Расчудесный Хуливуд - Кемпбелл Роберт - Страница 40

– А мы этим все равно занимаемся. И бояться там нечего.

– Вам, может, и нечего, а кто-нибудь другой может и испугаться. Может, вы надеялись, что этот мудак грохнется и сломает шею. И тогда вам достанется его бумажник – и никаких проблем.

– Я не воровка, – повторила Му.

– Или, может быть, вы решили заманить его на крышу, чтобы там на него набросилась стая волчат, с которым вы живете в этом доме.

Она промолчала, просто пристально уставилась на Хулигэна, а затем, когда он отвел взгляд и принялся просматривать бумаги, отвернулась и сама.

– Когда этот мужчина дал вам наркотики?

– Какие еще наркотики?

– Желтые малышки. Колеса. Неважно, как вы их называете. Только не ври, что этого не было.

– Мы приняли парочку.

– И заторчали?

Ее лицо расплылось – то ли ей хотелось рассмеяться, то ли расплакаться.

– Кого первую трахнул этот мудак? – спросил Хулигэн.

На мгновение Котлете показалось, будто Му набросится сейчас на этого вшивого легавого и покажет ему, где раки зимуют. Но тут стало ясно, что дело не в оскорбительном вопросе, а в его смысле. Она этого просто-напросто не помнила.

– Он сперва занялся сексом с твоей подругой? – мягко спросил Канаан, подавшись вперед, словно она беседовала с ним и только с ним без каких бы то ни было посторонних.

– Нет, по-моему, со мной.

– А потом с твоей подругой?

Она сперва кивнула, а потом покачала головой.

– Так все-таки да или нет?

– Он попробовал с Мими, но у него ничего не вышло.

– Значит, во второй раз у него не получилось?

– Да, похоже, у него были какие-то трудности. А тут она сделала глупость.

– Ты хочешь сказать, большую глупость, чем всегда? – спросил Хулигэн.

– Она сказала ему что-то насчет его штуки, – объяснила Му Канаану, сознательно игнорируя Хулигана.

– Только без девичьей стыдливости. – Хулигану не понравилось, что он выпадает из допроса. -Что же она сказала ему про его член?

– Сказала, что он неважно работает.

– Вот так, значит, и сказала? Со всею вежливостью? Мистер, сказала, ваш хер, он, знаете ли, не работает?

Хулигэн, как ему представилось, удачно спародировал интонацию.

– Она сказала, что у него болт никуда не годится. Он перед этим хвастался, какая у него здоровенная штуковина. И говорил, что это мы должны ему заплатить, а не он – нам.

– Ага, сама несешь похабщину!

– Ничего подобного. Просто повторяю его слова. Именно так он и выразился.

– И тут Мими совершила ошибку. Она пошутила. Прошлась по тому поводу, что он не может сделать то, чем хвастается, – заметил Канаан. – И из-за этого он взбесился?

Внезапно она растерялась. Посмотрела на Котлету, словно ожидая от него подсказки. Ее рот обмяк. Она решительно покачала головой.

– Не знаю, – сказала она. – Не помню.

– Он ее ударил? – спросил Канаан.

– Кажется, да.

– Один раз или несколько?

– Кажется, несколько.

– Он начал ее кусать?

– Начал что?

– Искусал ей груди и бедра.

Канаан невольно заморгал, словно ему было неловко вдаваться в такие детали с девушкой, практически еще девочкой, которая по возрасту годилась ему во внучки – или, если угодно, в племянницы.

Она покачала головой. Потом пожала плечами.

– А откуда у него взялась бутылка? Он что, приволок ее с собой на крышу? Или она там валялась? Он сам разбил ее или она уже была разбита?

– Не помню.

– Какого это хера ты не помнишь? – внезапно взорвался Хулигэн. Лицо его побагровело сильнее всегдашнего. Он подался к Му так, словно готов был перегрызть ей горло.

Канаан, вскочив на ноги, встал между Хулиганом и девушкой. Он взял ее за руки и заставил поглядеть себе в глаза.

Она начала выворачиваться, норовя посмотреть через его плечо на Котлету, как будто тот был в силах помочь ей, ее хорошенькое личико исказилось, как у ребенка, который старается что-то вспомнить, не может вспомнить и боится, что его за это накажут. Или боится еще чего-нибудь.

– Эй, послушай, – сказал Канаан. – Ты ведь знала, что в доме находятся и другие ребята? Котлета, да и все остальные.

Она кивнула.

– Так почему же ты не позвала их на помощь, когда он принялся избивать твою подружку?

– Я так и сделала. Когда он взбесился и заорал на Мими, я спустилась по лестнице и начала искать Хогана, да и всех остальных.

– Хогана?

– Он самый большой. Он у нас как глава семейства.

Котлета нахмурился.

– Если бы я не пошла за помощью, может, он бы ничего и не сделал. Может, я сама помогла бы Мими от него отвязаться.

– И ты нашла Хогана?

– Нет, он как сквозь землю провалился. Там была пара девочек, но они не захотели пойти со мной на крышу.

– Ну, а Котлета?

– Его я тоже найти не могла. Я вернулась туда одна, но мужик уже ушел, а Мими…

Она заплакала, ее затрясло.

– Ты уверена, что все оно так и было? Уверена, что отправилась за подмогой? Я хочу сказать, ты ведь была под дозой. Ты уверена, что на самом деле спустилась по опасной лестнице с крыши, а потом самостоятельно поднялась обратно?

Она наклонила голову, уперлась в грудь подбородком.

– Посмотри на меня, детка, – ласково сказал Канаан – именно тем тоном, которым успокаивал некогда маленькую племянницу, если она пугалась своего дядюшки Айзека. – Я не собираюсь кричать на тебя. Никто не собирается кричать на тебя. Я хочу сказать, нам необходимо всего лишь разобраться. Что конкретно ты помнишь?

– Я ничего не помню, – пробормотала она.

– Ты уверена, что этот мужчина ушел, пока ты ходила привести кого-нибудь на помощь?

Канаан провел рукой возле самой ее щеки, словно собираясь погладить, но Хулигэн сгреб его за плечо и оттащил в сторону, чтобы самому подобраться поближе. Он разинул рот, готовясь заорать на нее, терпение у него лопнуло.

Канаан, в свою очередь, извернулся и оттолкнул Хулигэна.

– Отвали от нее. Ее нельзя было выпускать из больницы. Надо было продержать там, как минимум, до утра.

– Отвали, мудак, – сказал Хулигэн.

– Девочка в шоке, – ответил Канаан.

– Наплевать мне, в шоке она или нет.

Они стояли друг против друга, стояли вплотную.

– Она ничего не помнит.

– Она еще не оправилась от наркотика. Может быть, это был ЛСД. А может, и игла.

– Это не имеет значения. Ей надо отдохнуть. Хулигэн опустился в кресло, откинулся на спинку.

– Черт побери, Канаан, ты ведь даже не католик. Так какого хера ты разыгрываешь из себя святого?

Глава тридцать пятая

Кровотечение не останавливалось. Все знают, что рваная рана на лбу кровоточит сильнее и выглядит хуже, чем на самом деле оказывается опасна. Вот она и кровоточит. И, стоит ему убрать со лба носовой платок, кровь сразу же заливает глаза.

И болит она тоже сильно. Он ощупал карманы в поисках таблеток, которые подсунула ему дамочка на вечеринке у Хобби. Нет, ничего не осталось… Прошлой ночью он все роздал малолетним шлюшкам.

По Западной авеню – то есть по главной магистрали, на которой торгуют наркотиками, – ему в таком виде идти явно не следовало. С первой же патрульной машины заметят, что у него хлещет кровь, и заберут его в участок, потому что заняться им сейчас все равно нечем.

Конечно, все это останется позади, стоит ему найти травмопункт, который как он смутно припоминал, должен был быть где-то поблизости. Промоют рану, наложат пластырь, может быть, даже шов. Нельзя же разгуливать по городу, когда из головы у тебя хлещет кровь.

Он не услышал, как сзади к нему приблизилась, а затем и притормозила машина. Он понял, что что-то происходит, только услышав стук дверцы. Затем мимо него проехала патрульная машина и остановилась футах в двадцати спереди от него. Тогда он обернулся. Из той машины, что притормозила сзади, вылез водитель и тоже двинулся навстречу ему.

– Доброе утро, сэр. Вы, наверное, так порезались во время бритья?

– На меня напали в аллее.