Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Ховард Линда - Алмазная бухта Алмазная бухта

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Алмазная бухта - Ховард Линда - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

— Почему вы на меня смотрите? — спросила она, не глядя на него. Она почувствовала его взгляд как прикосновение.

— Извините, — он не объяснился, сомневаясь, что она действительно захотела бы знать правду. — Я собираюсь вернуться в кровать. Вы не поможете мне с рубашкой?

— Конечно. — Она вытерла руки полотенцем и прошла впереди него в спальню. — Но сначала я сменю простыни.

Усталость навалилась на него, когда он облокотился на комод, чтобы перенести вес и уменьшить нагрузку на левую ногу. Его плечо и нога пульсировали, чего и следовало ожидать, поэтому он не обращал на это внимание. Настоящей проблемой было отсутствие сил. Он не мог, в случае чего, защитить Рэйчел или себя. Посмеет ли он остаться здесь, пока не поправиться? Он задумчиво смотрел на нее, пока она стелила свежие простыни на кровать, перебирая в уме доступные ему возможности. Они были весьма ограничены. У него не было ни денег, ни документов, он не мог позвонить, рискуя быть засеченным, поскольку не знал, насколько агентство было скомпрометировано, или кому он мог доверять. В любом случае, он был не в форме, чтобы что-нибудь предпринимать; он должен был выздороветь, а это он мог сделать и здесь. В маленьком доме были свои преимущества: собака во дворе была чертовски хорошей охраной, замки были надежные, у него была еда и врачебная помощь.

Здесь была Рэйчел.

На ней отдыхал взгляд, и смотреть на нее могло стать для него бесконтрольной привычкой. Она была стройной и цветущей, с роскошной кожей медового оттенка. У нее были прямые темно-каштановые блестящие волосы с пепельным оттенком, цвет которых настолько терялся в теплых бликах, что казалось, будто от них исходит серебряное сияние. Они хорошо сочетались с ее большими ясными глазами цвета озерной воды. Она была невысокой, ниже среднего, но держала себя так прямо, что создавала впечатление высокой женщины. Она была мягкой, с округлыми грудями, которые так уютно ложились в его ладони…

Черт! Видение было столь реальным, таким устойчивым — оно продолжало возникать перед ним снова и снова. Если это был бред, вызванный жаром, то это был самый реалистичный бред, который он видел. Но что, если это уже случилось? Где и как? Он был без сознания большую часть времени и, даже когда был в сознании, не соображал из-за жара. Он до сих пор переживал ощущение ее рук на нем, мягко ласкающих интимными прикосновениями любовников, его руки были на ней, или у него воспалилось воображение.

Она взбила подушки и повернулась к нему.

— Вы будете спать в шортах?

Вместо ответа он расстегнул ширинку и дал им упасть, затем сел на кровать, чтобы она смогла снять рубашку с его плеча. Когда она наклонилась ближе, мягкий слегка цветочный аромат ее тела окутал его, и он инстинктивно повернул голову, уткнувшись губами и носом ей в плечо. Она приостановилась, затем быстро освободила его от рубашки и отодвинулась. Влажное теплое дыхание согрело ее кожу сквозь ткань рубашки и внесло беспорядок в спокойный ритм ее сердца. Стараясь не показать ему, какой эффект на нее оказала его близость, она аккуратно сложила его рубашку и положила на стул, затем подняла шорты и положила сверху рубашки. Когда она снова взглянула на него, он лежал на спине, его правая нога была поднята и согнута в колене, правая рука покоилась на животе. Белые трусы, резко контрастирующие с бронзовой кожей, напомнили ей, что на его теле не было линий от загара. Она мысленно застонала. Следует ли ей думать об этом сейчас?

— Тебя накрыть простыней?

— Нет, мне приятно ощущать воздух. — Он поднял правую руку с живота и протянул к ней. — Посиди здесь минутку.

Ее разум говорил ей, что это была плохая затея. Но она все равно села, как делала много раз с тех пор, как он очутился в ее постели, повернувшись к нему и прижав свое бедро к его бедру. Он опустил руку ей на бедро, баюкая его изгиб, будто прижимая ее к себе. Его пальцы обхватили ее ягодицу и начали ласково гладить, так что ее сердце снова застучало. Она встретилась с ним взглядом и не смогла отвести глаз, захваченная гипнотическим черным огнем.

— Я не могу ответить тебе на все вопросы, — прошептал он. — Я сам не знаю ответов. Даже если я тебе скажу, что я хороший парень, это будет лишь мое слово, и зачем мне надрываться, доказывая что-то еще?

— Не разыгрывай адвоката дьявола, — сказала она решительно, желая найти силы, чтобы разрушить обольстительную власть его взгляда и прикосновения. — Давай оперировать фактами. В тебя стреляли. Кто?

— На меня была устроена засада, меня подставил один из моих людей — Тод Эллис.

— Фальшивый агент ФБР Эллис.

— Судя по твоему описанию, это один и тот же человек.

— Тогда позвони и сдай его.

— Это не так просто. Я в отпуске на месяц. Только два человека знали, где я, и это мои начальники.

Рэйчел притихла:

— Один из них предал тебя, и ты не знаешь, кто.

— Возможно, оба.

— Ты не можешь связаться с кем-нибудь еще выше?

Нечто холодное и яростное мелькнуло в его глазах.

— Дорогая, выше практически некуда. Я даже не уверен, что смогу дозвониться. Любой из них обладает достаточной властью объявить меня вне закона. Звонок отсюда может подставить тебя под удар.

Рэйчел задрожала от ледяной ярости в его голосе и поблагодарила бога, что она не была тем, кто встал у него на пути. Его взгляд был прямой противоположностью прикосновениям его пальцев. Как его прикосновения могли оставаться такими нежными, когда адская ярость блестела у него в глазах?

— Что ты собираешься делать?

Его пальцы поднялись вверх по бедру и потерли край ее шорт, затем мягко скользнули под него.

— Выздороветь. Я не могу ни черта сделать сейчас, даже одеться самостоятельно. Проблема в том, что я подвергаю тебя опасности, просто находясь здесь.

У нее не получалось контролировать ни дыхание, ни скорость пульса. Жар разрастался в ней, лишая ее возможности думать, и ей оставалось полагаться только на чувства. Она знала, что может убрать его руку, но прикосновения его огрубевших пальцев к бедру доставляли такое наслаждение, что она могла лишь сидеть и дрожать, как лист под мягким весенним бризом. Было ли для него привычным обращение с женщинами так, будто они принадлежали ему, или он увидел ее неконтролируемую реакцию на него? Она думала, что хорошо спрятала свои эмоции, держала в себе, но, возможно, благодаря работе его чувства обострены, а интуиция более развита. В отчаянии она заставила себя действовать, положив свою руку на его, мешая ее движению вверх.

— Ты не подвергал меня опасности, — сказала она слегка охрипшим голосом. — Я приняла решение без твоей помощи.

Не смотря на ее контролирующую руку, его пальцы поднялись выше и нашли край трусиков.

— У меня есть вопрос, который сводит меня с ума, — признался он низким голосом. Его пальцы снова пришли в движение, проникнув под эластичный край ее трусиков и ощущая прохладную наготу ее ягодицы.

Всхлип сорвался с ее губ, прежде чем она прикусила губу, сдерживая непроизвольный звук. Как ему удается сделать это с ней одним прикосновением?

— Стоп, — прошептала она. — Ты должен остановиться.

— Мы спали вместе?

Ее грудь болезненно напряглась, умоляя о прикосновении, о том, чтобы он заявил на нее свои права, как делал это раньше. Его вопрос привел ее в замешательство.

— Эта … здесь только одна кровать. У меня нет дивана, только маленькая софа.

— Таким образом, мы были в одной кровати в течении четырех дней, — перебил он, останавливая поток слов, которые грозились превратиться в нечто бессвязное. Его глаза блестели, но на этот раз другим огнем. Она не смогла отвести взгляд. — Ты заботилась обо мне.

Она сделала прерывистый глубокий вздох:

— Да.

— Одна?

— Да

— Ты меня кормила?

— Да.

— Купала меня.

— Да. У тебя был жар — мне пришлось обтирать тебя прохладной водой, чтобы сбить его.

— Ты сделала все, что нужно было сделать, заботилась обо мне, как о ребенке.