Мистерия убийства - Кейз Джон - Страница 31

Тем не менее монеты были размещены сознательно. Дудочник не пожалел времени, чтобы выстроить их в ровную линию. Они должны были иметь какое-то значение.

Были и иные ключи, способные помочь раскрытию преступления. Например, собака. Дудочник использовал славную маленькую собачку, чтобы приманивать детей. Шоффлер проверил собачью линию и сказал, что популярность уиппетов непрерывно возрастает и развелось их великое множество. Но сколько их на самом деле? Я ни разу не видел человека, выгуливающего уиппета.

И наконец, оставался сам Дудочник. Вернее, его наряд. Была ли это маскировка, или костюм имел какое-то специфическое значение? Надо будет перечитать легенду о «Дудочнике в пёстром костюме». Возникал вопрос, где можно раздобыть подобное одеяние? Я видел его лишь мельком, но покрой показался мне весьма необычным. А как насчёт круглых плоёных воротников? Так называемых жабо? Выяснял ли Шоффлер, где их можно купить? И если выяснял, то что ему удалось узнать?

В рубрику КЛЮЧИ и УЛИКИ я добавил:

Похоже, мне придётся заглянуть в файлы Шоффлера. Те самые, которые теперь стали файлами Мюрел Петрич.

Я поднял трубку и позвонил Петрич, но её не оказалось на месте. Я оставил сообщение и попробовал позвонить ей домой. Вместо скрипа автоответчика или робота голосовой почты я услышал голосок ребёнка, имеющего сложные отношения со звуком «Р». «Пвивет, вы гововите с домом Питева, Мювел и Бвитанни. Если…»

Маленькая девочка, чей голос я слышал, показалась мне такой славной, гордой собой и настолько уязвимой, что я не выдержал. У меня было такое чувство, словно мне предстояло прыгнуть с края утёса. Я ещё раз осознал, что потерял. И повесил трубку.

Мне хотелось снова позвонить Петрич и попросить убрать детский голос со своей голосовой почты. Ведь она наверняка знает, что каждый может получить её адрес из соответствующего справочника. Надо совсем обезуметь, чтобы оповещать случайных людей о том, что в доме находится ребёнок!

Я глубоко вздохнул и, подавив приступ бдительности, звонить не стал. Несмотря на свою работу, Петрич продолжала верить в дружелюбие нашего мира. Теоретически она, конечно, знает, что внешнее дружелюбие может мгновенно испариться, но по-настоящему, видимо, не понимает этого.

Глава 15

Не было никакого смысла заниматься монетами или кроликом без ознакомления с полицейскими файлами. Прежде чем двигаться дальше, надо было узнать, что накопали копы. Чтобы не терять времени в ожидании ответного звонка от Петрич, я влез в Интернет и снова погрузился в мрачный мир потерявшихся детей. С большинством этих сайтов я уже успел ознакомиться, но в них могло оказаться что-то, не замеченное мной с первого раза.

И вот я снова в стране молочных пакетов и объявлений частных детективов, специализирующихся на розыске пропавших детей. Внимательно разглядываю тех, кто исчез, включая Кевина и Шона.

Но я сразу же себя поправил. Никто просто так не «исчезает». Ведь это же не трюк фокусника. Этих детей похитили. Человек, явившийся на «Праздник Ренессанса» в одежде Дудочника, вырвал детей из моей жизни… и утащил в свой мир. И я намерен узнать, кто он и почему так поступил.

Я посетил сайт, поддерживаемый ИРЕ — организацией журналистов, специализирующихся на расследованиях. Поначалу я решил, что сайт не имеет отношения к моим проблемам. Но более пристальное изучение показало, что это не совсем так. Большую часть базы данных о киднеппинге составляли сообщения в режиме он-лайн[2] под рубрикой «Опасности Интернета». Я нашёл десятки историй о непотопляемых агентах ФБР и хищниках, притаившихся в тиши чатрумов.

Однако моим детям подобная опасность не грозила. Некоторые шестилетки на удивление легко обращаются с компьютером, но Кевин и Шон в число этих юных гениев не входили. Во-первых, их доступ к компьютеру строго контролировала Лиз. Во-вторых, они только учились читать, не умели писать и тем более печатать. Короче говоря, не имели никакой возможности проникнуть в чатрум и тем более условиться там с каким-то незнакомцем о встрече.

Но некоторые статьи в архиве ИРЕ напугали меня до полусмерти. В одной из них речь шла о регулярно посещавшей церковь богопослушной паре, которой государство доверяло временное опекунство над детьми. Где-то в сельской части Иллинойса парочка содержала целый «детский дом», из которого и продавала детишек педофилам. В другой статье говорилось о каких-то мерзавцах из Айдахо, укравших десятилетнюю девочку, чтобы снять документальный фильм о её убийстве. Один кошмар сменялся другим, и каждый последующий был мрачнее предыдущего.

Другой сайт напомнил, что в стране ежегодно происходит не менее сотни похищений и их жертвами не обязательно становятся маленькие дети. В основном похищаются подростки, сообщал сайт, и более половины всех случаев приходится на девочек старше двенадцати лет. Я просмотрел десятки выданных на мой запрос сайтов, и в каждом из них речь шла о пропавшем ребёнке. Появляющиеся на экране мордашки действовали на меня угнетающе. А сами сайты походили на отдалённые аванпосты, затерянные в дебрях бесконечного дикого мира. Должен признаться, что фотографии на молочных пакетах с надписью «НЕ ВИДЕЛИ ЛИ ВЫ ЭТУ ДЕВОЧКУ?» всегда вгоняли меня в депрессию.

Стрельба наугад.

Сайты для разных детей — посвящённый Кевину и Шону был одним из них — снова и снова появлялись на экране монитора. Здесь же, в правой части экрана, размещались платные объявления о других пропавших детях. Я решил спросить у своего друга, компьютерного гения Эзры, сколько может стоить такое объявление. Не полагаясь на память, я занёс эту мысль в блокнот. Теперь, когда дети стали появляться в новостях лишь изредка, может быть, стоило поместить платное объявление, с поисковым термином «похищенные дети».

И возможно, настало время обратиться к услугам специалиста по пиару, который мог бы организовать сюжет в программах 20/20 или «Дейтлайн» и добиться, чтобы Кевин и Шон чаще появлялись в выпусках новостей. Семейство Смарт сумело устроить часовую передачу с демонстрацией фотографий даже через восемь месяцев после исчезновения своей дочери. Я посмотрел передачу в Центре борьбы с детской эксплуатацией. Полиция тогда решила, что ребёнка похитил рабочий с криминальным прошлым, умерший через несколько месяцев после похищения. Эта более или менее правдоподобная версия базировалась на косвенных уликах, связанных с его автомобилем. Жена этого человека упорно настаивала на его невиновности.

Даже после смерти подозреваемого семейство Смарт пыталось привлечь внимание общества к делу своей дочери. Возможно, они надеялись найти её останки, но из передачи можно было сделать и иной вывод: «Не надо слишком полагаться на полицейские теории».

Повинуясь внезапному импульсу, наряду с ключевыми словами похищение, пропажа, исчезновение, дети я включил в поле поиска и слово близнецы.

И получил примерно сто тысяч сайтов.

Тогда я уточнил: пропавшие близнецы. И прождал двадцать минут лишь для того, чтобы узнать — в подавляющей части материалов речь идёт о Кевине и Шоне.

Я обратился к системе Lexis/Nexis, воспользовавшись своим студийным паролем. И снова использовал термин «пропавшие близнецы», но ввёл ограничение. Мне нужны были лишь те сведения, которые появились до исчезновения моих детей.

Система выдала более тысячи статей, но только три из них имели прямое отношение к похищению близняшек.

Мальчики Рамирес. Пресса вернулась к этому делу буквально через несколько часов после исчезновения Кевина и Шона — настолько разительным было сходство. Хулио и Вильсона Рамиресов похитили из рекреационного центра в Лос-Анджелесе. Сходство заключалось не только в том, что они были однояйцевыми близнецами, — к моменту похищения им исполнилось семь лет. Иными словами, они были почти ровесниками Кевина и Шона.