Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

За языком до Киева - Успенский Лев Васильевич - Страница 32


32
Изменить размер шрифта:

Объяснение, идущее от дерева, кажется основательнее, а приняв его, мы и признаем Бразилию одной из стран, названных «по добывающей промышленности», но в то же время не по сокровищам ее недр.

Столкнувшись с мнением, что огромная полупустынная область ЧАКО в той же Южной Америке, на стыке границ Аргентины, Боливии и Парагвая, названа так, ибо на языке индейцев гуарани есть слово «чуку», означающее «место для охоты» или «поле охоты», мы можем согласиться. Любой справочник скажет вам, что огромная территория ГРАН-ЧАКО и сегодня более или менее заселена только в южной, аргентинской части, где есть и промышленность и земледелие. Три четверти страны — дикие леса.

Вот видите, от добычи краски из древесных пород до древнего промысла — охоты все может найти отражение в названии места. Так можно ли рассчитывать охватить десятки и сотни таких топонимических источников и продемонстрировать вам примеры на них?

Я поступлю осторожнее. Рассмотрю, пусть поверхностно, одну отрасль человеческой деятельности — рыболовство. И попытаюсь показать вам на небольшом числе образцов, что и тут тоже проявляется самое для меня любопытное — интернационализм называющей мысли, единой во всем мире и на протяжении уже долгих веков.

Русские топонимы, построенные на словах, связанных с рыбой и рыболовством, прежде всего весьма разнообразны по своей формальной структуре, так сказать, по конструкции. Они организованы при помощи многих различных суффиксов: именно благодаря этому русский человек, слыша такое слово, легко понимает не только, что оно сообщает ему о рыбе, но и многое другое.

В бассейне реки Омолон в Восточной Сибири есть поселок с названием РЫБАЛКА. Основа имени — «рыб-», но вы без труда ощущаете, что смысл его все же не таков, как у другого названия с той же основой: полуостров РЫБАЧИЙ, что на Мурмапе, у самой норвежской границы, или пригородного селения РЫБАЦКОЕ в Ленинграде. Два последних имени принадлежат местам, где живут профессиональные рыболовы, первое обозначает, очевидно, место на реке, где удобно, а возможно, и приятно ловить рыбу.

Две реки РЫБНАЯ в разных местах Сибири (одна на Таймыре, другая в Красноярском крае) были названы так, чтобы сообщить другим об их богатстве, об изобилии рыбы в их водах. В справочниках так и говорится: «в реке водится рыба», «в реке довольно много рыбы». Названия не сообщают нам о существовании на этих реках ни постоянного рыболовства, ни наличия на них рыбацких поселков. Их имена просто констатируют природный факт: «Тут много рыбы»… Как если бы первооткрыватель этих угодий задался целью предупредить своих последователей: «Вот что вы тут найдете: рыбу!»

Совсем другой смысл у топонима РЫБНАЯ СЛОБОДА на Каме. Он означает поселение, главным занятием жителей которого является ловля рыбы и, возможно, торговля ею. РЫБНОЕ озеро, несколько южнее полуострова Таймыр, вероятно, опять-таки просто изобилует рыбой. А вот населенные пункты, носящие то же название, — РЫБНОЕ в Московской области, РЫБНОЕ на Верхней Тунгуске, РЫБНОЕ в Красноярском крае, в других местах (их много можно найти), — видимо, именуются так, выражая сразу две информации: и о рыболовческих качествах тех вод, на которых населенные пункты расположены, и о существенном занятии их населения.

Все эти разновидности «рыбной» топонимики очень широко распространены по нашей стране. Селу РЫБАЦКОМУ под Ленинградом (оно возникло при Петре I) соответствует поселок РЫБАЦКИЙ на реке Лямин, в бассейне Иртыша. С полуостровом РЫБАЧЬИМ на Баренцевом море перекликается поселок РЫБАЧЬЕ в Казахской ССР у озера Уялы. Есть РЫБНОГОРСКОЕ в бассейне Северной Двины у Шенкурска.

Есть КАМЕНЬ-РЫБОЛОВ на озере Ханко в дальневосточном Приморье, в местах, прославленных в нашей истории и очень своеобразных, в местах напряженных боев с японскими захватчиками, в местах гольда Дерсу Узала и его друга В. Арсеньева.

Разумеется, не все имена, которые на первый взгляд кажутся явно «рыболовными», должны и могут быть зачислены в этот разряд. Железнодорожная станция в Вологодской области зовется РЫБКИНО. Основа хорошо нам знакома. Но очень сомнительно, чтобы имя имело какое-либо отношение к рыбному делу. Скорее всего до того еще, как прошла тут железная дорога, стоял в этом месте поселок или деревушка, а может быть, была заимка, принадлежавшая человеку прозванием Рыбка, может быть, мужчине, может быть, и женщине. Потому что суффикс «-ин» показывает ясно: имя означает «принадлежащее Рыбке». И уж всего вернее, не сказочной, реальной: человеку, родичи которого, может быть, и сегодня зовутся Рыбкиными.

Зато уж название РЫБНИЦА (на Днестре) как будто надо понимать именно как «место, обильное рыбой». У него, по-видимому, точно такой же смысл, как у имени города БАЛАКЛАВА в Крыму. По-турецки «балык» — рыба, «балык-лава» — рыбный садок, рыбница…

На юге и на востоке нашей страны русский народ с очень давних пор соседствовал, боролся и дружил, в разное время по-разному, с многочисленными тюркскими народами. Татары Золотой Орды когда-то владели всеми полупустынными землями к югу от тогдашних границ Московской Руси. Турки были нашими вековыми соперниками в Приазовье и Причерноморье. И дальше к востоку область распространения монгольских и тюркских языков простиралась далеко в Забайкалье, до якутских полярных берегов, а также в Среднюю Азию и в северокитайские пределы.

На всем этом огромном пространстве живут теперь тюрко-язычные топонимы. Всюду тут нашей основе «рыб» соответствует тюркская основа «балык, балак».

Знаете, что за город Балаклава? Много столетий до начала XX века он был прежде всего городом рыбаков. Вот как описывал Куприн этот приморский тихий городок в тот момент, когда кончался в Крыму обычный «бархатный сезон», разъезжалось летнее население и древняя Таврида становилась сама собой:

«В кофейнях у Ивана Юрьевича и у Ивана Адамовича… рыбаки собираются в артели, избирается атаман. Разговор идет о паях, о половинках паев, о сетях, о крючках, о наживке, о макрели, о кефали, о лобане, о камсе, о камбале, белуге и морском петухе…»

А ведь все это — «балык», рыба… Так удивительно ли, что люди тюркских языков, долго владевшие Крымом, назвали город — Балыклава?

Много севернее, в нынешней Харьковской области Украины, есть город БАЛАКЛЕЯ. Он лежит в степных, маловодных местах, на ничтожной, чуть ли не пересыхающей до дна летом речке БАЛАКЛЕЙКЕ. Рыбными богатствами тут и не пахнет…

Да, но имена-то были даны и речке и месту за что-то! А ведь они оба расшифровываются бесспорно, как связанные с тюркским «балыклы» — рыбный, обильный рыбой. И мы можем утверждать совершенно точно: во время оно, очевидно, реки, текущие по тем местам, были совершенно иными, более полноводными, богатыми рыбой. Имя реки (городок, вероятно, назван уже по той реке, на которой он встал) — достоверный свидетель далекого прошлого. Население на речке Балаклейке сменилось. Сама речка стала совсем другой, не такой, как во дни Тараса Бульбы и «Дикого поля» (так русские именовали тогда степи). Все приобрело новый, не тот характер, имя осталось почти старым, только обрусело. И его показанию мы должны верить.

Вот почему мне и хотелось бы при помощи этой книги внушить каждому, кто ее будет читать, большое почтение, бережное отношение к географическому имени. Пока оно живет, сквозь него, как в фантастическом перископе времени, можно заглянуть далеко в прошлое. Если же оно умерло или, что еще печальней, его уничтожили руки невежды — окуляр волшебной подзорной трубки разбит… Представьте себе на миг, что во дни Екатерины светлейший князь Потемкин пожелал бы переименовать Балаклейку в Потемкинку, и все за два века забыли бы ее старое имя… Много потеряли бы тогда все те, кто хотел бы заглянуть в глубь времен столетия на три, на четыре за екатерининское время. Это всегда надо иметь в виду.

Географических имен с основой «балык» очень много. Горный БАЛЫКЛЕЙ на Волге ниже Саратова, две БАЛЫКСЫ — на реках Бии и Томи на Алтае, БАЛЫК — озеро в Турции у советской границы. Широко разбросаны они и в Азии и Восточной Европе. Я не знаток тюркских языков, а особенно их восточных наречий. Я не знаю в точности, что могут означать по-якутски такие названия, как БАЛЫГЫЧАН (приток Колымы), как БАЛЫКТААХ (река и озеро на острове Котельном), но то, что в них присутствует звукосочетание «балык — балыг», заставляет подозревать и тут «рыбные» названия. Попробуйте сами выяснить у специалистов-якутологов — так ли это?