Сыны Зари - Кертис Джек - Страница 14

– Это началось, – сказал ему Глинвуд.

Как только они подошли к дому, из него вышла женщина. Она несла на подносе холодное пиво, и Кемп взял его, не глядя на женщину.

– Сколько времени в нашем распоряжении? – спросил он.

– Дней десять... Ну, пара недель.

– А этого хватит?

– О да! До той поры мы можем держаться в стороне.

– Мы уже выразили свою заинтересованность?

– Разумеется. Так, для зондажа. Я полюбопытствовал – сделаны две-три заявки. Ничего серьезного.

– А как с реакцией?

– Ну... – Глинвуд слегка поджал губы. – Ты же знаешь: нас ведь выбрали не первыми...

– Но мы ими станем, – сказал Кемп и, когда они вошли в дом, добавил: – Десять дней. Никаких двух недель. Десять дней.

Нина протерла руку антисептиком, потом перевязала ее бинтом и улеглась в кровать. Ей стало очень легко. Нет, не из-за потери крови: для этого ее надо было потерять куда больше. Легкость была от боли и от самого ритуала. И теперь она могла, хоть и ненадолго, почувствовать себя не такой замаранной изнутри. Не такой черной. Она могла не так сильно ненавидеть себя. Часть скверны убралась из тела вместе с кровью. Чем пустое там, внутри, тем лучше.

Полуобморочное состояние должно было на какое-то время поддержать ее. Чем-то это напоминало жизнь на грани сна, когда толком не понимаешь, то ли сон был реальностью, то ли реальность – сном, то ли они вовсе перемешались друг с другом...

Нина полуприкрыла глаза, томная и слегка раскрасневшаяся, словно она только что была с мужчиной. Полузатененные окна задерживали свет, пропуская лишь какие-то перламутровые отблески слепящего солнца.

А Нина плыла, плыла куда-то... Если бы кто-нибудь вошел в ту минуту в комнату, где она лежала, не способная ничему противиться, он мог бы прилечь рядышком с ней, погладить ее груди, как гладят по головке ребенка; мог бы расстегнуть пояс на ее брюках и стянуть их, как раздевают ребенка; мог бы приласкать ее, раздвинуть ей ноги, и его лицо возникло бы над ней, и жемчужные отблески из окон образовали бы нимб вокруг его головы...

«Нина... – Она слышала его шепот, этот голос из давнего сна. – Нина...»

Глава 9

Кэлли испытывал непреодолимое желание назвать Эдварда Латимера дважды сэром: по титулу и по чину. Протеро поставил на стол бисквиты с чаем, словно он был хозяйкой дома, старающейся произвести впечатление на гостей. Никто, однако, не прикоснулся ни к чаю, ни к бисквитам.

– Группа «С-11» приведена в состояние боевой готовности, – сказал Кэлли, – хотя от нее не будет особого проку, пока мы не отыщем этого парня.

– Что еще? – спросил Латимер.

– Ввиду особой ситуации, мне добавили людей – главным образом для всякой бумажной работы и проверок. Надо ведь опросить десятки свидетелей, обходя дом за домом... Еще мы передаем по радио и телевидению обращения к населению, хотя на это я не возлагаю особых надежд.

– Что еще?

– Мы обошли на Оксфорд-стрит все возможные удобные позиции для стрельбы и ничего там не нашли. Пересмотрели все, сверху донизу, в тех единственных двух домах, откуда он мог стрелять по железнодорожной станции. Ничего! Поэтому я распорядился осмотреть их снова. Впрочем, я не думаю, что это нам что-то даст. Мы обрыскали вдоль и поперек берег реки на расстоянии в двести ярдов – при этом кстати, веревкой с колышками поделили все на секторы – и еще раз десять, если не больше, прошлись на сотню ярдов в обе стороны от этой зоны. Задействовали даже ныряльщиков, чтобы поискать и в реке. Конечно, надежда была очень слабой, но так или иначе мы это проделали. Сегодня мы собираемся еще разок посмотреть: погода ведь сейчас сухая, так что уровень воды везде должен понизиться на добрых полсотни метров. Мы пытаемся извлечь пользу из каждой травинки на этом участке. А тем, кто нам не хочет помогать, я предпочитаю пригрозить. Но никто не знает ни единой детали. И если верны популярные сейчас предположения, что этот парень – просто взбесившийся псих, то тогда все наши неудачи неудивительны. Этого парня и не могло значиться в списках ни одной из местных фирм.

Протеро набрал в грудь воздуха и поднял вверх палец, намереваясь что-то произнести. Но Латимер снова обратился к Кэлли:

– Еще что-нибудь вам нужно?

– Везение, – ответил Кэлли.

– И сильно оно нужно?

– Достаточно сильно. Вам же известно, как это происходит. Убийцы как бы составляют семейный клан и вполне могут быть связаны с преступлениями и других его членов, или может быть, что один клан внедряется в другой. С убийцей, входящим в клан, все просто: вы знаете, кто он, и в девяноста процентах случаев знаете, где найти его. Все взаимосвязано: стоит раскрыть преступление – и вы поймаете убийцу. Внутриклановые распри сами способствуют отсортировке. Очень часто, практически во всех случаях, мы получаем жертвенную овцу. Но когда кто-то, к кому мы даже и подобраться-то не можем, убивает просто кого придется без всякой видимой причины... Тут что-нибудь найти почти невозможно.

– Так у вас вообще ничего нет? – задав этот вопрос, Латимер покачал головой, как бы уже предвидя ответ.

– Ну, фактов, конечно, довольно мало, – заметил Кэлли. – Он стреляет из укрытия, как мы полагаем, из винтовки «Паркер Хейл». Он вообще не промахивается. На данный момент мы имеем четыре выстрела и четыре трупа. Ну а кроме этого, единственное, о чем можно говорить определенно, – это отсутствие всякой определенности. Разные места, разное время дня, абсолютно никакой видимой причины в выборе жертвы... Конечно, мы здесь можем иметь дело с почерком, который просто еще не сложился. Я хочу сказать, что этот почерк пока не очень на виду...

– А эта девушка? – спросил Латимер.

– Здесь ничего нет, – сказал Протеро. – Здесь...

– Что вы имеете на данный момент? – перебил Латимер.

– Есть намек на проституцию в одиночку или, возможно, – пожал плечами Кэлли, – на что-то подобное. Майк Доусон сейчас бродит по Сохо с ее фотографией.

– Негусто.

– Чем богаты, тем и рады.

– Нет никакой связи между ее занятием и ее убийством, – сумел, наконец, вставить слово Протеро.

– Чем богаты, тем и рады, – повторил Кэлли.

Латимер сделал несколько пометок, постукивая авторучкой по губам и глядя куда-то мимо своих собеседников.

– Я принимаю личное... – начал было Протеро.

– Так или иначе это должно прекратиться. – И Латимер надел на авторучку колпачок, как бы давая понять, что не намерен больше их слушать. – Дело зашло слишком далеко. Я знаю, что вы собираетесь мне сказать: теоретически, мол, эта история может продолжаться бесконечно, поскольку способа положить ей конец и найти этого человека не существует в природе. Но так или иначе продолжения не должно быть. За последние сутки мне пришлось немало часов выслушивать министра внутренних дел и самого премьер-министра. Не думаю, чтобы это было для вас неожиданностью. Они ведь люди не глупые, а? Они понимают наши проблемы. Но мы не можем... – Латимер замолчал, словно подыскивая, как получше выразить свою мысль, сказать помягче. Но это ему не удалось. – Мы не можем позволить себе, чтобы некто по собственной прихоти убивал наших граждан! Ни повода, ни причины, ни возможности схватить его! Люди запуганы. Телевидение и газеты толком не помогают делу, и в этом направлении мы предпринимаем кое-какие меры... Но факт остается фактом: каждый может стать жертвой, и все знают об этом. – Он опять замолчал, так как его вдруг осенила новая мысль, и спросил: – А где он раздобыл такую винтовку?

–За этот конец мы уже тянули, – покачал головой Кэлли. – Проверили и все охотничьи клубы, и всех их членов. Конечно, речь идет о Большом Лондоне, но мы будем искать и за его пределами... Пока что ничего обнадеживающего. И это неудивительно. Наш эксперт предполагает, что винтовка, должно быть, сделана по спецзаказу. Я проверил эту идею в группе «С-11», и там думают то же самое.