Лорд-Чародей - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 37

14

— Но разве ты не говорил, что помнишь все? — спросил Крушила, недоуменно глядя на Ведуна.

— Если рассказ правдив.

Крушила вопросительно посмотрел на Ясновидицу.

— Это была ложь, — мрачно пояснила та. — История о преступных чародеях была лживой от начала до конца.

— Но ты же Ясновидица! Разве ты не могла отличить правду от лжи?

— Нет, — покачала она головой. — Да, я Избранная Ясновидица, но я не совсем та, за кого ты меня принимаешь. Да, иногда я могу выявить ложь чуть лучше, чем другие женщины моего возраста, но в этом случае я услышала рассказ из уст Заправилы — Вожака, который умеет быть убедительным. Впрочем, ты сам скоро увидишь. Как он, так и Лорд-Чародей получили от лерров магический дар убеждения. Ведь им обоим приходится управлять людьми. Поскольку я — одна из Избранных, на меня его магия действует не так, как на простых людей, но некоторое влияние все же оказывает. А может быть, Заправиле все настолько привыкают верить, что просто не замечают, когда он лжет. Верят даже тогда, когда в устах других людей это звучало бы полной чушью.

— Но… я не понимаю. Если не было сбившихся с пути магов, то почему он сказал, что они были?

— Люди погибли, Воин. В этом нет никаких сомнений. Я это чувствовала. Я знала, что Лорд-Чародей убил их, призвав на помощь лерров огня, мора и ураганов. И эти люди не были злыми колдунами.

— Но кто же они, эти несчастные? Почему он их убил? И почему лгал? Почему лгал Вожак?!

— Это могло быть результатом простого взаимонепонимания, — предположил Ведун. — Ты не поверишь, узнав, как часто искажаются при пересказе правдивые истории. Обычно это происходит непреднамеренно. Особенно страдают рассказы о Лорде-Чародее. Большая часть известных мне легенд не имеет ничего общего с тем, как их обычно рассказывают.

— Он пытается меня убедить, что все происходило так, — продолжила Ясновидица, ткнув пальцем в Ведуна. — По его словам, Лорд-Чародей сказал Вожаку, что ему пришлось убить несколько человек, и Вожак решил, что речь идет о злых колдунах, хотя это была неправда. Ошибка объяснима, говорит Ведун, ибо кого еще мог устранить сам правитель? С рядовыми преступниками, как правило, разбираются местные жрецы, если те не убегают в другие края. Надо сказать, что у большинства преступивших закон, хватает ума этого не делать. Им известны старинные легенды. Они понимают, что Лорд-Чародей не тратит время на суды и не принимает во внимание смягчающие обстоятельства. Правитель их просто убьет, в то время как местные жрецы или мировые судьи ограничатся публичной поркой, если, конечно, преступление не отличается крайней жестокостью. Да, с одним-двумя беглецами это могло произойти. Но одновременно были убиты не два и не три человека, а значительно больше. Ты знаешь, что старый Клинок никогда не доверял этому Лорду-Чародею. Боюсь, Клинок был прав. Я думаю, пять лет назад были убиты невинные люди, а мы сидели сложа руки.

— Но мы не знали. Даже сейчас мы не до конца уверены.

— Но узнать все — наш долг! Избранные для того и существуют.

Крушила заерзал на кровати, но не успел ничего сказать — его опередил Ведун.

— Возможно, что вы избраны как раз для этого, что же касается меня, то мой долг — узнавать, что произошло в мире в прошлом и происходит в настоящем, и давать советы вам и всем остальным, как, по моему мнению, следует поступить.

— Разве убийство невинных не является частью мировой истории и объектом твоего изучения? — язвительно поинтересовалась Ясновидица.

Но прежде чем Ведун успел ответить, Крушила спросил:

— Если это правда случилось, и Лорд-Чародей погубил невиновных, то почему мы ничего не слышали? Почему об этом ничего не говорили в трактирах Среднеземья или павильонах Страны Долин? Если проводники разносят слухи по всему Барокану, то почему, спрашивается, Ведун не слышал правдивых историй?

— Прекрасный вопрос, — заметила Ясновидица.

— Да, — согласился Ведун. — Пока мы тебя ждали, мы это обсудили и пришли к единственному логическому выводу: свидетелей преступления не осталось, и сообщить о нем было некому.

— Кроме самого Лорда-Чародея, естественно, — добавила Ясновидица. — Я знаю, что он там был.

— Но почему никто не хватился этих людей? Их родственники или земляки не могли не заметить их отсутствия! Да, исчезновение одного человека могло остаться незамеченным. Никто не увидел бы в этом чего-то необычного, но вы сказали, что их было… Нет, вы не говорили… Так сколько же человек погибло? Трое? Четверо?

— Больше, — ответила Ясновидица. — Но точно я не знаю.

Крушиле показалось, что кто-то изо всех сил двинул его под дых.

— Больше четырех?! Лорд-Чародей убил больше четырех человек?

— Похоже, что так, — ответил Ведун. — Ясновидица в этом уверена. Но мы пока не знаем, было ли это убийством, казнью за преступления или самообороной.

— Но только не несчастный случай, — сказала Ясновидица. — По ошибке моровую язву на людей не насылают.

— Не могу не согласиться, — кивнул Ведун.

— Нам непременно надо что-то сделать, — сказал Крушила; слова о том, что одновременно погибли более четырех человек, ввергли его в состояние шока.

— Прежде всего следует установить факты, — произнес Ведун.

— Ты хочешь сказать, нам надо поговорить с Лордом-Чародеем?

— Нет. Если он солгал Заправиле, то солжет и нам, — покачала головой Ясновидица.

— Но Ведун все поймет, когда выяснится, что он не запомнил ложь.

— На это могут уйти месяцы, — сказал Ведун. — А если Лорд-Чародей действительно предался тьме, за это время он прекрасно успеет с нами разделаться.

— Но как? Ведь мы же Избранные!

— Он найдет способ.

Ясновидица положила конец дискуссии:

— Мы не будем говорить с Лордом-Чародеем. Мы отправимся в путь и сами выясним, что случилось с этими людьми.

— Но… я не понимаю.

— Я знаю, что они умерли. Моя магия и местные лерры приведут нас к цели. Это произошло на холмах Гэлбек. Да-да, на тех холмах, где обитает Лорд-Чародей. Но люди погибли на противоположной стороне холмов, примерно в тридцати милях от башни правителя. Мы пойдем туда. Мы поговорим с людьми и попробуем узнать более точно — с помощью моей магии, разумеется, — что там произошло пять лет назад. Не хочу казаться всезнайкой, но порой я вижу и то, что не имеет отношения ни к Избранным, ни к Лорду-Чародею. Но Лорд-Чародей был непосредственно в этом замешан.

— Когда вы говорите «мы», вы имеете в виду и меня? — спросил Крушила.

— Ну, разумеется! — не скрывая изумления, ответила Ясновидица. — Экспедиция может быть опасной, а мы со Всезнайкой не бойцы. Нам потребуется твоя защита. Ведь в конце концов ты тоже один из Избранных.

— Всего лишь один. Разве не надо, перед тем как выступить, собрать остальных?

Ведун насмешливо фыркнул.

— Нет, — покачала головой Ясновидица. — На это уйдет слишком много времени. Кроме того, я не уверена, что все согласятся. И, боюсь, нет ничего глупее, чем громко заявить Лорду-Чародею: «Мы подозреваем тебя в мерзких поступках!»

— Ну а как быть с Вожаком? — не унимался Крушила. — Разве не он принимает решения? Мы что, можем действовать без его участия?

— В некоторых случаях такого исключать нельзя, — ответил Ведун, обменявшись взглядом с Ясновидицей.

— Именно Заправила сказал, чтобы я не беспокоилась по пустякам, — пояснила Ясновидица. — Ему не захочется признать, что его обвели вокруг пальца. Кроме версии, что он попался на ложь, другого объяснения у него нет. Скажи, кому хочется выглядеть дураком?

— И потом он сейчас очень далеко отсюда, — добавил Ведун.

— Верно, — подхватила Ясновидица. — В данный момент он находится на востоке Среднеземья. Чтобы добраться сюда, ему потребуются месяцы.

— А я вообще против того, чтобы собирать большую толпу, — сказал Ведун. — Даже путешествуя втроем, мы будем вызывать подозрения. Ясновидица уверяет, что Лорд-Чародей следит за нашими передвижениями, и случай с пауком это подтверждает.