Повелительница Мордора - "Эльфарран" - Страница 6

– Чих!

Тихий шорох перерастает в шум множества ног. Они бухают где-то в соседнем коридоре. Вскочив, мы тоже бежим, перепрыгивая через расщелины. Уже не таясь, спешим к спасительному чертогу, где пробивается слабый луч света. Влетев и упав на камни, все тяжело переводят дыхание.

– Спасены, сюда не сунутся. — Предводительница, улыбнулась. — Ловко мы их обставили.

Высунувшись за угол она с веселой издевкой крикнула:

– Глупые орки! Что съели! — сделав весьма откровенный жест рукой, она засмеялась.

– Они точно сюда не сунутся?

– Точно. У нас разделение территории по конвенции. А вот завтра, завтра мы нанесем им ответный визит. — Видя, что я заинтересовалась этим местом, она сочла своим долгом просветить. — Это чертог сокровенного знания. На этих полках хранятся предания древних мудрецов и свитки с легендами. И главная из них о великом кольце всевластья зла. Здесь, в заброшенных копях старой Мории, в самом далеком зале, где наши далекие предки приносили жертвы великой матери-земле, лежит кольцо. В незапамятные времена оно скатилось сюда, с пальца погибшего темного властелина. Все, кто пытался приблизиться, сгорал в пламени его гнева. Страшный яд, разливаясь огнедышащей магмой, сжигает все вокруг. Но оно ждет. Ждет наследницу Мордора, некую Эльфарран. — И внезапно устыдившись своего пафосного языка, она буднично закончила. — Ты с ней не встречалась? У нас есть достоверные сведения, что она здесь, и приказ о задержании.

Вытащив свернутый листочек эльфийской бумаги она прочитала:

– Раса — эльфийка. Статус — Светлейшая аранель. Имеет: рост средний, глаза обыкновенные синие с прозеленью, цвет волос обыкновенный, серебряный, но не исключен и другой оттенок, упряма, взбалмошна, любимое выражение — святой Низя. Может быть одета в эльфийское свадебное платье или в назгульский черный плащ. На левой руке носит кольцо светлого мифрила, на правой — темного, красного золота. — Перевернув лист, она посмотрела на меня. — Тут ещё на две страницы примет. Вот посмотри — отлично чистит единорогов, в танце наступает на ноги, тонет даже в самой мелкой луже, ненавидит селедку. Известна под именами Эльфи, солнечная, аранель Валинора, королева острова Солеа, темная повелительница Мордора и Фи из Чавкающей трясины. Склонна к побегу. Врет не краснея. В карты шельмует. Коллекционирует кольца. Всех похожих немедленно хватать и до выяснения держать под неусыпным контролем. При задержании соблюдать определенную осторожность — все-таки принцесса, и еще тут добавлено на обороте, — кусается. Но только в крайнем случае. Ну как, ты её знаешь?

– Нет, не знакома, не видела, не общалась.

– Жаль. Ты точно не Эльфарран. Поклянись.

– Да честное назгульское, — я уверенно мотнула головой и, быстро сменив тему разговора, перешла к более важному вопросу, мучившему меня на всем протяжении дороги. — Как бы мне, таком костюмчиком разжиться? Выкройку дашь? Знаешь, хочу себе такой же, вечно подол мешается.

– Конечно, мы же женщины и должны держаться вместе. Против тех отвратительных трусов, предавших родину, бросивших жен и малых детей, — в её словах зазвенела застарелая обида, — против мужчин. Они наши главные враги.

– И мои тоже, хотя не знаю, почему. Но у меня тоже, есть к ним счеты.

В порыве радости, она бросилась мне на шею.

– Я так и поняла, моя бедная обиженная сестра. Кстати, как тебя зовут.

– Элфани. Безумная и жуткая, вроде так звучит. Но последние можно не произносить.

– Чай пьешь?

– Я теперь все пью, только легче не становится.

– Это поможет, — подавая мне чашку дымящегося напитка, она предупредила. — Пей маленькими глоточками. Горячо.

Прихлебывая ароматный напиток, я расслабленно слушала грустную историю Мории — первого подземного мира.

– Века, проплывающие над земными царствами, были не властны над великим содружеством гномов. Сплоченные единой концепцией создания совершенного государства, невысокие короли мудро правили своим народом. Были построены просторные покои, прорыты глубокие шахты, открыты сотни мастерских. Удивительные механические повозки, груженные золотом, непрерывным потоком сами катились к торговым тропам. Равенство и согласие были главными принципами жизни. Из великих копей мифрил тек рекой, обогащая и без этого зажиточных гномов. Талантливые строители возводили дворцы и чертоги, украшая их редкостным красным золотом, алмазами и сияющей бирюзой. Создавая шедевры, мужчины посвящали их своим подругам. Целые века царили мир и любовь. Прекрасные гномессы жили в полном согласии со своими мужьями. Но однажды, в одно отдаленное селение пришел ощипанный демон. Он, расписывая красоты другого мира, из-под крыла показал нашим мужьям какие то картинки. Кто смотрел, менялся безвозвратно. Они уже не замечали нас, не помогали даже пироги с черникой. Что только мы ни делали: возжигали масло редчайших семян дерева жизни, натирались лучшими эльфийскими духами, даже за прозрачными юбками съездили. Ничего не помогло. Наши любимые уходили все глубже в копи, отговариваясь, что ищут мифрил, но мы точно знали, что они копали проход в другой мир. Горе и ревность жгли наши сердца. Мы были не нужны им, о детях они вообще забыли. Никто не устоял. Мечтательно вздыхая, они копали и копали.

Тут она смахнула набежавшие слезы.

– И что — я нетерпеливо влезла в печальную историю.

– Копали и копали, копали и копали, — похоже, она не знала, как подойти к самой сути и повторялась. — Копали, копали…

– Дальше, дальше.

– Копали, копали. А там барлог. — наконец она разродилась.

– И что?

– Барлог! Ты меня слышишь — барлог!

– Я поняла — барлог. Дальше-то что?

– Ничего, — её подошедшая подруга, оборвала разговор.

Несколько рыжеватых волосков пробивающихся над верхней губой возмущенно вздрогнули.

– С одной стороны полчища орков, хлынувшие из Изенгарда, с другой — барлог, мы были в окружении. Испуганно прислушиваясь к шуму битвы, мы варили вересковый мед, последнее приворотное средство для наших неверных гномов. Но они не вернулись, и тогда, отбросив ложки, мы дали страшную клятву. Мория для гномесс, и сюда более не ступит нога ни единого предателя. Так и будет. Позор гномам подгорным и поддолинным. Позор всем мужчинам предателям.

От избытка чувств, я вскочила и захлопала в ладоши.

Польщенные гномессы с достоинством поклонилась. Ополовинив кружку, наконец, смогла разглядеть своих спутниц. Темные агатовые глаза, сверкающие глубоким спокойным огнем, и рыжие волосы вкупе со смуглой кожей являли собой прекрасный образ подземной жительницы. Вооруженные изящными топориками и длинными ножами, они представляли собой род легковооруженных войск. Сбившись в круг, подруги расположились на отдых среди гладких камней и дремали. Тихо попискивали черные подземные тараканы. В пролом стены я глядела на звездное небо.

"Счастливая, — из далекого детства выплыло прозвище. — А где оно счастье, может, я прошла мимо, не заметив его? — Звезды загадочно подмигивали и, зевнув, я подумала. — Ладно, завтра объявлю войну."

Не успев заалеть утренней зарей, небосвод проводил нас в темное жерло подземелья.

– Орки справа. Числом не более двух десятков. — Изготовившись к нападению, мои подруги, стали серьезнее. Это было странное сражение, оно велось в полной тишине.

– Главное не разбудить барлога — так перед битвой, договорились враждующие стороны. — Помахаемся до обеда и разойдемся, что нам делить — Мория огромна, места всем хватит, а развлечений нет. Оружие только допущенное соглашением. И, чур, громко не стонать.

Орки размахивали дубинками обмотанными мягкими шкурами, девочки зачехленными топорами, все старались производить поменьше шума. Поминутно подхватывая падающих противников, участники потасовки неслышно складывали их в штабель возле стены: налево орков направо гномесс. Было слышно только хриплое дыхание и глухие шлепки оружия.

Решив подбодрить подруг, я приготовилась издать вопль пикирующего назгула и приоткрыла рот.