Зеркальное время - Хольбайн Вольфганг - Страница 32

— Вы оба психи! — сказал сосед, не отрывая взгляда от телевизора. Юлиан надеялся, что этому человеку не грозит никакая опасность, ведь он не был замешан в этой истории.

Когда они открыли дверь, палата озарилась новой вспышкой. Юлиан вскрикнул и закрыл лицо руками, от его резкого движения Франк потерял равновесие и упал в коридор.

В этот момент лопнуло оконное стекло.

Ледяной порыв ветра ворвался в палату, однако ос­колки разбитого стекла вылетели наружу, как будто вихрь вырвался изнутри.

Юлиан отчаянно пытался закрыть дверь, но ему что-то мешало. Мужчина у окна ругался, негодующе жестику­лируя. Что-то... ворвалось в палату. Ринулось к Юлиану. Коснулось его.

Юлиан отшатнулся, отбиваясь от бестелесного врага, и его охватил ужас, как в ту ночь на карусели. Казалось, что-то проникает в него, заполняя его до отказа, и в то же время высасывает его, выворачивая наизнанку.

Он споткнулся о загипсованную ногу Франка, но успел в падении заметить над собой что-то белое. Видимо, медсестра прибежала на звон разбитого стекла. Юлиан хотел крикнуть ей что-то предостерегающее, но у него перехватило горло.

И случилось чудо. Тени не проглотили медсестру, а, казалось, наоборот, отступили перед ней. Юлиану почудилось, будто по ту сторону действительности вздыбилось что-то огромное, грозное, нацелившись на медсестру не­видимыми когтями — и затем отступило и исчезло. И только тут Юлиан увидел, что это не медсестра, а девочка из стеклянного лабиринта. Девочка, которая однажды уже спасла ему жизнь.

Юлиан тотчас забыл обо всем, и даже об опасности, в которой он и Франк —а может быть, и она! —все еще находились. Как загипнотизированный, он смотрел в ее ангельское лицо, думая только о том, как бы к ней прикоснуться и провести кончиками пальцев по ее черным шелковистым волосам...

Юлиан! Вставай же!

Девочка повторила это трижды, прежде чем он смог понять смысл слов. Только теперь он заметил испуг на ее лице.

— Бегите! Они явятся сюда снова, а у меня не хватит сил каждый раз отгонять их!

— Кого? О ком ты говоришь? И кто ты сама?

— Меня зовут Алиса, — горячо и быстро ответила де­вочка. — Ты меня не знаешь, зато я знаю тебя. Сейчас не время для объяснений. Я буду вам помогать. Слушайте внимательно! Вам надо отсюда уйти, они не отступятся, пока не получат свою жертву.

— Они? — переспросил Франк. — Кого ты имеешь в виду?

Юлиан с удивлением посмотрел на Франка. Он не ожидал, что Франк тоже видит девочку. Как ни абсурдно это было, но единственным чувством, которое он испытал в этот момент, была безрассудная ревность.

— Повелители Сумерек, — сказала Алиса. — А теперь идемте! Я покажу вам дорогу!

Франк попытался встать, но упал и вскрикнул от боли. Из-за поворота коридора выбежала медсестра и всплеснула руками:

— Боже мой! Что вы натворили?

Юлиан не стал тратить времени на ответ, продолжая поднимать Франка на ноги. Франк кривился от боли и только мешал Юлиану.

— Что здесь произошло? — допытывалась медсестра.

— Эти двое просто рехнулись! — донесся голос из палаты. — Вы только посмотрите, что они натворили!

Сестра ахнула, заглянув в открытую дверь палаты. Юлиан тоже рискнул быстро заглянуть туда.

Палата являла собой картину полного опустошения. Хотя осколки разбитого стекла вылетели наружу, во­рвавшийся вихрь перевернул все, что не было закреплено, и все окатил дождевой водой. Ветер и теперь беспре­пятственно носился по палате.

Между тем на шум стали сбегаться медсестры и дежурные врачи. На Юлиана и Франка посыпались во­просы, и кто-то уже схватил Юлиана за плечо. Внезапно коридор озарился такой яркой вспышкой, будто за окном взорвалась бомба. Чудовищным ударом грома сотрясло все здание клиники, и за четырьмя или за пятью дверьми послышался звон разбитых стекол и хор испуганных криков.

Всеобщий интерес к Юлиану и Франку мгновенно погас. Все бросились по палатам спасать положение.

В выбитые окна ворвался ураган с ледяным дождем, и Юлиан вспомнил слова Алисы. Они не успокоятся, пока не получат свою жертву! Он отчаянно силился поднять Франка на ноги. Пробегавший мимо санитар указал ему на дверь в коридоре:

— Вон в той каморке есть кресла-каталки, возьмите одно!

Между тем сестры и врачи начали выводить пациентов из палат с разбитыми окнами. Юлиан мчался по коридору с каталкой, торопясь, пока никому не пришла в голову мысль перехватить его каталку для больного, нуждаю­щегося в ней больше, чем Рефельс. Не успел тот как следует сесть, как Юлиан уже покатил его вперед.

Конечно, случилось именно то, чего он и боялся. Какая-то медсестра, энергично жестикулируя, стала ука­зывать на его каталку и попыталась заступить ему дорогу. Юлиан круто обогнул ее, но двумя колесами все же проехал по ее ногам. Сестра взвизгнула, отпрянула назад, налетела на врача, всеобщий хаос в коридоре усилился, и Юлиан сумел улизнуть за поворот коридора. Он попал в коридор, который с обеих сторон заканчивался торце­выми зеркалами.

В одном конце вдруг появилась темноволосая девочка в белом.

Франк вздрогнул — ему пока был внове ее способ неожиданно появляться и исчезать. Юлиан бросился в сторону Алисы, не медля ни секунды. Она была отчетливо видна в зеркале, но стояла, опустив голову, так что Юлиан видел только ее темные волосы.

Значение ее появления в зеркале было совершенно ясно. Франк, видимо, тоже понял его именно так, потому что начал заметно нервничать по мере того, как Юлиан набирал разгон.

— Эй! — испугался Франк. — Уж не собираешься ли ты...

— Раз там Алиса, значит, это выход!

Когда до зеркала оставалось не больше десяти метров, в коридоре распахнулась какая-то дверь, и оттуда вы­глянула Алиса.

— Нет! — крикнула она. — Это ловушка!

Юлиан по инерции еще пробежал несколько шагов и только потом начал тормозить. Но это оказалось не так легко — если вообще возможно. Юлиан упирался пятками в пол, но разогнавшаяся каталка тащила его вперед.

Они были уже в пяти метрах от торца, и тут фигура в зеркале, которую они принимали за Алису, подняла голову.

Теперь обман стал очевиден. Черные волосы оказались париком, надетым на остроухий череп с красными глазами. Франк вскрикнул и обеими руками вцепился в спицы колес. Каталка остановилась, Юлиан налетел грудью на ручки, а Франк не только лишился нескольких ногтей, но и кубарем слетел с сиденья. Его понесло прямо в зеркало ногами вперед.

В этот самый момент тролль со злорадной ухмылкой сделал шаг из мерцающей поверхности — и загипсованная нога Франка угодила ему в морду.

Гипсовая корка разбилась на куски, тролля отшвыр­нуло назад, и в то же мгновение вторая нога Франка налетела на зеркало и разнесла его на части. Франк рухнул на пол вместе с грудой сверкающих осколков и остался лежать без сознания.

Юлиан одним прыжком очутился возле него. Явст­венно пахло горелым, куски гипса дымились. Франку повезло, что он въехал в морду тролля гипсом, а не другой ногой.

Тролль понес гораздо большие потери. Когда зеркало разбилось, его ноги еще оставались в коридоре.

Там они и остались.

Юлиан отвернулся, чтобы ему не сделалось дурно, и стал затаскивать Франка назад в кресло. Тот очнулся и простонал:

— Что, что же это было?

Тут взгляд его упал на то, что лежало перед разбитым зеркалом, и он испуганно осекся:

— Боже правый!

Юлиан стал молча разворачивать кресло.

Алиса все еще стояла перед дверью, из которой вышла.

— Скорее! — позвала. — Их здесь еще много! За мной!

Юлиан, не медля ни секунды, выкатил кресло за дверь вслед за Алисой.

— Здесь же лестница! — испугался Франк.

Перед колесами каталки начинались мраморные сту­пени, ведущие вниз. Стена лестничной клетки состояла из стеклянных блоков, сквозь которые были видны вспышки молний. Гроза громыхала уже над самой больницей. Алиса стояла на нижней ступеньке и махала им рукой.