Алиса в Хуливуде - Кемпбелл Роберт - Страница 24

Она взяла Свистуна под руку и легонько прижалась к нему.

Когда они вошли в бар, Свистуна бросило в дрожь. Из огня в лед и обратно – так он коротал весь сегодняшний денек. «У Милорда» было бы, конечно, безопасней, да и кондиционер работал там не на всю катушку.

Маленький бар оказался довольно людным. Несколько молодых мужчин и женщин, одержимых карьерными устремлениями, обсуждали интересующие их вопросы: работу, раскрутку, ужин, уикэнд на Гавайях, разовый перепих.

Свистун и Нелли сели к стойке. Бармен был профессионально равнодушен.

– Джинджер-эль с ликером без вишенки, – сказала Нелли. – Взболтайте, но не в миксере, и подайте со льдом.

Свистун обошелся лимонадом.

– Ну, и что теперь? – спросил он, когда им подали два бокала.

– Одному Богу известно. Если это был всего лишь первый раунд, то я не уверена, что продержусь до конца поединка. – Она полезла в телесного цвета сумку и извлекла оттуда опись подлежащего разделу имущества. – Не угодно ли посмотреть?

– Я кое-что слышал своими ушами.

– Не правда ли, совсем недурно для простого затейника?

– А вы бы чего хотели? Чтобы он без сопротивления отдал вам половину всего, что я прослушал, и всего, чего я не слышал?

– Я ухватила его за яйца, и они все это понимают.

В тоне, которым она произнесла это, отсутствовало ее всегдашнее очарование.

Она допила свой бокал до сладкого донышка.

– Вы закончили? – спросила она у Свистуна. – Тогда, пожалуй, пойдемте. У меня до вечера еще кое-какие дела. Хочу повалить его нокаутом.

Глава четырнадцатая

Свистун был официально нанят охранять ее тело, но это не мешало ему удивляться, с какой стати он облачился в свой лучший черный костюм, нацепил шелковый галстук и отправился эскортировать Нелли Твелвтрис на вечеринку по случаю дня рождения ее падчерицы, с которой и она сама была едва знакома, в дом к человеку, которого она ненавидела и который только что бросил ей в лицо самые грязные обвинения.

Пути Хуливуда были неисповедимы – и Свистун размышлял сейчас над этим. Не только «папе» Хемингуэю, но и невозмутимым китайцам показалось бы, что здешний люд просто-напросто спятил.

На какое бы впечатление ни рассчитывала Нелли, впервые отправившись к «Милорду» нанять себе телохранителя, это не шло ни в какое сравнение с подготовкой, проделанной ею перед прощальным визитом в дом мужа.

Платье было нежно-изумрудным, что соответствовало цвету глаз и выигрышно контрастировало с рыжими волосами. Непременный боковой разрез поднимался выше мыслимых и немыслимых пределов, заставляя зрителя томиться надеждой, будто ему удастся мельком заглянуть в святая святых. Чулки – лунного цвета с люрексом. Туфельки представляли собой две крошечные колясочки на высоких изумрудных ножках.

Свистун в своем черном шерстяном костюме чувствовал себя обыкновенным водилой.

Поехали они, правда, не на его старом «шевроле». Он мог только догадываться, почему Нелли отказалась от поездки на собственном «мерседесе». И он сам, и его машина представляли собой откровенный вызов Твелвтрису, давая ему понять, что не в деньгах счастье, а мужская сила – тем более. Пусть все остальное достается Твелвтрису – но, конечно, не раньше, чем Нелли получит свою половину.

– В любом баре, – сказал Свистун, – нашлись бы мужики, готовые убить кого угодно, лишь бы им позволили слизывать пыль с ваших туфелек.

– В ваших речах столько сахара, что мне угрожает диабет. Но что, я действительно потрясающе выгляжу?

– Выглядите так, словно рассчитываете на примирение с Твелвтрисом.

– Я просто хочу показать этому сукину сыну, что он теряет.

– Ладно, как вам будет угодно. Но могу ли я задать вам еще один вопрос?

– Если он не связан с проблемами любви и брака.

– Вы не боитесь ненароком вывалиться из этого платья?

– А что, ведь прелюбопытное получилось бы зрелище.

– Тогда хотя бы предупредите меня заранее. Мне не хотелось бы, чтобы другие мужики затоптали меня до смерти.

Перегнувшись (на таком тесном сиденье это не составляло труда), она легонько поцеловала его в щеку. На щеке у него остался след от помады, правда, не размазанный. Затем отвернулась и принялась вертеть в руках тщательно упакованный подарок для Дженни Твелвтрис.

Свистун въехал в широкие ворота, узор на решетке которых изображал число двенадцать в соответствии с фамилией Твелвтрис.

– Здесь вы и жили? – спросил он.

– Здесь я пребывала в заточении, – ответила Нелли, рассмеявшись так, словно чрезвычайно удачно пошутила.

Свистун вышел из машины и открыл дверцу перед Нелли, прежде чем это успел сделать кто-нибудь из слуг в алых ливреях. Подоспевший было слуга отдернул руку с такой стремительностью, словно испугался, что его накажут, – то ли за чрезмерную предупредительность, то ли, наоборот, за нерасторопность.

– Не беспокойся, парень, – сказал ему Свистун. – Я сдаю студиям машины напрокат. Это классика.

– В каком смысле классика?

В холле выстроилась целая очередь гостей, стремящихся принести формальные поздравления Твелвтрису и Дженни.

На хозяине дома был голубой шелковый пиджак. На его дочери черное платье, обтягивающее ее, как перчатка, из которой торчат наружу три пальца.

Нелли, встав в очередь, предпочла держаться на определенном расстоянии от предыдущей пары. И когда пришло время, сделала в освободившемся пространстве семь шажков, слившихся в одну царственную симфонию, и подставила Твелвтрису щеку для поцелуя.

Он хотел было поцеловать ее в губы, и его рука зашарила у нее по талии и ниже, будто спеша ухватить Нелли за задницу, но она уклонилась и от поцелуя, и от объятия.

– Не надо. Этих привилегий ты уже лишен.

Нелли и Дженни не столько поцеловались, сколько чмокнули воздух в некотором удалении от губ и той, и другой, после чего Нелли вручила подарок.

Твелвтрис положил ей руку на левое плечо как раз в тот миг, когда справа от нее оказался Свистун.

– Дженни, – вопросительно протянул Твелвтрис.

Вместо того чтобы передать подарок Нелли служанке, Дженни сама понесла его туда, где грудой лежали уже сделанные ей подношения.

– Вы частный сыщик, верно, Уистлер? – такой гнусной ухмылки, которая появилась сейчас на губах у Твелвтриса, Свистун в жизни своей не видывал. – Слышал, что ваше агентство оказывает услуги во всем спектре.

– Стараюсь как умею.

– И у вас неплохо получается. Неплохо для человека, работающего на свой страх и риск.

– Потому что головой работаю. А котелок у меня варит недурно.

Дженни вернулась к отцу. В руках у нее была плоская коробка девять на двенадцать дюймов в голубой фольге, перевязанная желтой ленточкой.

– А это небольшой сюрприз для тебя, – сказал жене Твелвтрис.

– Берни убедил тебя в том, что эти снимки невозможно использовать?

– Не хотелось бы мне, Нелли, чтобы мы с тобой совсем одичали.

– Ты переменчив, как небо над океаном.

– По-моему, ты что-то спутала. Оно неизменно голубое и спокойное. Голубое и спокойное.

– И я тебе приготовила маленький подарок, – сказала Нелли.

Она извлекла из сумочки плоский сверток, в котором по виду и по размерам можно было угадать магнитофонную кассету.

– Здесь записана твоя «Колыбельная»? – спросил Твелвтрис.

– А ты послушай ее, и сам все узнаешь.

– Но твой подарок не так изящно завернут, как мой.

– Поверь, что подарок, приготовленный для тебя, надо было завернуть в обычную бурую бумагу.

По лицу Твелвтриса пробежала тень страха, а затем и тень гнева. Он молча проводил взглядом удаляющуюся в глубь дома, расправив все перышки, супругу.

Оглядевшись по сторонам, Свистун подумал, что обстановка не столько праздничная, сколько деловая. Подлинный рай для продюсеров и агентов. Здешние договоренности оборачивались для них червонным золотом. Случайные беседы вносили свою лепту на банковский счет. Причем волновало их не качество продукции, а исключительно условия ее производства. Бизнес был для них отцом и матерью, женой и любовницей, идолом, божеством!