Жизнь на Земле. Естественная история - Эттенборо Дэвид - Страница 11

Моллюски с простой раковиной захватывают пищу не щупальцами, находящимися в раковине, как у плеченогих, а с помощью радулы, или терки — лентообразного языка с рядами зубчиков на нем. Некоторые сдирают радулой водоросли с камней. У букцинид развилась радула на стебельке, так что они способны выдвигать ее за пределы раковины, чтобы просверливать раковины других моллюсков. Просверлив отверстие, букциниды всовывают в него кончик радулы и высасывают мягкие части тела своей жертвы. Радула на стебельке есть и у конусов, но она преобразилась в своего рода гарпунную пушку. Конус осторожно протягивает ее к добыче — червю иди даже рыбе, — а затем выбрасывает из кончика крохотный стекловидный «гарпун». Захваченная жертва начинает вырываться, но конус впрыскивает в ее тело яд, настолько сильный, что он тут же убивает рыбу и может оказаться смертельным даже для человека. Затем конус подтягивает добычу к себе и медленно ее поглощает.

Тяжелая раковина, естественно, мешает активной охоте, и некоторые хищные моллюски совсем ее лишились, пожертвовав безопасностью ради быстроты, и вернулись к образу жизни плоских червей, своих предков. Таковы некоторые голожаберные моллюски — одни из самых красивых и ярко окрашенных беспозвоночных моря. Их длинные мягкие тела покрыты сверху колышущимися выростами удивительно изящной окраски, слагающейся из колец, полосок и других узоров различных оттенков. Хотя у них нет раковин, назвать их совершенно беззащитными все же нельзя, так как некоторые моллюски приобретают оборонительное оружие, так сказать, из вторых рук. Эти виды, плавая у самой поверхности на растопыренных перистых выростах, охотятся на медуз. Улитка медленно въедается в тело своей беспомощно дремлющей жертвы, вбирая в кишечник ее стрекательные клетки целыми, неповрежденными. Постепенно эти клетки продвигаются по тканям улитки и сосредоточиваются в выростах на спине, обеспечивая новому владельцу такую же защиту, как и выработавшей их медузе.

Другие моллюски, например мидии и устрицы, обзавелись двустворчатыми раковинами. Они заметно менее подвижны. Нога у них свелась к выросту, которым они пользуются, зарываясь в песок. Как правило, они отфильтровывают пищу, раскрыв створки и всасывая воду с одного конца мантийной полости, чтобы затем выбросить ее через трубкообразный сифон в другом. Поскольку передвигаться им необязательно, большая величина не превратилась для них в помеху. Гигантские тридакны на коралловых рифах достигают в поперечнике более метра. Они покоятся в кораллах, полностью обнажив свою мантию — ярко-зеленый зигзаг в черных пятнышках, мягко пульсирующий, пока сквозь него прокачивается вода. Тридакны настолько велики, что ныряльщик может угодить ступней в их створки, но, если в результате он окажется пойманным, как в капкан, виной будет только его собственная беспечность. Хотя мускул тридакны очень силен, она не способна мгновенно захлопнуть створки раковины, а лишь медленно их сближает, так что о ее намерении можно догадаться заблаговременно. Более того, даже когда створки раковины крупного экземпляра полностью закрыты, они смыкаются только выступами по краям. Просветы же между выступами настолько велики, что три- дакна не в состоянии защемить просунутую в такое отверстие руку. И все- таки первый подобный эксперимент лучше провести с помощью толстого кола.

Некоторые моллюски, отфильтровывающие пищу из воды, умеют неплохо передвигаться — таковы, например, гребешки, которые, резко хлопая створками, совершают короткие скачки. Но в целом взрослые двустворчатые моллюски ведут практически неподвижный образ жизни, и своим распространением по морскому дну вид обязан молоди. Яйцо моллюска развивается в личинку, крохотный живой шарик с полоской ресничек, и океанские течения успевают унести его довольно далеко за те несколько недель, после которых он меняет форму, обзаводится раковиной и опускается на дно, чтобы начать оседлую жизнь. Дрейфующая личинка легко становится жертвой самых разных голодных животных, начиная от других неподвижных отфильтровывающих себе пищу моллюсков и кончая рыбами, а потому для обеспечения выживания вида моллюску необходимо производить колоссальное число яиц. Так они и поступают: у некоторых видов одна особь дает до 400 млн. яиц!

Еще на ранних этапах истории моллюсков одной их ветви удалось найти способ, как обрести подвижность, сохранив при этом большую и тяжелую раковину, хорошо обеспечивающую безопасность: они обзавелись газовыми полостями, которые поддерживают их на плаву. Первое такое существо появилось примерно 550 млн. лет назад. Его плоско закрученная раковина заполнялась телом не целиком, как у улиток, в задней ее части была отгорожена газовая полость. По мере роста животного к первой камере добавлялись все новые и новые, чтобы плавучесть не утрачивалась с увеличением веса. Это были предки так называемого наутилуса (кораблика), и мы можем получить достаточно точное представление об образе жизни как его самого, так и его родичей, поскольку один вид, подобно лингуле и неопилине, стал как бы живой окаменелостью.

Речь идет о жемчужных корабликах, которые в наши дни вырастают до 20 см в поперечнике. Тело животного сзади завершается тонкой длинной трубкой, которая пронизывает одну за другой перегородки всех газовых полостей; это дает ему возможность наполнять их водой и держаться над дном на требуемой высоте. Питаются наутилусы не только падалью, но и живой добычей, например крабами. Движутся они наподобие ракеты, выбрасывая воду через особый сифон — они нашли еще одно применение водному току, образующемуся при отфильтровывании съедобных взвесей. Добычу наутилус разыскивает с помощью маленьких глазок на стебельках и щупалец, способных различать вкус. Его нога разделилась примерно на 90 длинных цепких ного- щупалец, которыми он хватает добычу. Ногощупальца окружают кривой, как у попугая, роговой клюв — смертоносное орудие, способное раздробить жесткий панцирь.

После развития, длившегося около 140 млн. лет, предки наутилусов породили новую группу, представители которой в каждой раковине имели гораздо больше газовых полостей. Это были аммониты, и они одно время достигли величайшего процветания. В некоторых породах их раковины образуют сплошные широкие полосы. Были виды величиной с колесо грузовика. Обнаружив такого гиганта в золотистых известняках центральной Англии или в твердых голубых породах Дорсетшира, можно подумать, будто они способны были лишь еле-еле ползать по морскому дну. Но там и тут эрозия уничтожила внешнюю стенку раковины, и изящно изогнутые перегородки газовых полостей заставляют нас вспомнить, что эти животные, вероятно, были в воде буквально невесомыми. У некоторых видов на нижней стороне раковины есть подобие киля, так что, возможно, они даже плавали по поверхности доисторических океанов, словно старинные галеоны.

Примерно 100 млн. лет назад по причинам, которые остаются неясными, династия аммонитов начала хиреть. Многие виды вымерли, из других развились формы, у которых раковины были закручены слабо или стали почти прямыми. Одна группа пошла тем же путем, что и голожаберные моллюски в более поздние времена, и вовсе лишилась раковин. Мало-помалу все виды с раковинами, за исключением жемчужных корабликов, исчезли. Но лишенные раковин выжили и превратились в кальмаров, каракатиц и осьминогов — наиболее сложных и высокоразвитых среди всех моллюсков. Глубоко в теле каракатицы сохраняется остаток раковины ее предков — перовидная известковая пластинка, так называемая «кость», или «морская пена». Волны нередко выносят такие пластинки на берег. В теле осьминога не сохранилось никаких следов раковины. Однако у единственного вида — аргонавтов — одно из щупалец самки выделяет особую жидкость, которая, застывая, образует удивительно тонкую, как бумага, раковину, похожую на раковину наутилуса, но без перегородок. Аргонавту эта раковина служит не убежищем, а хрупкой плавучей чашей, в которую самка откладывает яйца.

Щупалец у кальмаров и каракатиц много меньше, чем у наутилусов, — всего десять, а у осьминогов, как показывает их название, и вовсе восемь. Кальмары гораздо подвижнее осьминогов: продольные плавники по бокам, волнообразно изгибаясь, позволяют им плавать очень быстро. В случае необходимости осьминоги и кальмары способны, как и наутилусы, двигаться по принципу ракеты.