Радужная Нить - Уэно Асия - Страница 10

— Завтра, любезный. А теперь позволь проводить тебя в комнату, которую Мэй, должно быть, уже приготовила для дорогого гостя. После такого сна не грех отоспаться!

Глава 3

Тайна

(Ночь между Вторыми Днями Золы и Земли месяца Светлой Воды, 499-ый год Алой Нити)

«Да у него тут гостиницу можно открывать», — в полудрёме размышлял я, лёжа непривычно высоко над землей. Хозяин дома покинул меня, препроводив в уютную комнатку и пообещав исключительно добрые сновидения. Что ж, юмеми виднее. Глаза слипались, я погасил светильник. Сны действительно поджидали, толпясь на пороге моего разума, отпихивая друг друга и жалобно поскуливая. Вот только… впустить я их не мог.

— Невыносимо… Свалюсь, стоит только заснуть! — сообщил я одной из стен, перевернувшись на бок. Желание сдёрнуть покрывала на пол и создать там подобие благопристойного ложа через некоторое время показалось вполне простительным. Да и как можно спать на весу? Кто я им, летучая мышь?

Жажда сна и невозможность погрузиться в него доведут кого угодно! Я вздыхал, вертелся, как угорь на жаровне, изгрыз губы чуть ли не до крови, и уже решился пренебречь приличиями, когда почувствовал чьё-то присутствие рядом. Точнее, неподалёку. В комнате я был один. Но за пределами дома, возле самого моего изголовья, бродило какое-то животное. Я отчётливо услышал шорох гравия и трепет стены, которой в тот миг касался мой локоть, когда оно проходило рядом и нечаянно задело ее. Сделалось неуютно. Бамбуковые брёвна, ограждавшие моё убежище, показались хрупкой и ненадёжной защитой. Свирепому вепрю они — что палочки для еды.

Почему-то подумалось именно о диком звере, вышедшем из леса. Вепре или, может быть, олене. Неужели у ханьца есть ручной олень? Да и к чему заводить кабана? Что ж, олень или кабан, дорожками он не ходит, иначе последствия звериного присутствия мне бы непременно встретились.

Мысль о том, что лесок слишком мал для обитания в нём такого животного, возникла и тут же испарилась. Мне захотелось выяснить, кто же это. В конце концов, если я всего лишь выгляну с порога…

За стеной фыркнуло. Всё, какой уж тут сон! Я осторожно спустился с кровати, накинул на нижнюю рубаху одну лишь алую хитоэ[19] и, завязывая хакаму на ходу, втихомолку выбрался наружу. Двери, свободно ходящие в пазах, и не зашуршали, когда я просачивался в коридор.

До зала я добрался на ощупь, ведомый любопытством и слабым пятном света впереди: коридор заворачивал под прямым углом. Там я потыкался в поисках выхода. В безлунной ночи всё казалось одним сплошным мраком, и наличие в зале окон мало, чем помогало. Наверно, на небе и звезд-то не сыскать, всё тучами заволокло. Наконец, нащупал ногой асагуцу,[20] под стать моему вчерашнему облачению. Дверь даже не скрипнула, отворяясь. Я не замерзну снаружи, столь легко и небрежно одетый?..

О, какой туман! Вредные каппа[21] с реки притащили, не иначе. В Оваре я таким и не любовался. А ведь красиво: чёрная земля у дома и опушка леса, скрытая за серой поволокой, медленно переползающей через нее. Верхние ветви отчётливо видны — каждый листик бы разглядел, окажись ночка хоть чуточку светлее. Какая всё-таки жалость, что по облачному морю не плывёт маленькая лунная лодочка…

Я сделал несколько шагов от двери и вгляделся в темноту. Было тихо: то самое время, когда даже совы отдыхают в гнёздах. Впрочем, пора гнёзд лишь начинается, весна даже сюда пришла совсем недавно. Удивляет, что деревья в лесу Ю уже распустились. Повсюду ещё только почки да молоденькие клейкие листики, сакура едва отцвела — а здесь настоящее лето. А бабочек сколько порхало! Если, конечно, это были настоящие бабочки, а не души несчастных посланников, погубленные коварными обитателями этого дома…

Покой и безмолвие. Если что-то здесь и фыркало, то оно удалилось в лес, а плутать в потёмках не хотелось бы. Я зевнул. Ха, а, может быть, ханец просто-напросто держит лошадь? Или вола, обычную бурую и рогатую скотину! Да, скорее всего, так оно и есть, а я — болван! Вернусь-ка в постель. Вот теперь действительно пора на боковую, не хватало ещё завтра клевать носом, внимая откровениям таинственного Повелителя Снов.

Я окинул туманный пейзаж взглядом, желая попрощаться с ним так, чтобы навеки сохранить в памяти, и тут вдали что-то блеснуло. Присмотрелся. Так и есть, вон та туча — вовсе и не туча, а столб дыма, приникший к земле и распластавшийся по горизонту. А отблеск — от пламени. Что-то горит. Не по соседству, но какая разница?!

В дом, скорее будить хозяев! В столь позднее время квартальная стража наверняка попустительствует себе да сырой погоде. Что же такое могло загореться? Что бы это ни было, Городская Управа может узнать о бедствии последней!

— Ю, проснись!!!

Я влетел в коридор, который вёл, по моим представлениям, в опочивальню хозяина дома, но наткнулся на чулан, заваленный всякой рухлядью. «Хранилище диковинок», — сообразил я, и поторопился прочь, на всякий случай. Нехорошо. Всё равно, что монеты на чужой связке пересчитывать.

— Ю! Да где же вы все?!

Другой коридор, рядом с моим. Створки фусум, ведущих в комнату, распахиваются. Традиционная обстановка, никаких ханьских штучек. И ни души. Футон[22] скатан, его край торчит из стенной ниши. Свиток с изречением взирает на меня из глубины другой. Ширма, низенький столик, на последнем — старинное зеркало, несколько безделушек и усаженная напротив зеркала небольшая кукла. Надо же, девушка настолько юна… А может быть, это подарок. Что ещё преподносят молодым хорошеньким особам?

— Мэй-Мэй! Ю!!!

До меня доходит, что парочка, наверно, где-то уединилась. Ох, какое нелепое положение! Но… надеюсь, они меня простят?

— Ну и что вы здесь делаете?

Вкрадчивый голос заставил меня подпрыгнуть. Слава богам…

— Ю, я ищу тебя по всему дому! Пожар!

— О-хо-хо… вы… то есть, ты всё-таки ухитрился что-то поджечь?

Будь у меня время, я бы обиделся.

— Нет, но неподалёку что-то горит!

— Что?!! — тот остолбенел, поднеся ладонь к горлу. Надо же, полностью одет, будто и не ложился. Хотя одежда — не чета моей, натянуть можно вмиг и одной рукой.

— Горит, Ю! А стража напивается в трактире! Если даже сырость не помешала воспламенению, то пожар, должно быть, нешуточный. Или чей-то злой умысел. Надо предупредить власти…

— И всё-таки это случилось!

Меня схватили за руку и поволокли из комнаты. Возможности спросить, что бы сие означало, не было. Мы выскочили из дома, и юмеми резко замер. Пожар разгорался. Возможно, уже соседние дома захвачены. Как быстро! Почему мы медлим?

— Да, это она! — произнёс Ю.

Кто, она?

— Кайдомару! — ханец впервые назвал меня по имени. — Твоё предложение помочь ещё остаётся в силе?

— Если… если оно касается того, что происходит — разумеется! — возмутился я. Нашел, о чём спрашивать. При пожаре посторонних нет!

— Да, касается. — Южанин взял меня за плечи и резко развернул в сторону двери.

Мэй-Мэй уже стояла на пороге. И где же она скрывалась, когда я искал? Выходит, что в спальне Ю…

Я встряхнул головой. Не до этого сейчас! Он что, предлагает мне не путаться под ногами?!

— Выведи его чёрным ходом, — приказал тем временем хозяин дома. — Кайдомару, следуй за Мэй.

— Но… хорошо, а ты?!

— Я воспользуюсь главным, так надо. Не спрашивай, время поджимает. Встретимся снаружи! — с этими словами он в несколько грациозных прыжков преодолел пустое пространство и скрылся меж каменных глыб в туманной мгле. Только радужные пряди мелькнули.

— Идёмте, господин? — вопрос и почтительный поклон не вязались с повелительным жестом, который сделала девушка.

— Да, — кивнул я.