Восьмой день - Кейз Джон - Страница 36

Дэнни встряхнул головой, словно пытаясь ее очистить, глубоко вдохнул и выдохнул.

— Послушай, Мишелл…

— Ты спятил или как?

— Я ей ничего не посылал! — воскликнул Дэнни. — У меня здесь даже нет компьютера. И что за видеоклип?

— Ты знаешь.

— Нет, Мишелл, я ничего не знаю, поэтому и спрашиваю: какой видеоклип?

— Там ты и твоя милая подружка. Развлекаетесь. Очень интересно.

— Какая подружка?

— Откуда мне знать? Она твоя подружка, не моя! Значит, решил похвастаться успехами? Думаешь, Кейли мучается от ревности?

— Мишелл…

— Ты просто… ее потерял. Неужели напился так, что даже не помнишь?

— Послушай, — произнес Дэнни, — я даже не понимаю, о чем идет речь.

Мишелл ехидно засмеялась.

— Не понимаешь? — Она сделала паузу. — Вот что, Дэнни, я всегда считала тебя хорошим парнем, но… больше не звони мне. Ладно?

На этом беседа закончилась.

Он долго стоял, прокручивая разговор в голове, пытаясь уловить его смысл. Неужели речь шла о той ночи с Паулиной? Боже мой! Но при чем здесь электронная почта? Значит, в номере была камера и… конечно, Зебек на все способен.

Дэнни двинулся к отелю. Разделся, встал под душ, откуда едва капала тепловатая водичка. Простоял под ним, лихорадочно соображая. Никакого блестящего плана выработать не удалось, но нужно было предпринимать что-то, и срочно. Он поспешно оделся, спустился в вестибюль.

«Вчера вечером я проходил мимо интернет-кафе, оно расположено где-то неподалеку».

Кафе оказалось на виа дель Корсо, в двух кварталах от отеля.

Итак, полиция отпадает. Домой возвращаться тоже нельзя. Что остается? «Думай, думай. Терио звонил в Пало-Альто, Стамбул и Осло. В Пало-Альто соваться ни в коем случае нельзя, а вот человек в Стамбуле может быть еще на месте». Дэнни напряг память, пытаясь вспомнить фамилию. Звали его Реми, точно. А вот фамилия… Бальзак? Реми Барзан. И еще Терио звонил в агентство Франс Пресс. Вдруг там помогут найти этого Реми? Все зависит от того, сколько в стамбульском бюро сотрудников. Двое или трое? Десять или двадцать? Единственный способ выяснить — позвонить и спросить.

Дэнни заказал двойной macchiatto[73], заплатил служащему за час работы в Интернете и уселся в удобное кресло за один из двенадцати компьютеров. Войдя в поисковую систему «Йеху», по привычке проверил свою электронную почту. Единственное достойное внимания сообщение было от Лавинии, которая информировала, что на открытии выставки обещали быть сотрудники журнала «Флэш арт», и спрашивала, как дела.

«Все идет как надо, — напечатал Дэнни, радуясь, что ничего не нужно объяснять. — Работаю не покладая рук!»

Щелкнув мышью по прямоугольничку «ПЕРЕДАТЬ», он откинулся на спинку кресла и задумался. «Кейли… Что я могу ей сказать? Сожалею? Был пьяный? Больше никогда так не поступлю?»

Дэнни щелкнул по опции «ФОРМИРОВАТЬ». Открылось новое окно. Он ввел адрес Кейли, а ниже напечатал:

Он наблюдал за миганием курсора. Прошла минута, другая, третья. Наконец ему пришла в голову правильная мысль. Он подался вперед и начал быстро печатать:

Перечитал и поморщился. Врать грех, но потерять Кейли страшно. «Я не стал бы ей врать, если бы не любил».

Дэнни задумался. Надо послать еще одно сообщение. Мамаду Буазо, приятелю, почти ровеснику. Мамаду (или Дью, как его все называли) было двадцать четыре года, и он в отличие от Дэнни являлся в «Ассоциации Феллнер» штатным сотрудником. Вырос в Вашингтоне, отец — дипломат Республики Берег Слоновой Кости, мать — американка. Выпускник Ренслерского политехнического института, специальность — информационные бизнес-системы. Дью был человек необыкновенный, просто уникальный. Фанат научной фантастики, ни с того ни с сего вдруг взялся учиться игре на волынке и достиг совершенства, очень толковый парень и, что немаловажно, порядочный. Дэнни был уверен, что Дью, у которого бампер автомобиля (он ездил на «хонде») облеплен выгоревшими на солнце наклейками с призывами выбросить телевизоры и тем самым избавиться от промывания мозгов, не пойдет докладывать боссу, даже если его кто-нибудь очень попросит.

Отправив сообщения, Дэнни вышел на виа Дель Корсо. Окутанные густой дымкой выхлопов, машины двигались бампер к бамперу, но быстро. Проходя мимо универмага, он заглянул купить кое-что из одежды. Через двадцать минут появился с пакетом, где лежали брюки, пара футболок, носки и нижнее белье. По дороге на пьяцца Ди Ротонда на уличном лотке приобрел рюкзак, куда засунул пакет.

Начало припекать. Дэнни остановился у входа в туристическое агентство, засмотрелся на витрину. Там рекламировали распродажу горящих путевок (индивидуальные и групповые туры) куда угодно — Тенерифе, Прага, Майорка, Бангкок, Орландо и даже (вот совпадение) Стамбул, куда можно поехать за триста пятьдесят тысяч лир. А сколько это в долларах? Дэнни прикинул в уме, получилось менее двухсот долларов. Странно. Хотя чего удивляться, ведь это не так уж далеко от Рима.

Через несколько минут он стоял в тени Пантеона. Огромное древнее сооружение, казалось, излучало флюиды времени, подобно тому как нагретая асфальтовая мостовая излучает тепло. Миновав массивные врата, Дэнни вошел внутрь.

Стены храма оставались в вечной тени, лишь его сердцевина освещалась солнцем, проникающим сквозь круглое отверстие в куполе высоко наверху. Все вокруг было настолько грандиозно, что Дэнни на несколько мгновений забыл о своих неприятностях.