Эхо в тумане - Кейн Андреа - Страница 27

— Где вещи вашего отца? — спросила Ариана, глаза ее увлажнились. — Трентон не… Они не были уничтожены, правда?

Дастин покачал головой:

— Нет. Я разместил их в Тирехэме. Все, кроме картин матери. Они развешаны в галерее Броддингтона.

— Можно мне их посмотреть?

Он мягко улыбнулся:

— Конечно. Мы там остановимся по дороге в часовню.

— Когда она умерла?

— Когда мы с Трентоном были еще мальчишками. Мама отличалась удивительной красотой, но необыкновенной хрупкостью. Большую часть времени она была прикована к постели и умерла от скарлатины, когда мне исполнилось десять.

— Ваш отец явно ее очень любил.

Снова Дастин улыбнулся.

— Да, совершенно старомодно. Он ужасно скучал по ней, я это хорошо помню. После ее смерти его работа, оставаясь столь же плодотворной, стала значить для него гораздо больше, чем прежде.

Ариана медленно приблизилась и коснулась руки Дастина.

— Я опять что-то сделала не так? Расстроила вас своими вопросами?

— Нет, конечно, нет, — с теплотой в голосе ответил он. — Все это происходило так давно. Я вполне оправился, честно. — Успокаивающе взяв Ариану за руку, Дастин повел ее в холл. — Давайте осмотрим галерею и часовню, а затем перейдем к вашим любимым местам. — Увидев ошеломленное выражение лица Арианы, он уточнил: — Конюшни и сады.

Глаза Арианы загорелись.

— А мы сможем зайти еще раз в оранжерею? Я видела ее вчера мельком, это было потрясающе… Вы не возражаете, если мы задержимся там ненадолго?

Дастин усмехнулся.

— Как я могу устоять против такой очаровательной просьбы? Очень хорошо, мы зайдем в оранжерею по дороге в сад. А затем, — таинственно произнес он, и в глазах его появились озорные искорки, — вы научитесь должным образом обращаться с крокетным молотком.

— С нетерпением жду!

— У этих воротцев нет проходов — один только обман зрения, — два часа спустя жаловалась Ариана.

Расположившись в кресле на лужайке, она прихлебывала маленькими глотками чай. Испробовав все приемы, она отказалась от мысли когда-нибудь научиться правильно бить по мячу так, чтобы он проходил сквозь воротца, а не ударялся в них.

Дастин откинул голову назад и рассмеялся.

— Поверьте мне, дорогая, у воротцев есть проходы. Нужно просто научиться находить их.

Ариана состроила гримасу и отбросила с влажного лба выбившуюся прядь волос.

— Я почти не надеюсь, — пробормотала она. — Не знаю, почему я вообще захотела научиться играть в эту глупую игру.

— Это был только первый урок, — напомнил Дастин, доедая третью лепешку и поудобнее устраиваясь на стуле. — Вы станете играть лучше.

Она невольно засмеялась:

— Наверное, моя гордость ранена. Я полагала, что овладею этим видом спорта с первой же попытки и не услышу от вас ничего, кроме похвал.

— Не имел представления, что вам необходимы похвалы.

Глубокий баритон Трентона заставил их обоих вздрогнуть и подскочить на сиденьях, теперь они увидели, как он большими шагами направлялся к ним.

— Трент, я не знал, что ты вернулся… — начал Дастин заслонив глаза от солнца и молясь о том, чтобы столь равнее возвращение брата означало, что его гнев рассеялся и он теперь останется со своей женой.

Надежды Дастина тотчас же улетучились.

— Вы, разумеется, меня не ждали, — холодно произнес Трентон, зубы его сжались, — но мне приятно узнать, что мою новобрачную как следует развлекали в мое отсутствие. Что касается ее способности овладевать различными видами спорта с первой попытки… — Он повернулся к Ариане, безжалостно разглядывая ее растрепанный вид. — Позвольте мне первым высказать похвалу, которой вы так горячо добиваетесь. — Он насмешливо ей поклонился. — Я высоко вас ценю. Если вы пристраститесь ко всем развлечениям столь же быстро и с такой же сноровкой, как к тому искусству, которым овладели прошлой ночью, то будете пожинать только комплименты и просьбы повторить.

Дастин вскочил даже раньше, чем потрясенный вздох Арианы достиг его слуха.

— Ради Бога, Трент, ты что, с ума сошел?! — воскликнул он.

Трентон оторвал глаза от побледневшего лица Арианы. Встретив разгневанный взгляд брата, он разразился грубым смехом.

— Действительно, сошел. Но, кажется, это было установлено давно… Колдуэллами.

— Не надо, Трент, — предостерег Дастин, голос его прозвучал натянуто, но сдержанно. — Ты очевидно пьян и сам не знаешь, что говоришь.

— Я такой же трезвый, как и ты, — ледяным тоном возразил Трентон. — И прекрасно знаю, что говорю.

Ариана, шатаясь, встала, губы ее дрожали от смущения и боли.

— Вы не сумасшедший, — прошептала она, — и не пьяный. Но вы ужасно жестокий. Не знаю, почему вы испытываете такую ненависть ко мне, но ничуть не сомневаюсь — это впрямую связано с Ванессой.

При упоминании имени Ванессы Трентон невольно вздрогнул, чем подтвердил подозрение Арианы. С чувством собственного достоинства, на которое только была способна, она подобрала свои юбки и поправила волосы.

— Когда вы будете готовы вежливо и учтиво обращаться со мной, я постараюсь ответить вам тем же. Не потому, что боюсь вас, — добавила она, вздернув подбородок, — но потому, что, несмотря на ваше отвратительное поведение, я знаю, в глубине души вы неплохой человек. — Слезы заблестели на ее ресницах, но она смахнула их, продолжая высоко держать голову. — Однако я не намерена терпеть вашу ненависть дальше. Запомните это… или вообще не обращайтесь ко мне.

С царственным видом Ариана направилась к дому.

Чувства изумления и уважения нахлынули на Дастина, и ему пришлось приложить усилия, чтобы удержаться и не последовать за ней.

— Вижу, ты уже успел преподать моей жене урок язвительности, и она утратила свою обычную сдержанность, и к тому же по ходу дела стал ее опекуном.

Колкое замечание заставило Дастина закипеть.

— Кто-то должен защитить Ариану.

— От кого? От меня?

— Да, проклятый безумец. От тебя. — Дастин посмотрел прямо в лицо брату. Волна гнева пробежала по его венам. — Она не Ванесса, чертов глупец, — решительно заявил он. — Когда ты это увидишь?

Трентон сжал кулаки:

— Оставь это, Дастин.

— Тогда оставь в покое Ариану, — огрызнулся Дастин. — Она не заслуживает твоего отвратительного обращения. — Он покачал головой, страстно желая каким-то образом привести брата в чувство, заставить его увидеть очевидное.

Ариана была не врагом Трентона, а его спасением. Испытывая искушение сказать Трентону, что ему необходима Ариана для того, чтобы возродиться заново, и что она уже наполовину влюблена в своего недостойного мужа, Дастин все же поборол свое желание, с болью осознав, что они сами должны это понять. Расстроенный и побледневший, он вскинул руки и колко сказал:

— Открой глаза, проклятый слепец, пока еще не слишком поздно.

Затем повернулся на каблуках и с достоинством удалился.

Непривычные нападки Дастина усилили бурю, бушевавшую в душе Трентона, и черты его исказились от напряжения, вызванного внутренним конфликтом. Он может преодолеть его. Он знал, что может. Он в состоянии справиться со всем — с жаждой мести, сжигающей его душу, с принесшей такую боль ссорой с Дастином, с душевными ранами, которые даже время не могло излечить.

Со всем, но не с болью, которую он увидел на лице Арианы, когда она уходила от него, и сознанием того, что именно он является причиной этого.

Глава 9

Трентон попал в сотканную им самим паутину.

Поерзав на стуле, он устремил невеселый взгляд сквозь затененную комнату на постель, где мирно спала Ариана, не чувствуя его присутствия…

Зажав между ладоней бокал с бренди, Трентон лениво рассматривал колеблющуюся янтарную жидкость, размышляя о тех осложнениях, которые принесли последние несколько дней. Его решение жениться на Ариане Колдуэлл было спонтанным, но в то же время преследовало определенную цель — отомстить и тем самым излечиться от неослабевающего страдания, словно опухоль, разраставшегося в его груди.