Жена для садовника - Уильямс Кэтти - Страница 12

— Неужели?

Эми глотнула кофе. Ну почему они пошли в кофейню, а не в бар, где она могла бы рюмкой спиртного снять напряжение и найти в себе мужество продолжить разговор?

— Ты не можешь винить меня в этом. Я хочу сказать, что, по крайней мере, честна с тобой. Так у нас не возникнет недопонимания, согласен?

— А почему ты решила, что ты в моем вкусе?

Эми покраснела до корней волос.

— Я не в твоем вкусе, а ты не в моем, я просто не хотела, чтобы между нами возникло какое-то недопонимание.

— А какие же мужчины тебе нравятся? Такие, как Джеймс, полагаю?

Услышав вопрос, Эми неожиданно осознала одну вещь. Джеймс тоже был совсем не в ее вкусе. Даже если Джеймс действительно наделен незаурядным чувством юмора. Да и вообще всю жизнь Эми встречалась с молодыми людьми не в ее вкусе. От капитана школьной команды по футболу до Фредди. Все они не относились к жизни серьезно. Но если бы кто-нибудь однажды сказал Эми, что когда-нибудь ей понравится мужчина, который почти никогда не улыбается, у которого нет джинсов, но зато есть коллекция музыкальных дисков, Эми смеялась бы до слез.

Кроме того, все ее парни были блондины, черт возьми! И как смеет этот темноволосый мужчина нападать на нее так жестоко, пытаясь влезть в душу?

Но тем не менее Эми тянуло к нему. Тянуло так сильно, как никогда в жизни.

— Верно. Как Джеймс. Он в моем вкусе. Мне всегда нравились блондины. — Эми взглянула на Рафаэля и ощутила, как к горлу подступает комок. Этот мужчина был похож на грешного ангела. Невероятно сексуальный. Как она могла подумать, что он не понравится ей, если ему случилось родиться брюнетом? — Я всегда с ума сходила от светловолосых. — Эми старалась говорить легкомысленно и в то же время искренне. — Могу поспорить, у тебя тоже есть свои вкусы в отношении женщин. — Она посмотрела на его серьезное мужественное лицо. Рафаэль очень отличался от Джеймса. В нем не было ничего «милого». Каждая черта его лица отличалась особенной, мужской резкостью и прямотой. От скул и римского носа до губ и густых темных волос, зачесанных назад. Он не пользовался гелем и дорогим одеколоном. Задумавшись, Эми осознала, что забыла, о чем говорила. Она прокашлялась. — Давай угадаю. Кажется, ты любишь брюнеток. Да. Спортивных брюнеток, обожающих лазить по горам и бегать марафоны. Тех, которые не пользуются косметикой. — Эми рассмеялась. — И ты при этом всегда заботишься о своей репутации.

— А Джеймс не заботится о своей репутации, когда дело касается женщин…

— Почему ты все время говоришь о нем так, будто вы близко знакомы? — спросила Эми, хотя и знала, что этот разговор заводить опасно. Джеймса обожали журналисты, а на снимках страниц светской хроники он неизменно появлялся в обществе какой-нибудь длинноногой блондинки. Только сейчас девушка поняла, почему эти фотографии никогда не беспокоили ее всерьез. Джеймсу так и не удалось проникнуть в ее сердце.

— Тебя это беспокоит?

— С чего бы?

— То есть ты уверена в своих чарах?..

— О, ну… я вижу это так: Джеймс появляется в свете только с женщинами определенного типа. Все они высокие блондинки модельной внешности. Возможно, его сбил с толку тот факт, что я немного другая…

Эта теория пролила свет на их взаимоотношения с Джеймсом. Эми окончательно решила, что никогда и не любила его. Кроме того, вовсе не голубоглазый Джеймс был сейчас предметом ее сексуальных фантазий…

Рафаэль не знал, давно ли Эми так считает или это пришло ей в голову только в Хэмптоне, но сейчас ему было все равно.

Для себя он решил одно: Джеймс уже большой мальчик и может сам о себе позаботиться, а Эми нужно держаться от него подальше. И ни в коем случае не сближаться с ним. Никогда.

Звонок мобильного прервал его размышления. Рафаэль извинился и вышел из-за стола, воспользовавшись возможностью, чтобы заплатить официанту. Вернулся он через пару минут.

— Только не говори, — Эми встала ему навстречу с улыбкой, — что это твой босс. Звонил, чтобы убедиться, что завтра ты выйдешь на работу, на случай если огни Манхэттена вскружат тебе голову.

Рафаэль пробормотал что-то, что могло бы сойти за согласие.

— Думаю, Джеймс знает, какой хороший у него… работник. На самом деле, — продолжил он уже на улице под ярким солнцем Нью-Йорка, — я сказал, что мы задержимся, и он предложил воспользоваться корпоративной квартирой, если мы захотим переодеться к обеду.

Сегодня Рафаэль твердо решил попрактиковаться в искусстве соблазна. На женщине, которая утверждает, что он совершенно не в ее вкусе.

Рафаэль начал осознавать, насколько легко ему было раньше с женщинами. Он знакомился с ними через друзей, а чаще по работе. Вот и Элизабет он встретил в офисе. Но никогда Рафаэлю не приходилось уговаривать женщину лечь с ним в постель.

Малышка Эми бросила ему вызов. И он собирался принять его. Приятная дрожь пробежала по телу. Иногда предвкушение победы волнует даже больше, чем победа. Рафаэль понял, что не расслышал ее слов.

— Что?

— Я сказала, — повторила Эми медленно, — что нам нужно вернуться домой. Это… невежливо с моей стороны не явиться на вечеринку, когда все так хорошо подготовлено. Не специально для меня, разумеется, но для всех, кто приехал. Не подумай, я благодарна тебе, что отвлек меня от… всего, но…

— Но ты боишься.

— Чего мне бояться?

Рафаэль внимательно посмотрел на нее.

— Надевать то платье, которое я тебе купил.

Эми рассмеялась.

— Я в восторге от него! Но я никогда не носила платьев. Только юбки или брюки. Поверь мне, я не боюсь надеть платье только потому, что мне довелось большую часть жизни проходить в джинсах.

— Не верю. Тебе что, кажется, что будешь слишком выделяться на фоне других в дорогом ресторане?

— Потому что я простая девушка с той стороны океана, — с болью в голосе бросила Эми. — Но ведь и ты не богач.

— О, я считаю Нью-Йорк своим домом. Кроме того, как ты отметила раньше, у меня отменный вкус, несмотря на профессию. А в этом городе можно получить пропуск куда угодно, нужно только правильно одеться.

— Ах, ну тогда в твоих шортах или в джинсах, которые мы выбрали, тебя точно никуда не пустят.

— Не проблема. Я куплю что-нибудь подходящее.

— Как у тебя все просто! — Не в первый раз Эми заметила, как легко Рафаэль расстается с деньгами. А ей вот до сих пор приходилось подсчитывать расходы, тщательно все записывая.

— Вот так, — согласился мужчина. Он никогда не думал о деньгах. Он делал деньги, причем большие, и ему не нужно было экономить. — Но прежде чем ты отвергнешь мое предложение, не выслушав меня, скажу, что корпоративная квартира сейчас пустует. Я не стану уговаривать, но уже темнеет. Ты сможешь надеть платье, и мы поедим. Или предпочитаешь вернуться и запивать свое горе вином, бродя среди работников компании?

Эми неожиданно подумала: а что бы она делала, если бы действительно страдала от неразделенной любви? Плакала? Жалела себя? Вряд ли. Девушка никогда не понимала, как ее подруги, которые так и вели себя, случись у них любовная неудача, могут часами сотрясать воздух пустыми сожалениями.

Нет! Эми не стала бы заниматься ненужным самокопанием. Она надела бы свой лучший наряд и пошла веселиться. Так почему сейчас она должна отказываться от предложения Рафаэля?

Девушка пожала плечами и согласилась.

* * *

— Не могу поверить, сколько всего предоставляет тебе начальство. Корпоративная квартира. Дом на хозяйской территории и…

Рафаэль рассмеялся. И Эми, словно подхватив его настроение, весело защебетала, что тоже бы хотела иметь корпоративную квартиру, только где-нибудь, где тепло и светло, — например, на Карибах.

— Кажется, я останавливался здесь однажды, — честно признался Рафаэль. — Несколько лет назад.

— Но у тебя же есть ключ?

— В доме есть привратник. Полагаю, Джеймс позвонил ему и предупредил о том, что я приеду.

— Ух ты!

Рафаэль с детства не слышал, чтобы кто-нибудь говорил «ух ты».