Ты (СИ) - Уласевич Светлана Александровна - Страница 19

Иной внимательно посмотрел на Милену. Уж, не да Винчи ли она реинкорнация? Они, действительно, чем-то похожи. Та же энергия, та же воля и любовь к жизни, тот же огонь. Адреан встал и заглянул через плечо девушки.

— Что-нибудь случилось? — обеспокоено повернулась она к остолбеневшему другу.

Носферату ничего не ответил. Только смотрел остекленевшим взглядом на пушистые золотистые облака. Вид сверху.

— Эй! — осторожно тронула она его за плечо. — Очнись!

— «Да очнись же ты, наконец! ВЗЛЕТИ НАД ЭТОЙ ГРЕШНОЙ ЗЕМЛЁЙ!» — прозвучали в мозгу слова учителя.

— Как?! — вдруг схватил испуганную девушку за плечи художник. — КАК мне это СДЕЛАТЬ?! Я бился как рыба об лёд! Я искал! — тряся её, истерично закричал бессмертный. — Я пытался! Но всё бесполезно! Я из кожи вон лез! Но я не могу, не могу, слышишь?! Взлететь с этой земли! Я не могу оторваться! Я не знаю как! — и он пнул в бешенстве столик с красками. — Я ХОЧУ! ХОЧУ ЛЕТАТЬ, НО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ! НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ, СЛЫШИШЬ! — он схватил табуретку и метнул в свою свежую картину.

— НЕТ!!!!! — бросилась вперёд Милена. — Не смей! Слышишь?! Не трогай свои работы!

— «Никогда не смей! Слышишь?! — кричал на него да Винчи, глядя на поломанный мольберт. — Человек не ангел, терпение не безгранично, но никогда, слышишь?! Никогда не смей выражать свой гнев в лаборатории! Круши кухонную утварь, табуретки, мебель, но не свои работы! Слышишь?!»

— Не надо! Пожалей свои труды! — подскочила к нему уже сзади девушка и обняла, сдерживая руки. — Они же бесценны в своей индивидуальности! Второй раз такое не получится!

— «В одну реку нельзя войти дважды! Даже десять раз рисуя одно и то же, ты не напишешь, как было! Это дети твои! Не смей уничтожать искусство — это грех!»

— Пожалуйста, не надо, — всхлипнула Милена, прижимаясь щекой к его спине. — Грех уничтожать такое, пожалуйста! Умоляю! Художник глубоко вздохнул и обмяк в её руках:

— Как? Как ты это делаешь? — хрипло спросил он.

— Что именно?

— Как взлетаешь? Научи меня летать. Я пытался, пробовал много раз, но не получалось. А потом плюнул и стал писать, чтобы заработать. Я знал моду, фасон, сколько тысяч за это выложат, и когда трудился, думал только о деньгах. Я и сейчас в курсе.

— Искусство не продаётся, — горько вздохнула Милена. — Деньги не властны над творчеством. Ты грешил. Нельзя продавать талант! Это то же самое, что продавать душу! А душа не продаётся!

— Рай мне и так не светит, — прошептал вампир, чувствуя, как по щекам бегут слёзы. Он плакал!!! Впервые за все эти сотни лет! Последний раз это было на могилах учителя и его близкого друга Микеланджело.

— Почему? То, что предначертано тебе при рождении — лишь предназначение и общее направление. Тебе, своими поступками, изменять судьбу к лучшему или к худшему. Выбор за тобой. Поэтому мы и дети Всевышнего, а не рабы.

— Я проклят.

— Значит, надо тебя благословить.

— Пытались много раз, — повернулся мужчина к ней. — Думаешь, поможет?

— Ты не веришь, — вздохнула она. — Вот твоя беда.

— Во что? — взмолился он, опускаясь перед ней на колени. — Во что?

— Твоя проблема, — вздохнула она, нежно гладя его голову, уткнувшуюся в её живот. — Что ты не веришь во всё. Ты сам не веришь, что можешь взлететь, и поэтому с каждым днём врастаешь в землю с корнями. Ты творил, чтобы жить, а надо жить, чтобы творить. Когда ты писал картины для себя? Когда хотел сделать что-нибудь для других? В твоих полотнах застывшая боль, грусть, тоска, отчаяние. Их легко передать — они сильные чувства, но пробовал ли ты отразить восторг, радость, любовь? Когда ты последний раз писал тогда, когда тебе хочется? когда в душе зарождается странное чувство восторга, такое, что хочется плакать? Когда хочется изменить мир к лучшему?

— Никогда и очень давно.

— Ангел, ангел? Где твои крылья?

— Что?

— Где твои крылья? — тихо повторила Милена. — Ты почти их раскрыл, но вдруг споткнулся и упал. Ты рисуешь небо, хочешь туда, но не веришь, сам не веришь в себя.

— Я боюсь высоты.

— Потому что не веришь в свои силы, ты боишься упасть, но именно это и является основой науки. Ребёнок должен сотню раз шмякнуться пятой точкой, чтобы понять: это никуда не годится, и в результате научиться ходить. Учатся на ошибках, падают все. Искусство в том, чтобы потом подняться. Я не могу обучить тебя летать, ты это умеешь сам. Мне же остаётся убедить тебя в твоих возможностях.

— Спасибо, Учитель, — прошептал Адреан, целуя её руку.

— Я тебе не учитель, — еле слышно отозвалась девушка, теребя волосы, — я — твой ангел-хранитель.

— Что?

— Однажды я решила, что стану ангелом-хранителем для того, кого полюблю, — спокойно пояснила гостья. — И, кажется, я тебя люблю.

Он поднял изумлённые глаза и долго смотрел ей в лицо. Потом тихо, но восторженно прошептал:

— Ты мой подарок!

Милена опустилась к нему на колени, обняла и уткнулась своим лбом в его чело. Адреан обнял её в ответ. В студии царила тишина, а они так, молча, и сидели, боясь нарушить единение. Потом парень встрепенулся и шёпотом спросил:

— Можно мне тебя нарисовать? Девушка смущённо улыбнулась и опустила глаза:

— Если ты этого хочешь.

— Желаю всей душой!

— Хорошо. У меня же сессия, и следующий экзамен — философия, так что я могу провести в твоей уютной студии все дни напролёт, слушая чьи-то консультации, мой дорогой преподаватель! — засмеялась Милена.

Два месяца назад, ещё до встречи с милой студенткой, вампир помирал со скуки и, чтобы хоть как-то разнообразить серую жизнь, решил поработать учителем. Адреан и раньше так практиковал. Это всегда интересно и необычно наблюдать за ростом и развитием молодёжи, находясь среди неё. Такой труд изобилует также различными неожиданностями (особенно, если препода не очень любят). В любом случае, для уставшего от существования бессмертного это являлось хорошей встряской и прививкой от уныния. Их молодая кровь взбадривала и его.

Выбор пал на политехнический университет, потому что там он тоже когда-то учился и ещё ни разу не преподавал. Иного приняли с радостью, едва взглянув на послужной список. Однако так как его основной предмет начинался лишь со следующего семестра, а философу срочно надо было уезжать на конференцию, то новобранец с удовольствием согласился довести дисциплину у факультета гуманитарного образования и управления. Для девушки это был сюрприз. Приятный.

— Я нарисую тебя в средневековом платье, как царицу или княгиню, — тихо сказал Адреан.

— Думаешь, мне пойдёт? — робко спросила она.

— Я уже это вижу! Подожди здесь минуту, я сбегаю за нарядом, а пока ты будешь одеваться приготовлю что-нибудь поесть.

— Как скажешь, — улыбнулась она, целуя его.

И он рисовал её. Сначала как принцессу, потом делал наброски в самых бытовых ситуациях: она готовит, читает вечером книгу, лёжа на ковре и болтая ногами; смеётся, нежно смотрит на него. Однажды, зайдя в её спальню, нарисовал спящей в его рубашке.

В первый раз вампир боялся везти девушку в этот дом. До сих пор он возил её на другую квартиру, в современном стиле. Студентка часто там ночевала, когда пара опаздывала в общежитие. Милена знала о существовании загородного дома, но никогда не настаивала туда наведаться. Только однажды проболталась, что мечтала бы увидеть его работы. Адреан долго думал и рискнул месяц назад, приготовив предварительно все пути для защиты от многочисленных вопросов, которые могли последовать.

Но старинная резная мебель и готический стиль её не удивили. Даже понравились, а, увидев плотные вечно закрытые шторы, только засмеялась и изрекла:

— Сова!

— Что? — не понял вампир.

— Ты сова! Днём спишь, а ночью гуляешь.

— Почему ты так решила? — осторожно спросил он.

— Только тому, кто любит спать до обеда, могут понадобиться такие шторы!

— Я дрыхну до ужина, — улыбнулся вампир.

— Значит, я права! — засмеялась гостья.

Вампир и сейчас, вспомнив это, улыбнулся. Глупых вопросов не было, случались порой наивные, но не глупые, за это он её и уважал. Ему нравились её деликатность и такт. И поэтому попросить у подруги сегодня утром помощь в реализации одной идеи, возникшей ещё тогда, когда он впервые её рисовал, было очень трудно и неловко. Но она с пониманием выслушала и раздумывала пятнадцать минут, потом спокойно встала и пошла в студию.