Повесть о Ратиборе, или Зачарованная княжна-2 - Фортунская Светлана - Страница 20

Но им и этого показалось мало — «во избежание», как сказал Ворон, «рецидива» они намочили уксусом марлю, свернули ее в два слоя и замотали этой марлей мне морду.

— Терпи, Кот, — сурово, но не без сочувствия произнес Ворон. — Ты нужен нам в работоспособном состоянии.

— А не под кайфом! — прокомментировал завистливо Жаб.

Я промолчал.

Я не ответил на реплику Жаба.

Я буду выше.

Пусть злорадствует!

Пусть завидует!

Все равно он ни на что больше не способен.

А я — я способен.

Глава восемнадцатая, в которой мы пытаемся совещаться — и что из этого получается

— Итак, товарищи и друзья, — начал Ворон, обведя нас взглядом своих круглых, горящих желтым огнем глаз, — давайте будем начинать. Времени у нас мало, Ратибор должен проснуться через… — он взглянул на часы, — через двадцать одну минуту, поэтому не будем тратить время на бессодержательные толки, склоки, переливание из пустого в порожнее, et cetera.

Он еще раз строго посмотрел на всех нас, иногда задерживая взгляд — на Домовушке, на Жабе, на мне. Как будто у меня есть склонность к пустопорожним толкам или склокам!

— Посему, — продолжал Ворон, — я лишаю права голоса Жаба, Рыба, Крыса и, разумеется, Петуха. Кот, Домовой и Леонидия могут выступать, но исключительно совещательно. Решать же будем мы с… грм… капитаном Пауком.

Пес оторвался от своего тазика с кашей, и жалобно взвыл:

— А я?

— И ты совещательно, — отозвался Ворон.

Чайник тоже что-то жалобно булькнул.

— Хватит! — рявкнул Ворон. — Младенцы безгласны по определению! Новички приравниваются к младенцам! Так что ни ты, Чайник, ни Змея — как младенцы де юре, ни Егор, как подлинный младенец, младенец де факто, не вмешивайтесь!

Подлинный младенец Егор, то есть младенец де факто, мирно смоктал молочко из бутылочки, лежа на коленях у Домовушки.

И ни во что вмешиваться не собирался.

А вот Чайник забулькал возмущенно. Он стоял на противоположном от меня конце стола, чтоб не тревожить меня запахом валерьянки, и поэтому я с трудом мог различить в его бульканье слова. Но сейчас он, так сказать, повысил голос, и я услышал: «Как это? Решать судьбу — мою, и мамы моей, и моей жены, и сына — и я не имею права голоса? Это недемократично!»

— Почему? — встрял Рыб. — Это называется «демократический централизм».

— Это называется «авторитарный стиль управления», — возразил своим тихим и проникновенным голосом Паук. — Но, похоже, мы опять спорим не по делу. Ворон, вы, кажется, хотели что-то сказать?

Вот он, лидер в действии!

Вот она, харизма!

Никто даже не вякнул, а Ворон, слегка смущенный, приступил к докладу:

— Я хотел сказать, что ночью мы с Котом провели определенную работу…

— Ага, только Кот полночи продрых в отрубе! — квакнул с подоконника Жаб, но Ворон проигнорировал это бестактное замечание, и продолжал:

— …и почти определенно можно сказать, что Кот (случайно и без злого умысла, а исключительно по причине недостаточной магической грамотности) примо — провел заклинание реализации вместо заклинания трансформации, секундо — придал означенному заклинанию, изменившему форму наших новых домочадцев, а также Леонидии, необратимый характер.

— А также и мою форму, — проворчал Жаб, но тихо.

— Это как это понимать? — заволновалась Лёня. — Это что же, мне мужиком оставаться, а моему мужу — чайником?

— К сожалению, это нужно понимать именно так, — сказал Ворон тоном, в котором не было ни капли сожаления. — Поскольку данная проблема, как оказалось, относится к неразрешимым, я предлагаю не тратить на нее более времени, и попробовать использовать последствия неудачного заклинания для решения иной насущной проблемы…

— Нет уж, — сказала Лёня, замотав головой, — я не согласна! Давайте, расколдовывайте меня обратно! И мужа моего! У меня ребенок! Грудной!

— И меня, и меня расколдовывайте, — забеспокоился Жаб, — не желаю в перьях ходить, как курица!

— А мы тебя ощипаем! — хихикнул Крыс.

Петух, усмотревший в сравнении с курицей оскорбление, заклокотал, поставил торчком налившийся кровью гребень и начал подпрыгивать на месте, призывая Жаба вниз, на пол — а там уже он, Петух, задаст этой лягушке!..

Из носика Чайника вырвалась тонкая струя пара, и забулькал поэтому Чайник неразборчиво, что-то вроде: «А моя мама так и будет в бочке сидеть?», а Домовушка сокрушенно забормотал: «Да как же это? Да что ж это деется? Дитятю без матери оставляют!..»

В общем, начался обычный для нашего сообщества базар.

И, как всегда, Паук одним только словом — ну, несколькими словами — этот базар прекратил:

— Товарищи, давайте сначала выслушаем Ворона до конца. Что вы предлагаете, Ворон?

Ворон откашлялся.

— В первую очередь надо принять меры против так называемого Ратибора. Я лично не верю в то, что он является братом Лады, это во-первых. Во-вторых, он едва не испепелил нашего всеми любимого Домового. Вполне возможно, что он — агент Темных Сил, и, что тоже вероятно, именно его присутствие в магическом пространстве и обусловило негативные последствия колдовства. Поясняю для непросвещенных: магическое пространство — это пространство, подвергающееся действию заклинания. Я предлагаю следующее: Коту обездвижить так называемого Ратибора — ну, ты помнишь, Кот: заклинание ступора, — а затем поместить заступоренный объект в хроностазис. Иначе говоря, в шкаф. Затем, поелику наша Леонидия стала Леонидом, и вы только взгляните, каким богатырем!..

Мы все дружно посмотрели на Лёню. Лёня, в девичестве не бывшая ни красавицей, ни сколько-нибудь эффектным созданием: так, фитюлька, ручки-ножки тоненькие, коленки костлявые, волосики жиденькие, нос картофелинкой, — став мужчиной, приобрела все внешние признаки супермена. Плечи широченные, налитые, рост под потолок, румянец во всю щеку и кудри густые, кольцами. Нос остался картофелинкой, но это уже никак не влияло на общее впечатление — красавец!

— Вполне возможно, — продолжал Ворон, — и даже очень вероятно, что изначальное предназначение Леонидии — стать Леонидом, суженым нашей Лады, и в перспективе — князем Светелградским. Посему я предлагаю Леониду, как теперь следует называть нашу Лёню, поцеловать Ладу немедленно после перенесения Ратибора в шкаф. Вы же все понимаете, что, как только Лада проснется, целая череда проблем отпадет — к примеру, проблема хлеба насущного, питания младенца и так далее. Лада, очень может быть, найдет способ превратить Чайник во что-нибудь более, по выражению Домовушки, «потребное» — в того же козлика. А потом, имея в наличии столь сильную магиню, как Лада, и такую мощную магическую поддержку в лице, то есть в морде пусть недоученного, но очень способного Кота, мы сможем вывести Ратибора из ступора и узнать у него дорогу в Тридевятое Царство…

— Нет! — рявкнула Лёня и стукнула кулаком по столу. С Чайника слетела крышка, а Крыс свалился с лавки. — Никакую Ладу я целовать не буду! Я вам не лесбиянка! Или превращайте меня обратно, или… или… или я не знаю, что я сделаю!

Богатырские натуры в минуты сильного душевного напряжения имеют потребность чего-нибудь крушить. Это в них кровь молодецкая бурлит, сила богатырская клокочет, а подростковый комплекс рвется на свободу. Инфантильность, мне кажется, обязательная составляющая богатырского комплекса — следствие все того же закона природы: ежели где чего-нибудь прибудет… (и так далее — см. выше). У богатырей силы и удали в избытке — значит, налицо дефицит разума и здравого смысла. А избыток всегда должен находить себе выход — это как запруженная плотиной вода.

Поэтому Лёня, раззадоренная своей свежеприбывшей силой и удалью, а также вновь обретенной мужественностью, вскочила на ноги, зарычала, схватила за две ножки лавку и, стряхнув с нее всех, кто там сидел (Домовушку, Пса и Петуха — а Крыс свалился еще раньше), перевернув, шваркнула со всей дури об пол. Лавка развалилась на две половинки — вдоль. Лёня, рыкнув, отшвырнула одну половинку, попутно пришибив ею Пса, а вторую ахнула об колено, опять же на две части.