домой?

— Какое же? — спросил кто-то.

— Будто он боится убить одного человека, когда вернется.

— У этого прохожего хорошие глаза, — помолчав, сказала девушка. — Он улыбнулся нам. А как звали вашего приятеля, полковник Денис?

— Брант, Клифтон Брант, — ответил полковник. — Он работал где-то в Верхнем Квебеке, в лесах, когда разразилась война. У отца его, кажется, были там участки. Сам он пользовался репутацией выдающегося лесовода.

Клифтон свернул в лес и, следуя по течению небольшого ручья, углубился в чащу. Отойдя довольно далеко от дороги, они набрели на небольшое озеро.

— Ужин и… ванна, — заявил он. — Ванна сначала, Джо. Вот тебе полотенце и мыло, да хорошенько выскреби Бима. Он почти так же грязен, как старик Тукер.

Он стоял настороже, пока Джо полоскался в воде, потом наступила его очередь, а там они вместе занялись приготовлением ужина, который на этот раз состоял из бифштекса («Двухгодовалый и молоком выпоенный бычок был», — утверждал мясник). Клифтон с удивлением заметил, что уже за один этот день лицо мальчугана стало менее измождено и исчез тревожный блеск в глазах.

— Вот где спать хорошо, — говорил Клифтон. — Нет ничего лучше свежего воздуха — от него и здоровье, и богатство, и мудрость, Джо. Запомни это. Если будешь жить на свежем воздухе и развивать в себе чувство юмора — проживешь припеваючи до самого конца. Надо уметь во всем находить забавную сторону. Иначе — человеку крышка. Ведь ты забавный малый, Джо, забавный и Бим, и я, и все люди…

Он развернул купленную в городе газету.

— А всего забавнее — женщины; все, кроме наших матерей. Вот тут нарисована одна — ноги ее миллион долларов стоят. А вот — ну, еще бы! Было бы смешно, если бы не было противно, — стриженая Венера и надпись: «Красивейшая девушка Америки»! Знаешь, Джо, будь на свете всего одна женщина — я не женился бы на ней, если бы она была стриженая. Я все равно, положим, не женился бы, но стриженые волосы служили бы гарантией, что даже в минуту слабости я устоял бы.

— Это ужасно, — пролепетал Джо.

— Да, ужасно — стриженые волосы и ноги в миллион долларов ценой. Вернемся, однако, к первой странице…

Джо ждал продолжения монолога, но вместо этого увидал, что в лице Клифтона произошла неожиданная перемена. Оно все застыло и напряглось, веселые искорки в глазах потухли. Он забыл о Джо, о Биме и, комкая газету в руке, поднялся на ноги. Поднялся и Джо, немного испуганный.

— Но бывают вещи и не забавные, — сказал Клифтон, не столько Джо, сколько самому себе. — Вот, например, я только что узнал из газеты, что человек, от которого я должен получить миллион долларов, в четверг отплывает из Монреаля в Европу. Сегодня вторник. Нам нельзя ночевать здесь, Джо. Нам надо спешить.

Джо опешил, так быстро стали развертываться затем события. Клифтон впервые хладнокровно остановил какой-то автомобиль и попросил, чтобы их подвезли. В Гамильтоне они пересели в другой автомобиль и помчались в Торонто. В шуме и грохоте залитого электрическим светом города Джо совсем растерялся. В одной руке он сжимал свое ружье, другой так вцепился в веревочку, на которой был привязан Бим, что она выдавила желобок у него на ладони. Клифтон обнял его за плечи, чтобы успокоить.

Они подъехали к колоссальной величины зданию, у которого, как неустанные пчелы, кружили сотни автомобилей; Клифтон выскочил из автомобиля и бегом потащил Джо за собой; они остановились у какого-то окошечка, миновали решетку и почти на ходу вскочили в поезд. Бим икал и дико ворочал глазами. Получив пятидолларовую бумажку, проводник взял его на свое попечение.

На другой день они приехали в Монреаль.

Клифтон раздобыл письменные принадлежности, написал письмо, и, справившись по телефону, в городе ли Бенедикт Эльдоз и получив от его экономки утвердительный ответ, сунул письмо в карман курточки Джо, и карман заколол булавкой.

— Я посылаю тебя к своему другу, — объяснил он. — Он позаботится о тебе и о Биме. Я проведаю вас сегодня или завтра. Вернее, сегодня! Вещи свои я пошлю с тобой. Ты не боишься, Джо?

— Кажется, не очень. А почему вы не едете с нами?

— Надо раньше покончить с одним делом.

— Насчет миллиона долларов?