Лорд-Чародей - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 33

— Ведун — вполне приятный человек, — сказал один из мужчин, — примерно моего роста, но только худее. В компании он держится отлично; меняет рассказ на рассказ, а когда приходит его черед, покупает для всех пиво.

Говоривший был среднего роста и довольно тучен, а значит, Ведун выглядел весьма ординарно.

— Он собирает сплетни, как старая баба, — вмешался другой посетитель. — Всегда хочет узнать, что случилось после его последнего прихода.

— Верно. Он запоминает все, что вы ему сказали последний раз. Помнит о дружке вашей сестры и больном колене вашей тещи. Встретив вас снова, он интересуется, вышла ли ваша сестра замуж за бывшего приятеля и как поживает колено тещи, — сказал, осуждающе покачивая головой, третий мужчина. — Вместо того чтобы совершенствоваться в познаниях высокого, забивает себе голову глупыми сплетнями.

— Сдается мне, что Избранных уже никогда не призовут к действию, — вмешался толстяк. — А если у него есть дар к обучению, то почему бы не использовать это, чтобы казаться приятным собеседником?

— Приятным? — удивился Крушила. — А почему?

— Все любят хороших слушателей.

— Мне не кажется, что он распространяет слухи. Ведун выслушивает все новости, но когда очередь доходит до него, он заводит рассказ о чародеях, благополучно скончавшихся лет сто назад.

— А как Говорунья? — спросил Крушила.

Собеседники Молодого Воина вдруг умолкли и обратили взоры на тех троих, что говорили о своих путешествиях. В трактире повисла неловкая тишина, и первым ее нарушил человек, говоривший о колене тещи.

— Если честно, по-моему, она сумасшедшая.

— Точно, — поддержал его второй. — Сидит в углу, склонив голову набок, и пялится в пустоту. А потом вздрагивает так, словно чего-то испугалась. И когда говорит, сама перебивает себя всякой чушью.

— Говорунья — просто безумная старуха, ей давным-давно следовало бы передать свою магию другому, — согласился толстяк.

— Неужели она такая старая? — спросил Крушила, слегка удивившись, поскольку Старый Воин утверждал обратное.

Трое путешественников вопросительно посмотрели друг на друга.

— Зубы у нее еще сохранились, — сказал один.

— Когда мы видели Говорунью, ее волосы еще не поседели.

— Выходит, не так уж она и стара?

— Я бы затруднился определить ее возраст, — признался толстяк.

— Может быть, она выглядит старше из-за своего безумия, — сказал мужчина, который первым назвал ее сумасшедшей.

— Я знаю, что Избранные охраняют нас от вставшего на преступный путь Лорда-Чародея, и мы их за это очень уважаем. Но видеть в ней нашу заступницу, по правде говоря, довольно трудно.

— Зато Ведун и Заправила — отличные парни, и я не завидую тому Лорду-Чародею, который обратится ко злу.

— Покажи-ка нам еще разок, как ты работаешь с мечом! Я видел твои трюки, и я ни за что не пожелал бы иметь тебя в качестве врага!

— Купи мне еды, и я покажу тебе, какой быстрой может быть сталь, — сказал Крушила. — На пустой желудок у меня получается хуже.

— Справедливо, — кивнул толстяк и поманил хозяина заведения.

— Вы знаете, кого бы я хотел повстречать? — начал один из мужчин.

— Знаем. Красавицу. Мы все этого хотим.

— Самая прекрасная женщина в мире, — улыбнулся Крушила. — Кто не пожелал бы с ней повидаться? Хотя бы для того, чтобы узнать мерки, по которым можно оценивать других.

— Может, ты согласился стать Избранным только потому, что у тебя появились бы шансы с ней познакомиться?

— Нет, — покачал головой Крушила. — Я был таким дураком, что начал обучение, даже не подумав о подобной возможности. Но если бы и подумал, это вряд ли отрицательно повлияло бы на мое решение. Вы, случаем, не знаете, где ее можно найти? — уже без улыбки спросил он.

— Нет.

— И я не знаю.

Крушила ничуть не удивился. Старый Воин сказал, что она живет в Зимовье у подножия Восточных Утесов, там, где в Барокан спускается тропа с Верхнеземья. Но он не знал, можно ли доверять старику. Крушила питал робкую надежду, что местные жители знают больше, и, если Красавица живет поблизости, то визит к ней может оказаться полезным и приятным. Во всяком случае, он сможет узнать местонахождение остальных Избранных. Словом, это была хорошая идея.

Крушила хотел продолжить беседу, но прежде чем он успел что-то сказать, рядом с ними появился трактирщик, и собеседники молодого человека выудили из карманов несколько монет, чтобы расплатиться за блюдо ветчины с овощами.

Пока производился расчет, Крушила попытался суммировать все, что смог узнать. Вожак, или Заправила, как он любил себя называть, был, видимо, крутым парнем и надежным союзником, вполне достойным находиться в числе Избранных, но ничто не говорило о том, что он хорошо знает Лорда-Чародея. От Говоруньи, если у нее и впрямь съехала крыша, не будет никакой пользы.

Что же касается Ведуна, то он, собирая многие годы разные слухи, мог знать о Лорде-Чародее больше всех остальных. До сих пор Крушила ни от кого, кроме Старого Воина, не слышал о правителе ни единого плохого слова. В то же время он вдруг начал сознавать, что ничего хорошего о Лорде-Чародее не слышал тоже. Имелось масса рассказов о том, как Лорды-Чародеи предотвращали беды, спасали людей, наказывали преступников и так далее, и тому подобное, однако все это относилось к прошлым правителям, а не к нынешнему.

Но кто-то же должен был знать о действующем Лорде-Чародее больше, чем другие, и скорее всего этим человеком был Ведун. Хотя бы в силу своего положения.

— А когда Ведун был в Бочонке? — поинтересовался Крушила.

Мужчины снова вопросительно посмотрели друг на друга.

— Прошлым летом, что ли?

— Весной. Я как раз засеивал северное поле.

— Точно. Помните, он ушел как раз, когда жрецы начали подыскивать жертву для праздника Солнцестояния.

— Верно. Выходит, что прошлой весной.

Итак, Ведун имел перед ним фору больше года. Было от чего впасть в уныние, но иных путеводных маяков у Крушилы не было. Он знал только, что надо двигаться на юг в сторону холмов Гэлбек, а все другие планы оставались весьма туманными. Молодой Воин, не отреагировав на слова о жертве для праздника Солнцестояния, спросил:

— Вы не знаете, куда он пошел потом?

— В сторону Черного Колодца, — ответил один из мужчин, а остальные дружно кивнули.

На следующее утро Крушила, миновав поразительно мерзкое с виду пограничное святилище, двинулся на юг в сторону Черного Колодца.

13

На то, чтобы пересечь Среднеземье, Крушиле потребовалась чуть ли не половина лета. Пик жаркого сезона застал его в поселении Собачья Жердь. Происхождение этого названия никто не смог ему объяснить. Впрочем, поскольку местный диалект существенно отличался от говора Долгой Долины, Крушила не был уверен в том, что понял бы объяснения, даже если таковые и последовали бы.

Он обратил внимание, что по мере продвижения на юг названия поселений и имена людей становились все более и более бессмысленными. Некоторые из них походили на случайно выхваченный из слова слог. Часть людей использовали для обращения начальное слово подлинного имени, как, например, обитатели Зеленых Вод, но и прозвища, порой весьма странные, тоже были в ходу. Полный отказ от упоминания истинного имени встречался крайне редко.

Крушилу давно интересовало значение слова «Гэлбек», но теперь он начал подозревать, что это всего лишь очередное не имеющее смысла название. Судя по всему, таков был присущий южанам более чем странный стиль.

Однако до настоящего юга еще предстоит дошагать, напомнил себе Крушила. Пока он только приближался к границам.

По пути ему удалось услышать описание других Избранных — красавца Вожака, любителя слухов Ведуна, чокнутой Говоруньи, вспыльчивого Лучника, всегда держащейся по-матерински Ясновидицы. Красавица и Вор по-прежнему оставались для него загадкой. Никто не признался в том, что когда-нибудь их видел.